Страница 11 из 22
— Тебе надо белый и чёрный угол для профи-фоток, — заключила она, листая фотографии прямо над суповой тарелкой. — Фанеру тащи, я сделаю.
Как только Ковалёва отозвалась и извинилась за пропущенный звонок, они ей снова набрали, включили громкую связь и разом вывалили всю историю. Правда, сначала расспросили, как чувствуется эта штука, «перенос», и действительно ли Дылда попала в музыкалку. Оказалось, всё по правде, хотя верить в магию до сих пор не хотелось, в инопланетян и то проще. Вот всегда раздражала тупая фэнтезня, громоздящаяся на домашних книжных полках, и дурацкие истории про «палочкой взмахнул — полмира зачаровал». Но, коли называешь себя реалисткой, так будь ей. Если колдунство подтверждено фактом, значит, придётся с ним временно смириться. Вот только у всего должно быть объяснение в учебнике физики! Даже у магии. И фиг Юльча отстанет от Хрупецкого, пока тот не выложит, как на самом деле его фокус-покус с переносом устроен.
…Где-то во дворах загавкала собака.
— Уже на десять минут опаздывает, — недовольно посмотрела на часы Ковалёва. — Может, не придёт?
— Смс-ку кидала, что ждёт маршрутку…
— Это уже вторая уехала, — голосом Дылды можно было продукты замораживать.
— Да ну, расслабься… — начала было Юльча, но тут вдалеке, с Пионерской, послышался топот. Она вгляделась в темноту, в невнятные пятна фонарей. — А, понятно. Кто-то остановкой ошибся.
— Растя-апа, — проворчала Ковалёва.
Топот на мгновение затих, словно Коржа споткнулась, и вдруг усилился. Зюнька вылетела на перекрёсток, вовсю тараща круглые глаза и тыча пальцем во дворы:
— Я Хрупа видела! Там!
Юльча чуть не подскочила:
— Ты его с кошкой не спутала?
— Не-а! Его… уф… спутаешь!..
— Бегом! — Ковалёва схватила их за руки и поволокла к ветеринарке. — Чуть не упустили. Что говорить-то будем?
— Предоставь это мне, — хмыкнула на бегу Юльча. — А с вас поддакивание.
Они ураганом влетели на крыльцо. Дверь в клинику была уже заперта, но на косяке висел звонок домофона. Юльча решительно затрезвонила в холодную кнопку. Замок сразу же запищал в ответ — им открыли без лишних вопросов. Это было или пока хорошо, или сразу очень плохо. Если верить Хрупу, ветеринарка не отремонтирована дальше рецепшена, но вдруг у них на входе во внутренние помещения всё-таки висит камера и девчонки днём запалились?
Хватит трусить. Это челлендж — помочь котокролю вернуть собственность.
Она вдохнула воздух, холодный, как мятная жвачка, и решительно переступила через порог в ярко освещённый холл. Следом Ковалёва втянула оробевшую Коржу. На рецепшене вместо хорошенькой девушки сидел квадратичный дядя в форме частного охранника и вопросительно на них глядел.
— Здрасьте, — сказала Юльча, стараясь не показывать, как на самом деле ей страшно. — Мы сегодня рыбку лечить принесли из школы, вуалехвоста. Ей совсем плохо было, мы волнуемся.
И в ответ услышала совершенно предсказуемое:
— Девочки, вы на часы-то смотрели? Сейчас только срочный приём, а к рыбке с восьми утра приходите. Ваши родители знают, где вас в половину одиннадцатого носит?
Первое правило художественного вранья — по возможности говорить правду:
— Не, не знают. Нам и так достанется. Ну пожа-алуйста!.. — и Юльча сделала глаза Кота-в-Сапогах. Говорят, у неё получалось.
— Позвонить не судьба, что ли, — дядька недовольно взялся за внутренний телефон. — Алло, Иришк. Тут какую-то школоту полуночную принесло, рыбкой в стационаре интересуются. Есть у нас такая? А… Да целых три барышни… Э, то есть две барышни и хулиганка, — он выслушал ответ, положил трубку и сказал: — Сейчас дежурная придёт. Присядьте пока.
Знакомая банкетка. Подпереть подбородок руками. Опять Ира… Та же самая? Хруп вроде сказал, она ведьма, которая всех… типа… зачаровывает, короч. Но ведь внушению можно противостоять! Вопрос, как.
