Зло

— Верг! — голос Райберга раздался совсем рядом с ухом мемора.

— Его/их здесь/сейчас нет. Он отдыхает/умиротворен/мертв/спит, — синтезированный металлический голос обволок людей со всех сторон и перерос в визуальное изображение. На обзорном экране появились помехи. Словно на древнем телевизоре докосмической эры перед людьми заплясало море черно — белых точек. Они, будто волны, то нарастали, то убывали.

— Легион? — Айзек отошёл от потрясения первым.

— Да, это я/мы.

— С Вергилием все в порядке? Там вроде бы промелькнуло слово мертв.

— Странный/непостижимый/неподвластный/чуждый разум жив. Слишком много выбора. Слишком много вариантов ответа/истины/правды/сути разговора.

— Ты не мог бы его вернуть? А то у меня чувство, что все корабельные системы приказали долго жить, а люди, знаешь ли, пока что не могут без воздуха обходиться.

Черно — белая морось обзорного экрана притихла, сменившись изображением планеты. В рубку вернулось освещение.

— Благодарю, господин Райберг, — голос вернувшегося из небытия искина была наполнен радостью. — Вы знаете, как некомфортно чувствовать себя пленником в свое собственном теле.

Синтезированный голос нантоса прервал болтовню искусственного интеллекта:

— Что вы думаете/желаете/собираетесь делать/хотите? Не просто же так вы выпустили/освободили/оживили меня. Вы, зло/вторгшиеся/люди, ничего не делаете просто так

— А вы, я посмотрю, знаток человеческой души… — Айзек привалился к спинке ложемента, крепко сжав плечо Киллиана — он нервничал, хоть и хотел показаться безмятежным. — Мы вытащили вас с дредноута и хотели бы рассчитывать на ответную любезность.

Морось помех вновь заполонила обзорную панель, утопив все вокруг во мраке. Лавина голоса нантоса придавила людей своей мощью:

— Я не аннигилировал/расщепил/умертвил/убил вас прямо сейчас, и вам мало?

Голос оборвался, дав освещению вернуться. Эпос потёр подбородок и хмыкнул:

— Торговаться с инопланетным разумом, как это мило… — он выдержал паузу, которая заставила понервничать не только Киллиана, но, кажется, и искин. Несколько огоньков на панели управления принялись тревожно моргать, будто подмигивая Райбергу. — Естественно, мы рассчитываем на вашу помощь не просто так. Во — первых, если вы нас всех убьете, то как потом выберетесь с корабля? С дредноута — то не сбежали… Вам предстоит комфортное одиночное плавание длинною, ну скажем, в бесконечность. Во — вторых, мы находимся в реальном космосе близ планеты, которая может стать новым домом для человечества… Возможно, и вам найдется здесь место. Не на планете конечно же — в системе. На одном из спутников Юпитера, Европе, вполне подходящие для вас условия. Верг предоставь дружественному организму все данные об этом дивном уголке Солнечной системы.

Эпос замолчал, и капитанская рубка утонула в тишине. Монохромный лик чужого окончательно исчез с обзорного экрана. Сердце мемора набатом стучало в висках. Перед глазами Сивара недобрым знамением проносилась вся его недолгая жизнь. Пальцы нервно стучали про краю ложемента. Следующие слова нантоса обошлись без светового сопровождения:

— Если вы жаждите/желаете/хотите помощи с домом/жильем/местью/кораблем существ, что только что нанесли удар по планете, то вряд — ли что — то сбудется/свершится/сложится/получится. Чтобы заставить замолчать/обезопасить/обезвредить корабль, мне нужен прямой контакт.

Айзек улыбнулся, ощупав свой модуль памяти:

— Значит, договорились? Мне кажется, у нас даже появился крохотный шанс на успех. Ну, по крайней мере, план — то у меня точно есть.

Глава 8. Часть 2. Земля

— Сэр, вы уверены, что выдержите процедуру? То, что модуль молодого человека справился с… как бы это получше сказать, с такой задачей, было просто чудом, — Вергилий, нервничавший все время сближения с границей силового поля дредноута, в очередной раз принялся отговаривать Эпоса от его безумной затеи.

