Страница 8 из 22
— Местная сладость. Тебе не повредит, ТМД, умные и хитрые мозги надо иногда питать, — польстил, тоже мне. Заодно изящно намекнул, что по-прежнему мне не доверяет. — Кстати, ты неприкрыто врёшь. Я сам видел, как ваши ваших массово расстреливали.
— Объясни?
— Новые модели — старых моделей.
— Ошибка. Модели — у машин. Мы — живые существа. Ты видел смену поколений?! — у меня чуть слюни изо рта не вываливаются.
— Нифига себе «смена», вроде «эвтаназии»…
— Вам, двуногим индивидуалистам, не понять. Отвечай, какова единица выживания вида?
Он озадачивается.
— Ну, популяция.
— Вот именно, что «популяция». Массовое уничтожение, о котором ты сказал — это просто механизм выживания, заключающийся в регулировке численности популяции и выбраковке неудачных экземпляров. У всякого вида он по-своему работает. Понятный тебе пример. Лемминги. Когда у них наступает перенаселение и нехватка еды, они идут и топятся всей популяцией, кроме самых лучших представителей вида. Или сами земляне — когда у них назревают те же проблемы, они начинают массово воевать, впадать в инфантилизм, менять сексуальную ориентацию, травиться всякой дрянью, разрушающей организм, всячески стараясь проредить свои ряды. И даже не понимают, что ими на подсознании движет всё тот же механизм выживания вида. У кого ДНК имеет больше погрешностей, тот, скорее всего, выпадет из популяции. А у нас — как появилась более идеальная ДНК, так старую надо удалить, как потенциально опасную. А старая ДНК, естественно, не возражает, только сначала перегружает самые важные идеи в патвеб. А потом, кого не устранили, тот сам убьётся. Ибо мешает выживанию всех остальных.
Уточнять, что обновлённые поколения далеков «слышат» только самих себя, воспринимая предыдущие версии генных комбинаций так же, как и представителей других видов, я не собираюсь, хотя это действительно так. А то ведь спалишь эмпатию, и хана тайному преимуществу. Нас и так многие подозревают в психокинезе. Впрочем, Доктор и без того загрузился услышанным, обдумывая, прокручивая, обжёвывая и обсасывая полученную информацию.
— Мда, звучит гладко, — наконец соглашается он. — И очень в духе далеков. Бездушно и рационально до тошнотиков.
— Иррациональность — это удел психа из синей будки, а факт существования души наукой Скаро не доказан, — отрезаю я. — Отдай последний йогурт, я испытываю голод.
— Жуй своих мармеладных змей, — он нагло выплёскивает содержимое стаканчика в пасть, а потом отнимает и вскрывает мой пёстрый пакетик. Жмот, урод, скотина, ненавижу. Вырываю у него пакет, отворачиваюсь, приоткрываю люк и засовываю добычу внутрь. А может, и не надо было отворачиваться? На такой дистанции ему бы хватило лучиков для лёгкого несварения и полугодичной реабилитации. А, не… Он наверняка себе военный стабилизатор в кровь загнал, пока я спала. Живя бок о бок с инопланетной девушкой, закусывающей омлеты цезием-137, логично подстраховаться.
Сую в рот длинную фигню резиновой консистенции. Гм, вкусно, только жёстко - примерно то же самое, что моему спутнику бревно грызть. Интересно, удастся ли рассосать? Пока думаю эту мысль, снаружи доносится:
— Кошмар. Амёба, глотающая глистов.
Я его убью. Вот прекращу давиться этой мармеладостью, и точно убью.
— Ладно, — говорит, — пошли, галактический осклиз. ТАРДИС ждёт.
Гррррр! Меня, красивую молодую девушку, перспективного архитектора — назвал галактическим осклизом, и кто?! Омерзительный симметричный циркуль с хамскими манерами и шилом в заднице?!
…А ничего не поделаешь. Терпи, любовь моя. От Доктора зависит целость твоей шкурки.
Комментарий к Сцена четвёртая.
*МПМ - действительно, Доктор цитирует повесть Эрика Фрэнка Рассела «Ближайший родственник».
========== Сцена пятая. ==========
Сто четырнадцать скарэлов спустя, вымотанные, с языками на боку. Доктор лениво крутится вокруг консоли ТАРДИС, а я зеваю и думаю о коечке, душе и проверке боевых систем. Но об этом, увы, пока остаётся только мечтать, впереди самое сложное.
— Ну что, мы всех… того?
— Ты должен был рассчитать курс.
— Дяденька не далек, двести восемнадцать человек за семь часов не раскидает, чтоб вместе с курсом. Хотел быстрее — делал бы сам.