Ковалёва, в отличие от них с Коржой, не села, а вмёрзла в пол перед плакатом про бродячих животных и изучала фотографии. С ней бы посоветоваться, вроде она и впрямь умная, а не только королевишна. Но не на глазах же у дядечки, раньше надо было думать.
Шаги из коридора заставили Юльчу встрепенуться и напрячься. Так и есть. Та же девушка, что и днём — каштановые хвостики по плечам, чёлка клинышком, насмешливые зелёные глаза и в тон им — медицинский халатик, обыденней которого не придумаешь.
— А. Я так и подумала, что это вы, — сказала она, то ли улыбнувшись, то ли поджав губы. — Всё с вашей рыбкой в порядке. А теперь по домам. Быстро-быстро.
Юльча встала и напустила на себя всё тот же скорбно-умоляющий вид:
— А можно её навестить? Ну пожа-алуйста!
— Пожалуйста! — нестройно присоединились девчонки.
Ирочка закатила глаза и звучно выдохнула.
— Нечего, — сказала она. — Посещение закрыто до восьми утра… И вот не надо. Так. На меня. Смотреть!..
— Ну пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста!!!
Охранник откровенно смеялся, глядя на их препирательства.
— Да ладно тебе, Иришк. Вы тут спорить будете дольше, чем они посмотрят и уйдут. Бахилы только пусть наденут, — и он шлёпнул на стойку рецепшена пригоршню синих целлофанок.
— Там же стерильность, — возмутилась Ирочка. — У меня там парня только что с операции принесли, куда я этих поведу!..
— Кота того рыжего, из-под такси? Жить будет?
— Куда денется… Шеф его лично собирал по кусочкам, изругался на чём свет стоит. Там не рёбра, а салат. Плюс внутренние ушибы, кровотечения, сотрясение мозга, и всё за «большое спасибо»… Райка ассистировал, только сплюнул. Представляешь, этот гад ему ещё и руку распорол перед наркозом! Бешеный. Хорошо ещё, шефу не досталось, а то как бы он оперировал… — она растерянно оглянулась на девчонок, словно уже успела забыть об их существовании. — Всё, брысь-брысь-брысь по домам.
Юльча повысила градус жалобности, насколько вообще умела:
— Ну пожа-а-а…
— Да своди ты их на минутку, пока никого нового не привезли. Убудет, что ли? А я тебя за это на свиданку позову! — тут Ирочка неприязненно скривилась, но наконец-то не возразила. — Девчонки, давайте резво, пока она не передумала. Куртки только оставьте.
Юльча обменялась взглядами с Ковалёвой, дёрнула бледную Коржу к стойке. Бахилы они натянули очень быстро. Ирка, противная, стояла, сунув руки в карманы халата, и раздражённо ждала. И как она могла раньше нравиться? Гадина же, прям видно!
— Идите за мной, только не галдеть, — велела она вполголоса, как только верхняя одежда оказалась сваленной на банкетку. — Малейший писк, визг, и я вас немедленно выгоню, пока шеф не прибежал выяснять, что за детский сад у нас завёлся. Он-то вас отсюда по домам с полицией выставит.
Спасибо за идею! Теперь Юльча знала, какой резервный вариант применить, если их попросят на выход слишком быстро. Всегда можно ногу подвернуть и рёв поднять. Коржикова за компанию непременно зарыдает, она ж как в том стишке, «Тамара лечит, я реву»… А значит, народ набежит, шум поднимется, все отвлекутся, особенно Питоныч. Что им и нужно.
Интересно, где сейчас Хрупецкий?..
Коридор по-прежнему выглядел новеньким и выкрашенным голубой краской, но Юльча уже придумала, как проверить его на настоящесть.
Папка ей как-то показывал гифку-иллюзию с балериной. Закрываешь глаза, уверяешь себя, что она вращается направо — открываешь глаза, действительно направо. Снова закрываешь глаза, представляешь, что она вращается налево — и она на самом деле начинает крутиться в другую сторону, если хорошо сконцентрируешься. Вот Юльча и решила поступить, как с этой волшебной балериной — закрыла глаза и начала себя убеждать, что стены розовые. Прямо так изо всех сил представила-представила.
Открыла глаза.
И едва не фыркнула. Мало того, что стены сделались такого же тошнильного цвета, как девочковый отдел в «Детском мире», так ещё и… со стразиками!!! У, класс. Так тут всё на этих, на ассоциациях работает? Она снова закрыла глаза. Теперь пусть стенки станут фиолетовыми в оранжевую клеточку!