Страница 59 из 79
— Вот и славно! А теперь не отправиться ли нам все же в ресторан? Не возражаете, если мы пройдемся?
— Не возражаю, тут совсем недалеко.
По дороге Дубельт поинтересовался:
— Яков Платонович, трость — это подарок Павла Александровича?
— Да, его.
— Я у него как-то видел очень похожую. Трость с секретом, внутри клинок?
Штольман кивнул.
— У меня самого такая же, только, конечно, попроще. Павел Александрович не стал бы дарить никчемную дорогую вещь, которую бы Вы, вероятно, посчитали невозможным принять. Но он знал, какой подарок преподнести, чтоб не было возможности отказаться от него — тот, который может быть весьма полезен при Вашей опасной службе, — улыбнулся полковник.
— Вы сказали, что не являетесь близкими знакомыми, однако Вам известны такие особенности его натуры.
— Таких знакомых как я у Его Сиятельства пол-Петербурга. Мы поддерживаем отношения в основном по службе. Встретившись в городе, можем, к примеру, вместе посидеть в ресторане — вот как собираемся мы с Вами сейчас, но не более того. К числу его близких знакомых и приятелей я не принадлежу, а друзей тем более. Павел Александрович очень избирателен относительно персон, которых допускает в этот узкий круг. Он не из тех людей, которые клянутся в вечной дружбе, а на следующий день не могуг даже вспомнить ваше имя. И это мне в нем очень импонирует. Мне кажется, что в этом Вы с ним похожи.
— Пожалуй, — односложно ответил Штольман.
— Яков Платонович, когда я сказал, что обед с моей семьей ни к чему Вас не обязывает, именно это я и имел ввиду. Да, скажу честно, мне было бы приятно, если ли бы Вы с женой побывали у нас. Но ни я, ни мои родные не относятся к тем людям, кто будет ждать ответного приглашения, а тем более каких-то других проявлений благодарности за то, что накрыли для Вас стол… Если вопреки моим представлениям наше семейство покажется Вам… неподходящим для дальнейшего знакомства, прошу Вас, не заставляйте себя следовать совершенно ненужным в этом случае светским приличиям.
Штольман подумал, что Дубельт пытается познакомить его со своим зятем, который ближе ему по возрасту. Но он сам, если честно, был бы непрочь продолжить знакомство с самим полковником, несмотря на то, что разница в возрасте у них лет десять, а то и более. Дубельт ему приглянулся. Без сомнения человек порядочный, благородный и честный, таких людей нельзя не уважать. К другим качествам, которые ему понравились, относились сердечность, отзывчивость, остроумие, а также отсутствие высокомерия. Он предполагал, что Павел также был высокого мнения о Дубельте, хоть и не приятельствовал с ним. Дубельт, как признался себе Яков, в чем-то даже напоминал ему Павла.
— Анатолий Иванович, я буду рад встретиться с Вами в Петербурге и познакомиться с Вашими родственниками. И уверен, Анна Викторовна тоже. И благодарю Вас еще раз за приглашение.
— Я оставлю Вам свой адрес. Можете также послать мне записку в Главный штаб, мне ее непременно передадут.
Яков Платонович пообещал, что так и сделает.
========== Часть 19 ==========
— Ваша Милость, какая честь! — улыбнулся метрдотель племяннику столичного аристократа. — Какой столик прикажете? Или желаете кабинет?
— Столик, но не в центре.
— Васька! Проводи Его Милость с гостем за столик в углу у окна! — крикнул он половому, который обслуживал их, когда они были в ресторане вместе с князем Ливеном. — Да доложи Ансельму Антуановичу, что Его Милость пожаловали, он сам просил ему об этом сообщить.
Васька в госте княжеского родственника Затонского жителя не признал и смекнул, что это был приехавший в гарнизон полковник, которого уже несколько дней обсуждали местные господа. Из их разговоров он понял, что Его Высокоблагородие был человеком солидным, серьезным, любившим порядок, не из тех офицеров, которые браво заходят к ним в ресторан, а потом с его помощью садятся в коляску к извозчинку, так как сами дойти до нее не в состоянии. Может, и не пьет даже? Хотя какой офицер не пьет?
