Отступники

— Ну, я ещё вчера сходила сюда днём и записала нас на занятие у леди Фионы, — Эвелин толкнула подругу, — Я всё устрою. Ты. Сидни. На приёме в честь моего дебюта. Смекаешь?

София тогда опять накричала на Её Высочество.

Часть 34.1

Часть 34.1

— Люциус, я, похоже, опять нуждаюсь в твоей помощи, — вздохнул король Изумруда

— Норман, забери ты меня из этого проклятого королевства, я бы отдал тебе всего себя, но ведь… Ты бросил меня, помнишь, да?

— Не выражайся так, — спокойным голосом проговорила Линда, — Люци, тебя оставили здесь, чтобы ты смог наладить связи с королевской семьей. Но вместо этого ты основал свою компанию, множество заводов, да и вообще остался здесь жить.

Они сидели напротив друг друга в небольшой комнате на кожаных диванах. Парень по имени Люцифер Кэутон — один из двенадцати лордов Изумруда, которого двадцать лет назад отослали шпионить за Иосифом де Радом, что внезапно заперся за стенами своей неприступной крепости. Однако, тот остался здесь, женившись и, так сказать, посадив дерево.

Он поправил воротник тёмной рубашки, когда заметил, что тот неровно лежит. Взъерошилчёрные короткие волосы, говоря:

— Линди, если бы ты была здесь со мной, а не во рту у Нормана, — улыбнулся он, подставляя чашку ко рту, и наблюдая, как Уи пытается сдержать покрасневшую девушку, — То я бы ни за что не остался здесь — не осмелился бы. Кстати, почему вы не взяли с собой Гойла? Может он захочет увидеться со своей матерью?

— Гойл слишком боится гнева своей матушки, — посмеялся Уи, сидящий в отдельном кресле, так как из-за своей «массивности» не мог поместиться на одном диване с королём Изумруда и Линдой.

— Ха-ха, кстати о ней, — Люци чуть придвинулся к ним, — Я слышал, что она воспитала его дочку и отправила в Аметист под прикрытием. Я, конечно, знаю, что война уже объявлена, но, между прочим, они нарушили договор первыми.

— Малышка Софи в Аметисте? — прикрыла рот Линда.

— Вот чёрт, — чертыхнулся лысый старик.

Норман показательно покашлял в кулак, возвращая внимание к себе и игнорируя сказанное ранее про семью Шоппель

— Грядёт война, как ты и сказал, а вся сила моей армии состоит во влюбленном подростке и лохматом демоне, понимаешь это? — истерично говорил Норман, — Дажесемейство Дагарт не сможет достаточно хорошо обучить рекрутированных гражданских!

Всё это король Изумруда говорил на повышенных тонах, да так, что даже аура вокруг него заметно стала тяжелее, более походя на кровожадную, заставляя Уи и Линду, сидящих рядом с ним, отодвинуться. Люцифер же сжался в диван, чувствуя, как его старый друг вот-вот убьёт его.

— Ха-ха, — вдруг рассмеялся Кэутон, — Я же просто пошутил, конечно я обеспечу свою родную страну оружием и всем, чем нужно. Но, пожалуйста, победи в этой чёртовой войне, отдай уже, в конце-то концов, принцессу Аметиста своему пасынку и забери меня из этой дыры! Елена уже который день просит, чтобы я сходил с ней за покупками! Эта семейная жизнь меня убивает, Норман!

Часть 35

Часть 35

— Принцесса, теперь я не думаю, что очищать вас — было хорошей идеей, — грустно вздохнул Сильджертольд, поправляя серую робу, закрывающую худые ноги.

— Сильдж! — ударила по деревянному столу Эвелин.

— Прошу меня простить, Ваше Высочество, — чуть приподнял уголки губ старый маг, — Просто… Раньше вы так яро учились, развивали свою магию Света — были настоящим магом, стремящимся раскрыть тайну появления…

— Сильдж, ты же знаешь, что… Мне это не интересно, — виновато улыбнулась Эвелин.

— Конечно-конечно, Принцесса, вам же интересен этот Абель фор Грин!

Сильджертольд взмахнул руками, невольно вызывая волну своей магической энергии — после того ритуала с очищением разума принцессы Аметиста, он совсем не может контролировать выбросы своей маны, поэтому может случайно… Испепелить что-нибудь?

