Голодная

9

Мягкая, уютная подушка была слабой защитой. Честно говоря, она вообще не от чего не могла защитить, кроме как от остеохондроза. Тем не менее, Шерил прижимала ее к своей груди, как щит. Она была в ужасе. В огромной усадьбе в Успенском, кроме них с Максом никого не было. Не было ни Марины, ни Юры, ни даже неразговорчивой кухарки. Дом казался нежилым, холодным и мрачным. Сегодня утром Макс сердито вломился в ее квартиру и ничего не объясняя, приказал ей выйти и сесть в машину. Пустой взгляд, только необходимый минимум слов, без которых не обойтись. Он вообще последние несколько дней себя странно вел. Приезжал каждый день. Но ничего от нее не требовал. Словно ждал чего-то. Каждый раз, когда он на нее смотрел, ее пробирала дрожь. Чувствовала, что близиться, что-то мрачное, нехорошее. Она начала бояться даже думать о своем положении, будто бы он мог прочесть ее мысли.

Стоило им зайти в особняк, как он сразу отвел ее в комнату на втором этаже. Велел не выходить. Прошло уже несколько часов. Несмотря на уже привычную легкую тошноту, хотелось есть и пить. Шерил из всех сил гнала из головы догадку, что Макс знает о ее беременности. Она не допускала мысли, что Паша так подвел ее, а больше никто не знал. Пусть будет так, что мое заточение связанно с делом Щербакова, пробормотала Шерил, выглядывая в окно. Второй этаж. Абсолютно гладкая стена. Под окном — геометрический узор выложенный из брусчатки. За краем брусчатки начинался изумрудный газон, на котором когда-то она познакомилась с Павлом. Сейчас шатров не было и только одинокая беседка, увитая увядшим клематисом, напоминала о прошлом празднике. Выпрыгнуть из окна Шерил не рискнула. Да и не куда было бежать. Оставалось покорно ждать своей участи, рассчитывая на благоразумие Макса. Как-то раз он упоминал, что не убивает ради собственного удовольствия.

Есть хотелось все больше, но еще не настолько, чтобы добровольно напрашиваться на встречу с Максом. Шерил интуитивно чувствовала, чем дольше они не встретятся, тем лучше для нее. Прятаться за подушкой было бессмысленно и жарко. Она осмотрела комнату. Одна из множества, в этом доме, безликая спальня для гостей. Шкаф с зеркальными раздвижными дверями, на которых пескоструйной техникой выполнен рисунок японского сада. Широкая кровавь со спинками цвета слоновьей кости. Бесчисленное множество подушек и подушечек. Пустые прикроватные тумбочки. Напротив, на стене, закреплен огромный плазменный экран. Узкие полки под телевизором заставлены статуэтками, призванными разбавить скромность комнаты. Меж статуэток, нарушая симметрию, лежали несколько книг. Возможно, один из гостей, когда-то живший здесь, принес сюда книги из библиотеки, так и не удосужившись вернуть их обратно.

На стенах висели картины маслом неизвестного художника, изображающие разноцветные абстракции. Художественный замысел в полотнах если и был, то такой завуалированный, что, вне всякого сомнения, через год художник и сам не вспомнит, что хотел отобразить. Но зато цветовое решение этих картин отлично разбавляло красками монотонную комнату. Шерил подошла к шкафу, заглянула внутрь. На полке лежали четыре пушистых полотенца. Два уютных белых халата висели на плечиках в соседнем отсеке. Все остальное пространство шкафа-купе сияло белоснежным полированным деревом, споря блеском с никелированной мебельной фурнитурой.

На всякий случай Шерил заглянула и под кровать. Идеальная пустота. Телевизор висел мертвым, черным прямоугольником без дозы электрического тока. Лампы в люстре, стилизованные под свечки, тоже не захотели порадовать светом. Все ясно, в спальне, а может и во всем доме не было электричества.

— Ну что ж, спасибо любителю-читателю, — проговорила Шерил, сгребла с полки все книги, перетащила их на кровать. Две из них оказались фантастической эпической сагой о Звездных Войнах, а третья — сборником английских детективов.

— Просто отлично, — обрадовалась Шерил. Поудобнее устроившись среди подушек, она раскрыла книгу на первой странице. Через несколько минут она выкинула из головы весь ужас своего положения, погрузившись в хитросплетения английских преступлений начала двадцатого века.

— Здравствуй, — Руслан протянул руку Максу для рукопожатия. Тот сидел на стуле, закинув ноги на перила парадного крыльца, лениво скользя взглядом по изящным линиям собственной машины.

— И тебе не хворать, — ответил Макс, пожимая протянутую руку.

— Ты не берешь трубку.

— Забыл телефон в машине.

Руслан посмотрел на машину Макса, она стояла в десятке метров от крыльца, выразительно перевел взгляд на лежащий на перилах мобильник.

— Что ты задумал?

— Зачем приехал? Поинтересоваться моими планами на вечер?

— Где она?

— Кто?

— Не валяй дурака. В конце концов, ты боевой офицер, а она просто — глупая девчонка, — раздраженно сказал Руслан. — Ее страдания не делают тебе чести.

— Здесь она.

Руслан заметно расслабился, даже позволил себе слабую улыбку.

— Ты как?

— Я очень зол, — спокойно сказал Макс.

— Что ты задумал? — повторил вопрос Руслан.

— Еще не решил.

— Позволишь мне с ней поговорить?

— Неожиданное желание. Мне скажешь, о чем? — спросил Макс.

— Звонил Мохов. Она не спала с Пашей. Нет никакой беременности. Отпусти ее, не делай того, о чем будешь жалеть. Не она первая, не она последняя оттачивает свое коварство на мужчинах. Женщины ... Что с них взять? — философски заметил Руслан.