Страница 11 из 14
Ваня и рта раскрыть не успел, а уж она дверью стук-хлоп и ушла.
Он сидит, в окошко смотрит. Видит – идут! Старшина, сотский, понятые…
Что делать? Достал он свое зеркало, погляделся в него и говорит:
– Зеркало, зеркало! Обирай деньги и наложи полный мешок клюквы!
Только сказал, заходит в избу старшина, за ним – сотский, за ним – понятые.
– Ты где, – спрашивают, – пропадал? Где денег взял эдакую прорву? Мать заявляет, что ты полный мешок привез.
А Ваня им:
– Да я и сам не знаю, где ездил-то. Вот мешок клюквы насобирал.
Схватились они за мешок. И вправду – клюква!
Они к хозяйке:
– Ах ты, старый черт! Наклюкалась с клюквы, что ли? Начальство зря беспокоишь.
И ушли все.
А Ваня говорит:
– Ну, матушка, видно, нам с тобой не житье.
Взял он свое ружье и вышел на крылечко. А кошка с собакой – за ним. Узнали хозяина, в глаза ему глядят. Кошка у ног трется, собака о землю хвостом стучит – обрадовались.
Вот он их погладил, потрепал и вынул свое зеркальце.
– Ах, зеркало, зеркало! Перенеси ты меня с кошкой и собакой на край света, – где большой камень лежит, где море шумит!
Отвечает ему зеркало:
– Закрой глаза.
Он глаза закрыл. А как снова открыл, так и увидел: стоит он на том самом берегу морском, на привольном месте, под большим камнем… И кошка при нем, и собака.
– Ах, зеркало, зеркало, построй ты мне на этом бережку домок-теремок, – чтобы крыша золотая, чтобы лесенка витая!
И поднялся на берегу дом – не дом, дворец не дворец, а лучше дворца.
Определился Ваня в этом дому жить. И кошка при нем, и собака. Вместе на охоту ходят, вместе за столом сидят – кашу едят, вместе у печки греются. Хорошо, только скучно.
И вот от скуки или еще от чего приснился Ване сон. Приснилась ему царевна, японского царя дочка. И до того эта царевна ему показалась, что хоть и не просыпайся совсем.
Цельный день он по лесу зря ходил – зайцев смешил, а вечерком, как воротился с охоты, так и схватился за зеркало.
– Ах, зеркало, зеркало! Принеси ты мне на эту ночку японского царя дочку!
Смотрит, – она уж тут как тут, будто в комнате сидела. А где была, там нету…
Утром хватились царевны в японском царстве. Ищут во дворце, ищут в городе, ищут по всему государству… Нет ее нигде – будто в воду канула.
Рассердился царь. По всем странам послов разослал.
– Найти, – говорит, – живую или мертвую!
Объехали послы все царства, все государства. Живые живут, мертвые в могилах лежат – нет нигде японской царевны. Ни с чем воротились послы.
А поблиз царского дворца жила одна знахарка. Хитрая была баба – хитрей черта. Посмотрела она в свою книгу, раскинула карты и пошла к японскому царю.
– Я, – говорит, – могу твою дочку разыскать, только дайте мне, что я потребую.
– Говори, чего тебе надобно.
– А вот чего: постройте корабль, чтобы против ветру ходил, как пó ветру, дайте матросов сотни три и капитана-молодца. Надо нам на край света плыть!
Сегодня сказала, а завтра уж все и готово.
Взошла знахарка на корабль и велела к тому берегу править, где Ванин дом стоит.
Приплыли. Вышла она на берег, стучит в ворота, просится ночевать.
Пустила ее царевна японская и спрашивает:
– А ты, старушка, куда идешь?
– Я, – говорит, – проходом. Богомолка я, – говорит. – Богу молиться иду. А тебе, красавица, не скучно ли тут? Кто у тебя в дому есть?
– У меня один муж.
– А где ж он сейчас?
– Да он каждый день на охоту ходит.
– А как уходит, он ничего не говорит?
– Нет, он всякий раз в зеркало поглядится и примолвит: «Зеркало, зеркало, дай нам хорошей охоты».
– А нельзя ли это зеркало посмотреть?
– Да оно у него под ключом.
– А ты выпроси ключи. Коли он тебя любит, он даст.
– Ладно, попрошу.
Вечером приходит Ваня с охоты.
– Это что за человек? – спрашивает.