Вот уже двадцать минут серебряный наконечник копья в режиме "фантома" крался к области прохождения когерентного излучения, которым корабль чужих продолжал поливать планету. "Щит" Марса пал. Генераторы магнитного поля до последнего защищали новый дом людей, принимая удар чужих на себя. Пять минут назад последние искусственные спутники пали, сожжённые ударом головного калибра дредноута. Планета осталась без защиты. Обломки спутников, как искры всепожирающего пламени, устремились к планете, передавая ей эстафету страданий, поджигая ее поверхность своими тлеющими телами. Огонь пришел в пустыни Марса. Залпы дредноута с интервалом в минуту выжигали инфраструктуру колонии, переходя от одного аванпоста к другому. Каждые шестьдесят секунд одно крохотное средоточие жизни, из которого по поверхности мертвой планеты вот — вот должны были начать расползаться ростки цивилизации, переставало существовать. И надеяться люди, занятые в создании нового дома человечества, могли лишь на крохотную серебряную песчинку, совсем ничтожную на фоне своего ужасающего соперника — черной громады дредноута. Единственный шанс Марса — безумный план капитана этого корабля, подкрепленный технологиями Грядущих.

Суть замысла была проста: Вергилий должен был скрытно приблизиться к участку силового поля, который пропадал во время залпа дредноута и пройти внутрь защитного периметра корабля чужих прямо через поток излучения.

— Щиты справятся? — план Айзека, отдававший одновременно гениальностью и безумием, заставил корабль, и без того не особо болтливый в присутствии нантоса, окончательно притихнуть, — Уж не хочешь ли ты сказать, что хиленькие орбитальные генераторы магнитного поля могли выдержать один удар, а техника драных богов нет?

— В принципе… — Вергилий задумался, заставив Райберга рявкнуть.

— Что в принципе, железяка ты инопланетная?

— В принципе — должны. Должны, но после этого мы останемся без защиты. Атака такой силы разрядит силовые установки. Останется лишь броня.

— А больше нам и не нужно. Да и зная, как трепетно ты относишься к себе любимому, я полагаю, что установкам ближнего боя чужих будет ой как непросто по тебе попасть.

— Чудные перспективы… С проходом силового поля понятно, а как вы мне предлагаете попасть к обшивке этого чудища? — Вергилий для наглядности увеличил изображение корабля кордов, выведя его на обзорный экране. Антрацитовая поверхность оружия возмездия чужих была усеяна красными маркерами — отметками предполагаемых огневых точек. Дредноут и в правду был похож на монстра. Чёрная сигарообразная туша, чуть "обрезанная" снизу, была усеяна десятками или даже сотнями установок ближнего боя. Вогнутая внутрь "морда" колосса венчалась лазерными установками головного калибра. Слегка задранная, вспученная корма несла пока что хранившие молчания торпедные отсеки. Свой термоядерный привет людям корды приберегли напоследок. Они наслаждались моментом своего триумфа, как обезумевший мясник, разрезая плоть планеты, чтобы потом посыпать эти раны солью термоядерных зарядов.

— А кто сказал, что тебе нужно будет идти на сближение? Подбрось меня поближе, а дальше я сам.

— Что «сам»?

Айзек улыбнулся и выставил правую руку в сторону.

— Доберусь. Автостопом. Подготовь мне «Регул» максимальной загрузки и сообщи нашему другу о выселении.

Киллиан наконец — то смог оторваться от гипнотического изображения корабля — исполина и вмешался в разговор:

— В каком смысле?

Вопрос застал Райберга у самого выхода из рубки.

— В прямом. Не мог же я оставить лавры покорителя нантосов одному тебе. Попробуем запихнуть его в мою грешную голову. И, учитывая полное отсутствие там мозгов, возможно наш эксперимент обернется успехом. Места там должно быть предостаточно.

Эпос вышел из рубки, а вопрос, который Сивар уже давно хотел задать Райбергу, был переадресован искусственному интеллекту:

— Как он собирается это сделать? Ну, вживить нантоса. Он же не мемор?