Поэтому сейчас он и сидит в кандалах, которые сам и придумал, но даже они иногда не могут сдержать всю ту силу, что хранит в себе Сильджертольд Бинтермо. Сейчас же это был обычный ветерок, лишь опрокинувший старый фолиант с подставки.

— Кха-кха! — подавилась смутившаяся Эвелин, — Забудь об этом, Сильдж! Д-давай лучше позанимаемся Светом, ты ж-же хотел меня научить чему-то, разве нет?

Слепой старик лишь посмеялся от такой реакции. Он встал с хлипкого стула, подзывая за собой и принцессу. В его башне они могли заниматься, не боясь что-то разнести — всё, что там находится, имеет сильнейший барьер, который только мог сделать Сильджертольд.

Все стены и полы были разрисованы рунами, кажется, это были иероглифы, обозначающие язык Предков. Эвелин вспоминала свои первые уроки магии: вырисовывание таких рук волшебной палочкой, ведь в детстве, даже если у ребенка открыт духовный канал, взаимодействовать с маной возможно только при наличии дополнительных предметов, таких как жезлы, магические сферы или что-то вроде этого.

Приятная ностальгия навалилась на Эвелин, заставив ту улыбнуться.

— Ваше Высочество, недавно я… Прочёл одну занятную книгу, которую, к моему превеликому удивлению, раньше никогда не видел в королевской библиотеке. Это, так сказать, собрание заклинаний, артефактов и разных техник для тех, кто изучает магию Света, — нудно говорил старик с морщинистым лицом.

Эвелин кивала, притворяясь, будто всё понимает. Но… В душе было какое-то беспокойство, тревога, словно вот-вот что-то случится.

— Я вновь прочитаю заклинания, чтобы вы вошли в свою духовную комнату, так как вы не можете делать это самостоятельно, в отличие от всех — видимо, это особенность вашего тела, — продолжал Сильджертольд, — Я уже начертил нужные руны, поэтому, как и в прошлый раз, просто встаньте в тот круг.

Глаза медленно закрывались, Эвелин не слушала, как старик начал проговаривать заклинания. Сознание постепенно покидало её тело, переносясь куда-то… Вдаль. Она чувствовала, будто нежиться в мягкой кровати. Рядом с ней кто-то заговорил:

— Может, ну её, эту войну? — нечто бестелесное, имеющее лишь очертания человека, лежало рядом с ней, — Быть рядом с Ней было… Более приятно, чем убивать людей по одному лишь указку той женщины.

Эвелин не могла пошевелиться и лишь ужас, испуг, был виден в её глазах. Существо посмеялось.

— Как жаль, что ты для меня никто, — с каждой фразой существо растворялось, словно его никогда здесь и не было, — Мы столкнемся с тобой позже, но уже по разные стороны баррикад, если вы с Тьмой не сможете остановить войну, но, могу дать тебе совет: ни за что не ро-!

И лёгкое дуновение ветра сдуло весь песок, коим и являлось это говорящее существо. А Эвелин вновь вернула «контроль» над собственным телом.

Она не восприняла серьезно это видение, потому что, как говорил Сильджертольд, в этом месте могут твориться странные вещи, но чаще всего — это просто всплески маны, приобретающие облик. Ничего особенного.

Когда принцесса встала с кровати, то заметила, что стоит в неглиже! Рассеяно схватила первую попавшуюся тряпку, которую увидела на тумбочке, и завязала на уровне груди, словно это полотенце.

Эвелин огляделась. Это была точно её комната, но… Что-то тут было не так. Даже если забыть про то, что вместо люстры в духовной комнате здесь какой-то белый свет, испускающий дым, словно густой туман над озером по утрам. Нет. Что-то было ещё…

— А раньше всем было так плевать на Свет и Тьму, — вздохнула она, шагая босыми ногами по жесткому ворсу ковра.

Она вспоминала, как ещё несколько лет назад Свет и Тьма считались самыми бесполезными областями магии, так как не были полезны в бытовой жизни. Теперь же всё изменилось: в ряды берут священников и чернокнижников, чтобы избежать угрозы в виде Нормана фор Грина — как считается, он является одним из жителей Аметиста в прошлом, поэтому его принято называть тёмным магом.

Здесь Эвелин была наедине сама с собой. Пребывание в собственной духовной комнате развивает её связь со Светом, но… На самом деле, это очень скучно.