Страница 71 из 82
— Зачем вам рисковать попасть обратно?
— Послушайте, я ценю вашу заботу. Особенно ваш приход сюда. Вы не должны были причинять себе беспокойство.
— Я чувствую ответственность.
— Не нужно. Я могу о себе позаботиться.
— И до сих пор вы так хорошо справлялись.
— Не надо ехидничать. Я вижу, у вас есть для меня совет. Хотите его дать?
— Конечно. Я думаю, что это ошибка — оказаться замешанным в чужой мелодраме.
Особенно этих двоих.
— Вам не кажется, что это весело?
— Ни капельки. Ари знает, что что-то затевается.
— Конечно, он знает. Тедди это нравится. Держать его в напряжени.
Я поставила сумку на колени и достала одну из своих визиток.
— Это мой телефон, если вдруг вы захотите со мной связаться.
— У меня уже есть ваш телефон. Мой куратор передал. И я уверен, что Тедди знает, как с вами связаться.
— Конечно. Какая я глупая. Это она все затеяла, не так ли? Вы собираетесь заработать на этой затее, что бы это ни было?
— Если нет, мне все равно досталась прикольная одежда.
Я надела ремень сумки на плечо и сползла с барного табурета. Собиралась достать кошелек, но Кристиан остановил мою руку.
— Я об этом позабочусь.
— Не нужно.
— Я могу с этим справиться.
— Спасибо.
— На здоровье. Я серьезно говорил, что ценю вашу заботу.
— Кристиан, эти двое бодались друг с другом годами. В конце концов, они хорошо проведут время. А расплачиваться придется вам.
Я вышла из бара на вечерний воздух, который был таким чистым и сладким, что имел шокирующее действие, как ледяная вода, которую плеснули в лицо. Я надеялась, что короткая прогулка развеет запах сигаретного дыма, которым пропитались моя одежда и волосы. Даже садясь за руль и застегивая ремень, я знала, что мне придется принять душ перед сном, иначе мое постельное белье будет пахнуть так же.
Я ехала домой вдоль пляжа. Мой разговор с Саттерфилдом был разочарованием. Я думала, что предупреждение освободит меня от дальнейшей ответственности, но я все еще чувствовала себя на крючке. В сущности, он сказал: “Спасибо большое, и катись подальше.” Повторение ни в коем случае не произвело бы желаемый эффект. Я предупредила его, а он ясно дал понять, что уходить не собирается. Он считал себя достаточно умным, чтобы избежать последствий. Проблема была в том, что я ничего не могла сделать. Вы не можете заставить кого-то сделать что-то, даже если знаете, что правы.
На следующее утро, уходя на работу, я увидела, как машина Генри заехала на дорожку.
Он вышел, обошел машину и помог выйти Эдне. Я помахала ему.
— Ты рано поднялся.
— Мне нужно было кое-что купить в продуктовом магазине, и я не решилась долго ждать, а то там будет много народа, — сказала Эдна.
— Мистер Маккласки приехал в семь, чтобы закончить свою инспекцию.
— Он здесь? Где же он поставил свой грузовик?
— Он нашел место через дорогу. Когда я сказал, что мы с Эдной уедем, он не захотел блокировать нам выезд.
Мистер Маккласки, видимо, слышал наш разговор и появился из-за гаража. Он приподнял кепку при виде Эдны, но кроме этого был очень деловым.
— Кажется, я нашел источник вашей утечки, мистер Питтс, если вы только пройдете со мной.
Мы с Генри оба заинтересовались. Эдна, конечно, слышала достаточно жалоб Генри, и я ожидала, что она будет такой же любопытной, как и мы, но она, похоже, решила остаться на месте.
Мистер Маккласки прошел в щель между гаражом и оградой, которая разделяла участки Генри и Шелленбергеров.
Он показал на большую яму, которую выкопал.
— Это — ваше ответвление.
Он указал на трубу, видимую на дне ямы.
— А это — Т-образная муфта, которую кто-то вставил в вашу линию. Вы можете увидеть соединения вот здесь. Это труба ПВХ, которая идет под ограду. С другой стороны она подходит к водоразборному крану, вы можете увидеть, если заглянете.