Царевна объясняет: так и так – богомолка, Богу идет молиться. Ну, Ваня больше ничего и не спросил, пошел спать. А утром опять берет ружье, кошку с собакой – собирается на охоту.
Только ушел, знахарка спрашивает:
– Не оставил ключей?
– Нет. Да я сейчас за ним сбегаю, попрошу.
– Сбегай, милая, сбегай!
Она побежала, догнала его и просит:
– Ах, Ваня, оставь от шкапа ключи!
Вынул Ваня ключи, подает ей:
– Бери, коли надобны.
Приносит царевна ключи домой. Знахарка сейчас взяла их и отпирает шкап.
Достала зеркальце, а зеркальце ажно помутилось все, дрожит, звенит… Протерла его знахарка рукавом, поглядела в стекло и говорит:
– Зеркало! Обери этот дом, очисти площадь и перенеси на корабль все как есть – живое и неживое!
Подхватило дом с царевной и будто ветром сдуло. Снесло с площади и шлеп на корабль!
А Ваня на ту пору недалеко был. Увидел он с пригорка беду свою – и скорей бежать. Добежал до берега, прыгнул в воду и доплыл до корабля. Влез на палубу потихоньку, да и схоронился под шлюпкой. И кошка при нем, и собака – тоже приплыли и притаились.
А как отвалил корабль в море, вышел Ваня с-под лодки и сказался капитану.
Капитан спрашивает:
– Какой ты человек?
– Так и так, – Ваня отвечает. – Нечаянно попал.
– А работать ты что можешь?
– Все могу работать, что прикажете.
– А суп мне приготовить можешь? А то повар нам попался плохой. Кок – не кок, а хоть вилы в бок.
– Дай крупы, да мяса, да маслица побольше, – дак сварю.
– Ну, смотри же! Как я потребую, чтобы все мне было готово.
Час, другой прошел, капитан и говорит:
– Что, брат, готово у тебя?
– Готово.
Попробовал капитан суп – и диву дался: не то что едал, а и не слыхал про эдакий суп, – и горячо-то, и густо, и с наваром. Цельную миску съел да еще попросил. Другим не осталось.
Так Ваня ему и готовил суп, покуда они в царство японское не приехали.
А как прибыли они в японское царство да представили царевну во дворец – царь им пир задал. И знахарку позвал, и капитана, и всех матросов. Подали вина, угощенья всякого.
Капитан и говорит:
– А вот у меня на корабле повар был, суп варил – словами не сказать, только надо похлебать. Не слыхано такого супу.
Царь сейчас приказывает этого повара позвать. Позвали Ваню. Пришел он, кланяется.
Царь спрашивает:
– Можешь ты мне супу приготовить?
– Могу.
– Только чтобы было у меня готово, чуть я потребую!
– Будет!
Сварил ему Ваня суп. Подает. Царь попробовал и говорит:
– Оставайся у меня в поварах. Я не то что едал, а и не слыхал про эдакий суп – а ведь я царь…
Остался Ваня у него в поварах. И кошка при нем, и собака. Живут трое. Ваня суп варит, а сам смотрит да слушает – не скажут ли чего про царевну японскую.
И услыхал, наконец, что сидит она, победная головушка, в башне высокой, за семью дверями крепкими, за семью замками железными. Сторожат башню семь сторожей и никого не пропускают, окромя девушек-служаночек. Это, – люди говорят, – знахарка царя надоумила, а самому бы ему невдогад.
Стал Ваня мимо этой башни похаживать, стал на эту башню поглядывать. А сквозь решетки царевна смотрит, – что там внизу делается. Смотрела она, смотрела да и разглядела своего Ванюшку.
Сейчас написала письмецо, набила кошелек золотом да и бросила ему в окошко.
Поднял Ваня находку. Деньги пересчитал, письмо прочитал. А было в том письмеце написано:
«Найми на эти деньги людей и проведи под башню подземный ход. Будешь этой дорогой ко мне ходить».
Он так и сделал. Прорыл под башню подземный ход и стал к царевне ходить каждую ночь.
Вот как-то ночью не спалось им, не дремалось. Они утром-то и проспали.
Пришли в башню служаночки прибирать-подметать, видят: вор в ихнее царство забрался, на постели спит. Позвали они стражу да и захватили его сонного.
Докладывают царю:
«Так и так, ваше царское величество! Хоть и высокая у вас башня, а не помогло…»