Другой принц

- Государи мои, а я тут каламбур слышал, - вдруг подал голос молчаливый ражий конюх, который был позван притащить седло для модификаций, да так и остался, сгибал для мейстера и Тириона металлические детали голыми руками. – В чем сходство между судом лорда и куннилингусом? Одно лишнее движение языком – и ты в заднице.

Мейстер Лювин аж скорняцкий нож из рук от неожиданности выронил, а Тирион от смеха в клубок свернулся.

- Знаешь, Ходор, - первым пришел в себя мейстер, - вылечил я тебя, ты даже говорить начал. Но вот лучше бы ты молчал!

- Ходор, - развел руками Ходор, он всегда под дурачка косил, когда его ругали.

- А я тоже каламбур слышал в Штормовом пределе, который про лорда Ренли сочинили, - поделился с конюхом Тирион, раз уж конюх такой культурный и такие слова знает. – По морю идет клиппер, на клиппере шкипер…

На следующий день седло было готово, Ходор его лично на коня возложил и помог Брану в нем усесться – а с каламбуром и перепутал, и огорошил им присутствующих несколько невовремя. Был скандал, а ругали почему-то Тириона, с Ходора-то что возьмешь? Ходор!

Тирион после этого так и прослыл в Винтерфелле хорошим парнем, но большим грубияном. А об остальных его грехах как-то постепенно позабыли.

Лорд Эддард, так сначала и не собравшись с мыслями написать домой письмо, послал поискать недавно появившегося при дворе сказителя, обычно отвлекавшего десницу от тяжелых дум веселыми историями. Сказитель называл себя хронистом, хотя врал о прошлом напропалую, весом и аппетитом был похож на покойного короля Роберта и, судя по всему, знал куда больше, чем говорил, напоминая этим лорду Эддарду его доброго друга Хоуленда Рида. В историях хрониста были живы и Роберт, и Джон Аррен, и порой дурашливый сюжет этих историй оказывался не только лучше того, что действительно произошло, но и приносил деснице идеи про настоящее время.

- Давным-давно, еще при Аррене, когда в стране порядок был, - начал хронист со своего обычного зачина, а лорд Эддард только покачал головой: вот ведь и прав окажется хронист, как уже не раз бывало. Так ведь и выйдет, что ни при нем, лорде Эддарде, порядка не будет, ни тем более при этом молодом вертопрахе, одну дочь он у Эддарда умыкнул, другую так за собой сманил, а теперь по Вестеросу такие слухи идут, что хоть уши затыкай. Больше всего Эддард сердился на Лионеля, что тот Арью в свой побег впутал, с Сансой Лионель если не обвенчался уже самовольно, то обвенчают их, когда вернутся, все венцом прикроется. А Арью теперь замуж и не выдашь, такие приключения для юной девушки хуже, чем даже пироги с человечиной печь. Взяли бы хоть Сандора с собой, уж на что он неприличный человек, а и то с ним поприличнее все выглядело бы. Главное, что общество Сандора никакую девушку скомпрометировать не может, с его-то рожей.

А хронист тем временем на задумавшегося десницу посмотрел и заново начал:

«Давным-давно, еще при Аррене, когда в стране порядок был, лорд Аррен гражданскую войну выиграл – надо же с чего-то начинать в стране порядок наводить. Правда, при взятии столицы несколько казусов случилось: Безумный король напал на своего гвардейца и ударил его спиной в острие меча, а семья принца вообще как-то не сохранилась, сэр Амори Лорх зачем-то нанес королевской внучке пятьдесят ножевых и еще семьдесят ножевых ее парадному портрету. Погоревал лорд Аррен, что такие дураки ему в подданные достались, покачал головой, да и нарек Джейме Ланнистера Цареубийцей. Царей, конечно, в Вестеросе сроду не бывало, но Королеубийца и Эйрисоубийца Аррен пробовал, не звучит, а Принцеубийца звучит лучше, но неточно, да и занято уже, со времен битвы у Трезубца. А Цареубийца прилипло, и лорду Тайвину досадно, и лорду Аррену приятно. Да и Джейме, остолопу такому, должно бы быть стыдно, а стыдно ли ему – Иные его ведают.

