Страница 12 из 14
— …ча, которую вам поручили, очень важна для страны, и вы своим безалаберным отношением ставите её выполнение под угрозу, — донёсся недовольный голос.
Гарри замер. Что Юрий тут забыл в такое время? Он надеялся переговорить с Алисой и извиниться наедине, и уж точно присутствие ехидного и наглого чекиста было совсем некстати.
— Не учите меня работать. Тем более речь идёт о том, в чём вы совсем не разбираетесь, — раздражённо прозвучало в ответ. Гарри даже сперва не узнал голос Алисы: настолько незнакомая интонация в нём звучала. — Никуда ваш Поттер не денется. Он сорвался и чувствует себя виноватым. Вот увидите, уже утром каяться приползёт.
Гарри ушам своим не верил. Что… что она такое говорит?!
— И правда, Юрий, вы слишком драматизируете, — прозвучал из комнаты третий голос. При его звуках у Гарри кровь отлила от лица. — Поттер тот ещё, как вы говорите, valenok. Я его как облупленного знаю.
Гарри трясущимися руками вытянул из кармана мантию-невидимку. Он должен был это увидеть, потому что совершенно точно не верил своим ушам.
— Ваши игры с Дамблдором меня не касаются, — отозвался Юрий. — И вообще моё о нём мнение изрядно упало. Агент Красный Воробей хотя бы подготовку прошла и знает, как вести объект и втереться к нему в доверие. Но поручать такое двенадцатилетним дилетантам… в высшей степени непрофессионально.
Задержав дыхание, Гарри ступил в комнату. Сердце колотилось как бешеное.
Это были они: Юрий, Алиса…
И Гермиона.
— Ой, да фто таково, — прозвучало сбоку. — Если вдруг что — можно ему просто память подтереть аккуратно, да и всё.
Гарри медленно обернулся. Рон сидел на табуретке возле тумбочки, застеленной сверху газетой, и со смаком жевал, активно жестикулируя рукой с зажатым в ней бутербродом. На газете рядом с ним лежали аккуратно нарезанные чёрный хлеб и сало.
— Чего уж тогда сразу Империус не наложить, — неодобрительно покачал головой Юрий.
— Дамблдору нравятся красивые комбинации, — пожал плечами Рон. — Это как в шахматах — фигура может как угодно тебя обсуждать, да хоть жесты тебе неприличные показывать. Но пойдёт она ровно туда, куда ты ей скажешь. Вот и наш ручной Избранный искренне предан «великому волшебнику Дамблдору» и ест у него с рук. Ну а мы… мы просто держим поводок.
Гарри сглотнул комок. Они все предали его.
Нет, хуже.
Они никогда и не были его друзьями. Это всё с самого начала была игра. Просто шахматная партия, разыгранная Дамблдором.
Вся его жизнь была ложью.
Трясущейся рукой он поднял палочку. Крауч научил его. Он не промахнётся. И сейчас у него уж точно не будет проблем с желанием убить.
— Вам не кажется, что всё это можно было бы обсудить в другом месте? — капризно поинтересовалась Алиса. Она повернулась к Гарри и, глядя в зеркало за его спиной, продолжила: — Я бы лучше вздремнула часок, чем вашу болтовню слушать. Мне ещё вашего валенка окучивать, имейте совесть.
Поттер широко распахнутыми глазами смотрел в ставшее вдруг таким незнакомым лицо, выражающее лёгкую брезгливость и скуку.
Он помнил его совсем другим. Гарри закрыл глаза и увидел, словно наяву, как Алиса смеётся, стуча босыми пятками по полу избы Юрия. Как убирает прилипшую ко лбу влажную прядь и, схватив его за руку, тащит прочь из танцевального зала; как горят при этом радостным озорством её глаза. Как со смесью смущения, веселья и какого-то подспудного предвкушения входит она в спортзал, где он безуспешно пытается освоить окклюменцию.
Это было физически больно. Настолько, что Гарри казалось, у него сейчас лопнет голова…
Он вскинул глаза.
— Да, лучше нам уйти, — проговорил Юрий, вставая с места. — Нехорошо будет, если кто-то увидит, и я бы предпочёл обойтись без стирания памяти…
Гарри не слушал. Взгляд его метался от одной фигуры в комнате к другой.
Ему было плохо, очень плохо. У него сильно болел шрам. Но почему, когда Гарри оклемался, присутствующие в комнате продолжили разговор с того же места?! Они что, просто молчали целую минуту?
