Страница 6 из 38
Пройдя через трудный период внутренних раздоров и феодальной междоусобицы, пережив потом иноземное (английское) вторжение в период Столетней войны (1337-1453), французское королевство выходит из испытаний окрепшим. Его почти необозримые пространства, слишком большие с точки зрения среднего жителя Западной Европы того времени38, подвергаются жестокой централизации, а королевская власть расширяется до пределов абсолютизма. К XVI столетию, Франция становится самым крупным централизованным государством на Западе континента.
Миновав в свою очередь время феодальной раздробленности и татаро-монгольского ига, русское государство было собрано воедино трудами московских государей, проведших жесточайшую централизацию и преобразивших его к концу XVI века в крупнейшее государство Восточной Европы, а с присоединением Сибири – и мира.
Достигнув доминации соответственно на востоке и западе европейского континента, обе цивилизации с ходом времени неминуемо должны были войти в более близкие отношения, а скорее всего и столкнуться, преследуя каждая свои, веками формировавшиеся цели. Вот как далеко во времени простирались корни проблемы, доставшейся “петербургской империи”, а с ней и империи французской, в наследство от предыдущих веков.
Франция и Русь: метафизические параллели
Неустанно трудясь над укреплением своего могущества и расширением пределов владений, государи обеих стран придавали самое серьезное внимание метафизическому обоснованию своей власти. По линии светской, французские короли возводили свой род не то что к императорам Древнего Рима, но прямо к троянцам, а именно к легендарному Франку, сыну Гектора, о подвигах коего можно было прочесть хотя бы в Илиаде. Это, так называемое “троянское предание” вытеснило из народной памяти более старую, “варварскую” легенду о “стране Хуг” – древней прародине франков39.
Напомним, что франки, завоевавшие основную территорию Галлии к началу VI столетия, были народом германского корня, обитавшим первоначально, повидимому, в низовьях Рейна. Растворившись с течением времени в массе местного, галло-романского населения и приняв его язык – местный вариант разговорной латыни, германские завоеватели навеки оставили ему свое имя. Поэтому и мы до сих пор называем страну, завоеванную в древние времена франками, не Галлией, но Францией, что значит буквально «страна франков».
В свою очередь, начало русской государственности традиционно у нас возводилось к «призванию варягов», то есть скандинавских дружин, говоривших на одном из древнегерманских наречий. Оставив стране свое имя, а летописцам – не вполне ясные воспоминания о первоначальном расположении, «варяго-россы» достаточно быстро растворились в массе местного, преимущественно славянского населения. По этим причинам и мы по сей день называем свою страну Россией, то есть именем скорее всего германского происхождения, а не, скажем, Словенией (по имени ильменских словен)40.
Не забывая о старой своей, «варварской» родословной, московские государи со временем озаботились приисканием себе более почетной – а именно, римской родословной. Согласно изысканиям их идеологов, канонизированным в Сказании о князьях владимирских, которое было составлено в конце XVI века, род Рюрика велся на самом деле прямо от римского императора Августа41. Как видим, при осмыслении происхождения своего государства и корней его светской власти мысль как французских, так и древнерусских книжников следовала примерно одной колее.
Помазание на престол в обеих странах входило в компетенцию представителей церкви. Во Франции это был архиепископ, представлявший в своей стране папу римского. Сохраняя должное почтение к святому престолу, французские короли старались всемерно ограничить влияние пап на свою внутреннюю и внешнюю политику, а по возможности и поставить их власть под свой контроль.
В 1309 году, папа даже перенес свою резиденцию в формально принадлежавший ему, расположенный в Южной Франции город Авиньон, где она оставалась в продолжение 70 лет (получивших в истории католической церкви наименование “авиньонского пленения”). Соответственно, в продолжение этих лет хранитель ключей св.Петра должен был бы по справедливости именоваться папой не римским, но авиньонским (или французским). В целом же, по духовной линии санкция на высшую власть восходила всегда к Риму.
К Риму же – в первую очередь, ко “второму Риму”, то есть Царьграду – восходила духовная власть и на Руси. С падением Константинополя, московские власти (мы говорим о царе Федоре и правителе Борисе Годунове) озаботились повышением ее статуса, пригласили к себе константинопольского патриарха и некоторое время колебались, предложить ли ему перенести свою резиденцию на Русь (скорее всего, во Владимир), либо же убедить в целесообразности утверждения в Москве нового, пятого по счету патриаршего престола. Детали переговоров известны историкам и в основных чертах очень напоминают о духе “авиньонского пленения”…
Как бы то ни было, в 1589 году согласие на поставление русского патриарха было получено. После этого, московские государи могли быть вполне уверены в том, что духовная власть – на их стороне. Ну, а нам остается сделать тот вывод, что духовные скрепы как в королевстве французском, так и на русской земле устанавливались в средние века весьма схожим образом.