— Любезный, принеси нам бутылочку французского коньяка, если, конечно, у Вас такие водятся.
— У нас, Ваше Высокоблагородие-с, коньяков цельная страница. Вам какой-с подать?
Дубельт открыл меню, бегло просмотрел страницу, про которую сказал половой, и спросил Штольмана:
— Курвуазье пойдет?
— Вполне. Его заказывал Павел Александрович. Настоящий французский коньяк, не подделка.
Дубельт ухмыльнулся — еще бы столичному князю подали подделку. После этого владелец ресторана пешком бы пошел за коньяком в Париж, куда бы его послал Его Сиятельство. Штольман же подумал о том, что у полковника губа не дура, начал с французского коньяка, а что дальше? Какие деликатесы он изволит выбрать? Не пришлось бы после оплаты ужина затягивать пояс и… столоваться у Мироновых.
Ожидая коньяк и закуски, которые велел принести, полковник сказал:
— Яков Платонович, давайте условимся сразу, за ужин плачу я. У меня столовые гораздо больше, чем полагается при моем чине и должности. Я ведь, скажу уж честно, иногда приглашаю в ресторан тех, кто, по моим данным, может обладать интересующей меня информацией…
— Чтоб подпоить? Выпьет человек несколько рюмок, и язык развяжется.
— Да, именно так, чтоб подпоить. Но не споить, в таком состоянии от человека мало чего добьешься. А когда навеселе, и речь рекой льется… только нередко в ней помимо полезных сведений масса разнообразных совершенно ненужных подробностей… Но приходится быть терпеливым… и очень внимательным, чтоб в таком потоке словоблудия не пропустить ничего стоящего… В своих поездках в ресторанах я привык платить сам, даже если ужинаю не один. И этот раз исключением не будет. Если бы я рассчитывал, что платить будете Вы, я никогда бы не стал заказывать французский коньяк, — усмехнулся полковник Дубельт.
— Но как же так? Сейчас-то Вы — мой гость, я Вас пригласил… — Штольману стало не по себе от предложения Дубельта. Пусть бы даже ужин обошелся ему в копеечку, но позволить полковнику расплачиваться? Нет, это невозможно.
— А Вы пригласите в ресторан Анну Викторовну, когда она вернется, — подал идею Анатолий Иванович, — а то после деликатесов, которыми ее потчует князь Ливен, Затонская домашняя еда покажется ей простоватой… А в этом ресторане весьма приличная кухня, судя по меню и по тому, что ей был доволен Его Сиятельство. Яков Платонович, давайте не будем больше возвращаться к тому, кто будет платить. Это сделаю я.
Пока они обсуждали, на каких блюдах все же остановить свой выбор, к их столу подошел месье Паскаль, чей поварской талант оценил столичный гурман князь Ливен:
— Ваша Милость, очень рад, что Вы снова к нам пожаловали, да еще с гостем. Возможно, Вы уже определились с заказом, но, если Вы позволите, я хотел бы порекомендовать Вам пару блюд, которые, на мой взгляд, достойны Вашего внимания, хоть и могут показаться простоватыми: рагу из крольчатины и телятину с соусом камберленд-а-ля-паскаль. Я немного изменил рецепт соуса, он стал чуть более пикантным. Что касается десерта, я хотел бы обратить Ваше внимание, господа, на клубничный штрудель со взбитыми сливками, он по семейному рецепту знакомого австрияка.
— Я непременно попробую штрудель, моя невестка печет с разными начинками.
— И у нас дома был штрудель, — припомнил Штольман, — я тоже закажу его. Господин Паскаль, Вы прислали нам с Анной Викторовной коробку пирожных, благодарю Вас. К нам тогда как раз зашел дядя, и мы вместе пили чай. Он высокого мнения о Ваших кулинарных способностях и я тоже. Жаркое, что Вы послали мне в участок, было бесподобным. Я был вынужден поделиться им с моим заместителем Коробейниковым, иначе прямо в кабинете сыскного отделения могло бы быть совершено ограбление — Антон Андреич отобрал бы у меня блюдо, источавшее столь чудный запах, наставив на меня револьвер, — пошутил он. — Ох, я же до сих пор не вернул Вам горшочек.