Скинув мантию-невидимку, он взмахнул палочкой и заорал, выплёскивая весь ужас и боль, пополам с облегчением и радостью:
— Фините Инкантатем!
Комната исчезла. Остался только клубящийся со всех сторон тёмный туман.
— Надо же, догадался.
Гарри обернулся, уже зная, кого увидит.
— Не то чтобы тебе это чем-то помогло.
Позади него, презрительно скалясь, стоял Волдеморт.
*
— Этого не может быть, — Гарри отступил на шаг. — Железный Занавес не пропускает…
— Да мне наплевать, — провозгласил его враг. — Я — Лорд Волдеморт! Поделки красных колдунов мне не помеха. И уж тем более смешны твои жалкие потуги, мальчишка.
— Что тебе нужно?
— Что мне нужно, я уже взял, — хмыкнул Волдеморт. — Сейчас я контролирую твоё тело, а ты — беспомощно заперт внутри собственной головы. Как думаешь, кого из твоих друзей мне убить первым?
Мир вокруг поплыл, обретая краски, и Гарри увидел тёмные коридоры Горького-9. Они плыли ему навстречу, а Поттер словно бы смотрел на них изнутри, не в силах пошевелиться. Не в силах помешать Волдеморту.
— Вот, значит, как ты узнал, что мы будем на станции в Хогсмиде, — прошептал он.
— Открытый разум подобен крепости, ворота которой распахнуты, а стража — погрязла в беспутстве, — издевательски произнёс Волдеморт.
Тело Поттера открыло знакомую дверь и вошло в кабинет Ядвиги Гавриловны.
— Нет! Нет, только не это! Ступефай! — Гарри взмахнул палочкой, отправляя во врага красный луч, но Волдеморт лишь рассмеялся, расплываясь туманом и тут же собираясь обратно в метре справа.
— Тут не действуют заклинания, Поттер, — глумливо покачал он головой. — Только разум и воля. А за прошедшую неделю ты, полагаю, убедился, что здесь ты — ничтожество. Старуха не зря опасалась за свой артефакт. Мне он больше пригодится.
Гарри в отчаянии смотрел, как его собственная рука, выполнив палочкой несколько хитрых пассов, снимает со стеллажа шашку и аккуратно отцепляет от неё Орден Клюквы. Как заменяет его тут же трансфигурированной подделкой.
Волдеморт был прав — Гарри никак не смог бы состязаться с ним в окклюменции…
Стоп.
Но для чего тогда было то представление с предательством друзей? Уж не для того ли, чтобы Гарри даже не знал, что нужно сопротивляться?!
Что, если и сейчас Волдеморт ему лжёт?
Впрочем, даже если и так — Гарри всё равно не знал, что может ему противопоставить в битве разумов. Мордред побери, да у него всех тренировок-то было, что…
Поттер вскинул голову.
— Придумал, — мрачно улыбнулся он, глядя Волдеморту в глаза. — Раз мы в моей голове, то…
Мир вокруг вновь поплыл, превращаясь в до боли знакомую комнату.
— Твои жалкие попытки ничего…
— Посмотрим, — не дал ему договорить Гарри. — Маня, играй.
Радостно оскалившийся медведь ударил когтями по струнам. Гарри и Волдеморт синхронно стукнули пятками по дощатому полу:
— Казачок! Эх, казачок!
========== То, что сильнее магии ==========
Он не помнил, сколько времени прошло. Может, час. А может, и десять. Или сто. Гарри сосредоточился на мелодии и не спускал глаз со своего врага. Они не уставали и не задыхались, продолжая всё так же отплясывать под аккомпанемент радостно взрёвывающего Мани. Иногда казалось, что всё напрасно, что Волдеморт просто позволил ему считать себя победителем, а сам тем временем вершит свои тёмные дела.
Гарри не позволял себе сомневаться. Он будет держать Волдеморта столько, сколько нужно. И верить в то, что это не зря. А что ещё остаётся?..
Задумавшись, Поттер не заметил, как, не вписавшись в стену, неудачно махнул ногой и рассадил лодыжку об угол комода. Ногу пронзило болью. По доскам пола пролегла алая неровная дорожка. Она прихотливо вилась вслед за Гарри, повторяя причудливые выкрутасы, которые он совершал, танцуя.