Франко-норманны и варяго-россы
Возвращаясь к факту географической отдаленности наших стран, нужно сказать, что и здесь все обстояло далеко не так просто. Ведь помимо обширных пространств суши, разделявших их, были моря, испокон веков соединявшие самые отдаленные народы и цивилизации. На севере это был прежде всего путь по Северному и Балтийскому морям, а на юге – маршруты, проложенные по Средиземному и далее – Черному морю.
На заре исторического бытия обеих держав, а именно в IX столетии, “северный путь” находился в руках скандинавских дружин, известных у нас под именем варягов, а на западе – норманнов42. Грубые и жестокие воины, подвергавшие систематическому разорению берега европейских стран, они создали притом удивительно эффективную систему сбора дани и поддержания транзитной торговли на обширном пространстве от русских земель на востоке до франкских – на западе.
Точней говоря, маршрут был круговым. Его описание приводится уже на первых страницах основного текста Повести временных лет, причем дважды. Сперва летописец говорит, что “бе путь из Варяг в Греки и из Грек по Днепру”, далее, после волока, по реке Ловоти, вплоть до “Ылмеря озера великого”, а оттуда в “озеро великое Нево”, потом же в Варяжское море, и оттуда до Рима и Цареграда.
Озеро Нево мы теперь называем Ладожским, по нему получила название и река, на которой был позже основан Санкт-Петербург (а прежде него, примерно на том же месте – и шведский Ниен, получивший свое имя по названию той же реки, только в ином произношении). Она тоже упомянута в Повести, но просто как устье озера Нево. Действительно, короткая, но широкая Нева вполне может восприниматься так и в современности. Таким образом, наши места были впервые упомянуты на первых страницах старейшей русской летописи.
Чуть ниже по тексту, тот же маршрут, с остановками на местах позднее основанных Киева и Новгорода, был помянут летописцем при описании путешествия апостола Андрея Первозванного. “Русь и Константинополь, Рим и Запад – вот четырехчленная структура романского мира. Норманны, варяги были наиболее подвижным и относительно самостоятельным его элементом”,– справедливо отметил современный историк, осмысляя особенности “норманнской цивилизации”43.
38
Иностранные историки, не в силах простить Франции ее размера, постоянно донимали французов убийственными, по их мнению, вопросами типа того, как же это так получилось, что, располагая территорией, в 13 раз превышающей Голландию и имея в 80 раз больше добротных пахотных земель, Франция производила всего лишь втрое больший ВНП. Как знаком этот ход мысли отечественному читателю применительно к его собственной стране по трудам иных зарубежных русистов, а с ними и «прорабов» недавней перестройки… Подробнее см.: Бродель Ф. Время мира. Материальная цивилизация, экономика и капитализм, XV-XVIII вв. Т.3 / Пер. с франц. М., 1993, с.329-330 (оригинал книги был выпущен в 1979 г.).
39
Подробнее см.: Ронин В.К. Франки, вестготы, лангобарды в VI-VIII вв. // Одиссей: Человек в истории. Исследования по социальной истории и истории культуры. 1989. М., 1989, с.72.
40
«И от тех варяг прозвася Руская земля»,– пометил составитель Повести временных лет под 6370 летом (862 годом, по нынешнему счету). Краткую справку о современном состоянии проблемы этимологии названия «Русь» см.: М.Б.Свердлов. Дополнения // Повесть временных лет. СПб, 1996, с.596-597.
41
«Они же шедше в Прускую землю и обретоша там некоего князя именем Рюрика, суща от рода римского Августа царя», как говорит о посланцах новгородского воеводы Гостомысла составитель Сказания.
42
Первый этноним, скорее всего, происходил от древнескандинавского слова “vár” (обет, клятва) и, соответственно, обозначал воина, пошедшего на службу по договору. Происхождение второго более прозрачно, он означал просто «северный человек», северянин.
43
Лебедев Г.С. Эпоха викингов в Северной Европе. Л., 1985, с.264.