Долго ли, коротко ли, а стал Аррен к Цареубийце приглядываться, тут приглядишься, когда он около твоих дверей в карауле пару раз в неделю торчит. И получается, что парень он вроде неплохой – дурак, правда, но когда Аррену умные подчиненные попадались. Аррену про подчиненных своих и думать уже не хочется, ему молодого короля достаточно, который жениться не хочет. Ну то есть не совсем не хочет, но не совсем жениться. Приличные девушки уже в Красный замок даже и не заглядывают, а неприличных Аррен сам не пускает. А различает их лорд Аррен так: выйдет к гостье и спрашивает: «Ты королевой быть хочешь?» И всем, которые хотят, велит оглобли поворачивать: ему же воспитанника женить надо, а не малую корону, для королевы которая, куда-то пристроить. Малую корону, в конце концов, можно и пропить, и в ломбард сдать, главное только при Роберте такие идеи не высказывать, а то не сделал бы он из них ошибочных выводов. Лорду Тайвину опять досадно, лорду Тиреллу тоже досадно, одному лорду Аррену весело, только в замке немного пустовато.

И вот зовет к себе лорд Аррен этих двоих, Принцеубийцу и Цареубийцу, и держит к ним такую речь: дескать, валите отсюда, и без невест не возвращайтесь. Но смотрите: привезете не таких, как надо, а таких, каких я в замок не пускаю, отправлю обратно, так и будете болтаться по Вестеросу, как говно в проруби, или, если приличнее сказать, как роза на зеленом поле. Роберт, понятное дело, такой угрозы не испугался, а Цареубийца возражает, что ему, мол, как рыцарю Королевской гвардии, жениться нельзя. Роберт, конечно, тут ржет: возьмем на двоих, а обе мне достанутся, и даже не видит, как Цареубийца на него волком смотрит, словно прозвище свое оправдать хочет. «Ну да ладно, - думает Аррен, - в дороге разберутся. Хорошие мужики, если семьи им душу не тянут, если бабы им головы не крутят, между собой общий язык найдут».

- И что, нашли? – удивился лорд Эддард, как он ни заслушался, а тут не выдержал. У хрониста в его веселых завиральных историях сюжет всегда ни на что был не похож, а люди все же похожи на себя были: не то чтобы вылитые, а как-то вроде хорошей стороной своей поворачивались, были то ли такими, как были когда-то, то ли такими, какими могли бы быть. Но здесь уж хронист заврался, разными очень были Джейме и Роберт, даже если забыть, что они всю жизнь друг друга терпеть не могли, хотя вот тут уж точно женщина виновата.

А хронист тем временем выпил и закусил и нахально порекомендовал лорду Эддарду выдерживать пиво по году и больше в дубовых бочках, чтобы крепким было, как вино, а не светлым, как детская моча.

- Нашли, - заверил хронист, - быстро выяснили, что им в разные стороны ехать надо. Цареубийца поскакал на Запад, он у Роберта тому научился, что если нельзя жениться, то можно и не жениться, это ж не про это. И не поженил бы их никто с той, к которой он ехал, и Аррен бы тем более в замок обратно не пустил, да и черт бы с ним, и с замком, и с Арреном, и со всем остальным. Ну и пусть скандал, ну и пусть небывалое дело, а ведь любовь молодые сердца всегда чище делает.

А Роберт поехал на север, лучшего друга повидать, с первенцем его поздравить два раза, и так хорошо поздравил, что выехал после этого на дорогу и решил на Железные острова смотаться, втащить там Бейлону Грейджою, чтобы потом второй раз для этого не ездить. Да заплутал государь немного дорогой, хотел Курганы объехать, чтобы в гору не лезть, да так на север и забирал, пока по заказу «довези-ка до ближайшего острова» не доставили его на Медвежий остров.

На Медвежьем острове Грейджоев нет, а красота есть, и зверья немало. Есть там и кабан, и косуля, и зайцев сколько угодно. Несколько дней бродил по лесам молодой король, был всегда сыт, трезв и светел душой. И повстречалась ему не то девочка, не то девушка, с охотничьим луком и охотничьим ножом, которая взяла его на прицел, неслышно подойдя. «Да ты знаешь, кто я такой?» - спросил Роберт. «Браконьер ты, - ответила смелая девушка. – Выглядишь рыцарем, а посягнул на нашу землю, не представившись лорду, как добрый человек. Кабана мне тебе не жалко, а за семью я тебе не спущу. А ну шагай!» Уважал король Роберт смелых и дерзких и не думал уже встретить в женщине настоящую благородную отвагу. Да и ситуация непростая: какие еще варианты есть, если тебя под прицелом на суд к лорду ведут и того гляди Королем-браконьером ославят. Только уболтать, очаровать, чтобы даже долг свой забыла и на его обаяние поддалась. Так потом они к лорду Аррену в свое время и вернулись, да только история эта долгая, и не все в ней прилично рассказывать.