Нет уж, Хищник, твои друзья — ты и вкалывай.
— Согласно моим данным, у нас впереди ещё более двух десятков дат. Среди них самые сложные этапы, особенно одна пара. Не знаю, как мы их уничтожим, не породив разлом во времени.
— Понды? — он хватается за голову. Я в очередной раз ожидаю клочьев волос на пальцах, но — облом. Поэтому терпеливо поправляю:
— Рори и Амелия Уильямсы.
— Ну я и говорю, Понды!.. И как ты себе представляешь…
— Никак, — перебиваю я. — Ты — специалист по Времени, вот и докажи свою учёную степень, реши этот парадокс.
Он долго молчит. Очень долго. Аж целых семь рэлов. Потом длинная симметричная физиономия озаряется внутренним светом гениальной идеи, он галопирует вокруг пульта к какому-то прибору с воплем «Она меня за это убьёт!» и явно строчит сообщение — и не успеваю моргнуть, как распахивается дверь и влетает ещё одна тошнотворно симметричная комета с пышным хвостом неукротимых кудрей. Почему мне хочется выматериться и дематериализоваться? Защитное поле скафандра, на полную мощность, немедленно!
— Сладкий, а ну-ка, объясни, что значило твоё письмо?! Я прилетаю к родителям, как раз рукопись скинуть, и тут обнаруживаю вместо них двух киборгов производства сраных далеков! И тут ещё твоё сообщение, где искать ТАРДИС, хотя мне в этом времени быть уже не положено!.. — она осекается и прыжком пантеры сигает через поручень, уже с пистолетом в руке, а в следующий момент от меня летит сноп синих искр. Спасибо полю: на пределе, но почти выдержало. — Доктор, далек! За тобой!!!
— Да знаю, знаю, — флегматично отмахивается мой любимый враг (только что список пополнился ещё одним врагом, она в меня стреляла!)
— Та-ак, — тянет главная психопатка всея Вселенной, доставая из сумочки какой-то подозрительно другой магазин и перезаряжая пистолет. Могу поспорить, там хорошая бронебойка, способная прободать все слои моей защиты и меня заодно. — С этого места поподробнее, пожалуйста.
— Ривер, это ТМД, ТМД, это Ривер.
Лицо Сонг, только что полное взрывного коктейля вражды и опаски, буквально сдувается от облегчения, а магазин выпрыгивает из пистолета обратно. Проверяя, не осталось ли патрона в стволе, она бодро говорит:
— ТМД, я тебя в этом типовом скафандре не узнала, что-то он больно новенький и вообще не тот. Извини за выстрел.
Простите?…
— Приятно составить знакомство, доктор Сонг, — подчёркнуто-нейтрально роняю я.
— Профессор, — поправляет она.
— Профессор, — быстренько соглашаюсь я.
— Так… А ну, притормозим, — Ривер прячет ствол в дамскую сумочку, щёлкает пальцами, вытаскивает синий блокнот, подозрительно напоминающий будку того же цвета, и принимается его быстро перелистывать. — ТМД, мы с тобой ещё ни разу не встречались на твоём веку?
Мама-радиация миловала.
— Нет, — отзываюсь я, вся такая в непонятках.
— Угу… Поясняю для новичка: мы с Доктором живём во встречных потоках времени, поэтому будущее всех, кто живёт с ним в одном потоке — моё прошлое. Тебе ещё не приходилось меня встречать, зато я тебя уже знаю. Дошло?
— Следовательно, это не последняя наша встреча? — уныло уточняю я, изучая царапину на скафандре. Не было печали, эта лохматая действительно разговаривает со мной так, словно мы давно знакомы. Э-эй, я не подписывалась застревать на ТАРДИС в роли очередного спутничка! Я — далек!
— Спойлеры, — хитро скалится Сонг. Доктор вздыхает, бросая мимолётный взгляд на синий блокнот. Любопытно, он сам отдаёт себе отчёт в этом взгляде и вздохе? — Ладно, ребятки, выкладывайте, что у вас тут стряслось.
Следующие несколько рэлов Доктор пересказывает всё произошедшее с пятого на десятое, а я изображаю бетонную стену. Ну что ещё мне остаётся? Ривер Сонг — это вам не Доктор Невесть Кто, её даже мы стороной обходим и не решились подменить. Она же натуральная машина смерти, пострашнее десятка наших космодесантников в боевом угаре. Да ещё ведёт себя со мной по-приятельски. А может, это у неё хитрый план такой, придуриваться? Про время я почти ничего не знаю, а вот про Сонг достаточно, чтобы поджать все конечности и бояться. Доктор в спину не стреляет, а вот она — запросто. Мама-радиация, папа-трансгенез, помогите выжить!