Эдна стояла в отдалении и слушала комментарии мистера Маккласки, с видом человека, проходящего мимо сцены смертельной аварии на дороге.
Мы с Генри оба вытянули шеи, чтобы заглянуть через ограду. На водоразборном кране был адаптер, который позволял подключать сразу два шланга. Из каждого металллического наконечника торчал шестиметровый зеленый шланг. Оба шланга шли в разных направлениях. Оба присоединялись к портативным поливочным головкам, которые представляли собой круглые трубы с дырочками, из которых выстреливала вода, формируя арку, когда каждая головка двигалась из стороны в сторону.
В настоящий момент ни один шланг не использовался, но трава была еще влажной после предыдущего полива.
Мы оба смотрели и ничего не понимали.
Генри повернулся к сантехнику.
— Что это такое?
Мистер Маккласки поднял подбородок и поскреб под ним, действие, которое придало его ответу некоторую забавность.
— Так. Я должен сказать, что кто-то подсоединился к вашей трубе, чтобы использовать вашу воду для своих личных ирригационных нужд.
— Использовать? — Генри моргнул. — Вы имеете в виду — воровать?
— Этим примерно все и описывается, — ответил Маккласки.
Генри с тревогой посмотрел на Эдну.
— Это было там, когда мы приехали, — возмущенно заявила она. — Конечно, мы этим пользовались. Это в нашем дворе, так почему бы нет? Но мы понятия не имели, что этот кран соединен с вашей трубой.
— Я так часто жаловался, что уходит много воды, а вам никогда не приходило в голову проверить, к чему присоединен этот водоразборный кран?
— Почему это должно было приходить мне в голову? Я ничего не понимаю в сантехнике.
Я ничего не знаю о садоводстве или уходе за двором. Я стараюсь, как могу, ухаживать за больным мужем. Мы к этому не имеем отношения.
— Конечно, имеете. Дэйл Адельсон этого не устанавливал, — сказала я.
— Я не знаю вашего мистера Адельсона, но это должна быть его работа, потому что точно не наша.
Генри показал в направлении водоразборного крана.
— Когда мы впервые встретились, вы возились прямо там, хоронили свою собачку, или так вы заявили. Я поздоровался через ограду, и тогда вы сказали, что она умерла. Мне было вас жалко. Наверное, именно тогда вы подсоединились к моей линии.
— Мы этого не делали. Мы ничего об этом не знали до этой самой минуты. Мы с мужем оба старые, и он болен, и мы живем на скромный доход, который едва позволяет нам выживать. Мы — уважаемые люди, стараемся, как можем, и я не могу поверить, что вы заявляете, что мы в какой-то степени ответственны. Конечно, вы не можете подозревать моего бедного мужа в каких-то глупых шутках, когда он уже шесть лет прикован к инвалидной коляске.
Я подняла руку, пытаясь опровергнуть заявление о Джозефе, прикованном к коляске, когда я видела его, разгуливающим по дому. Но подумала, что это, возможно, не самый подходящий момент.
Лицо Генри застыло, но ему, как и мне, трудно было сформулировать ответ кому-то так категорично все отрицающему, в такой декларативной форме.
— Мой счет за воду удвоился, — сказал он сердито. — Вы видели, как я перевернул свой двор, пытаясь решить проблему. И это все, что вы должны сказать?
— Что еще вы хотите, чтобы я сказала? Ваши обвинения совершенно ложные, и я не намерена это терпеть.
Генри повернулся к сантехнику.
— Спасибо, мистер Маккласки. Оставьте все как есть. Мне нужны фотографии.
Потом он пошел к своей задней двери и захлопнул ее за собой.
Эдна не отступала.
— Со мной никогда в жизни так не обращались. Мы были лучшими соседями, и вот что получили взамен. Он оклеветал нас. Опорочил наше доброе имя и нашу репутацию. Я собираюсь позвонить нашему адвокату и сообщить об этом. Не удивлюсь, если он посоветует обратиться в суд.
Она переводила взгляд с меня на мистера Маккласки, но никому из нас было нечего сказать.
— Теперь, наверное, мне придется рассказать Джозефу, что случилось. Он очень огорчится.
Мы оба так хорошо относились к мистеру Питтсу. Я не могу поверить, что он может так быстро осудить и настолько не желает прислушаться к фактам.