Человек заката

Ник жмурится, закусывает водку тонким ломтиком сервелата, глубоко затягивается сигаретой и следит за послевкусием.

— А дочка? — спрашивает он.

Горькая улыбка кривит губы.

— Дочка? — хмыкнув, переспрашивает Санёк и с раздражением отмахивается. — Дочка вся мать — модница и капризуля. Но сын-то в меня должен быть! Эхе-хе!

— Быть может, ты уделяешь им недостаточно времени? — намекает Ник. За время, проведенное в этом доме, он ни разу не видел, чтоб друг общался с детьми.

Нехотя пожимая плечами, Санёк морщит нос.

— Может быть, — вяло соглашается он. — Но, думается, от нашего общения толку все равно никакого. Я хотел правильно воспитывать их. Чтоб сначала старались, добивались, прилагали усилия, а потом получали игрушки, сладкое и развлечения. Но мне не давали. Паола обоих постаралась развратить своим гламуром с раннего детства. Да еще Фортунато масла в огонь подливает, потакает во всем. Теперь богатенький дед им дороже родного бати!

Ник смотрит с недоумением. Можно ли помешать взрослому самостоятельному мужику воспитывать собственных детей? Натыкаясь на взгляд, Санёк елозит по креслу, чешет затылок и мнет брюки на колене, оставляя жирные отпечатки на дорогом материале. Не желая развивать тему дальше, переключает внимание на выпивку. Новая бутыль открывается без промедления.

Лениво развалившись в креслах, друзья неторопливо закуривают по новой.

— Устал я от разочарований, — не унимается Санёк. — Сам понимаешь, первой моей реакцией было пуститься во все тяжкие. И я пустился! Мог себе позволить. Помогло... на какое-то время. А дальше? Дальше — хуже. Спустя время, прикинув вес обручального кольца и возможности посольской должности, я взялся за старую лямку по-новому. Завел несколько любовниц, лгу Паоле, перекладываю работу на подчиненных. Но, тс-с! — говорит он сам себе, инстинктивно пригнув голову и оглядываясь.

Задумчиво посматривая сквозь облако сигаретного дыма, Ник молчит, пополняет нагруженную пепельницу.

— Мария! — орет Санёк, призывая прислугу. — Мария! Мари-и-и-я-я-я! — раздается на весь дом.

Заспанная прислуга высовывает голову из коридора.

— Ма... а, ты пришла.

— Слушаю Вас!

— Принеси нам водки и пива.

— Откуда?

— Из холодильника, дура!

Мария уходит на кухню и возвращается с подносом.

— Тащи сюда! Что ты мне даешь?

— Вы просили.

Санёк берет бутылки в обнимку и поворачивается к Нику.

— Пошли купаться? — неожиданно предлагает он.

— Когда? — не понимает Ник.

— Сейчас.

— Отстань, — отмахивается байкер.

Мария пытается убрать со стола лишнее, но Санёк прогоняет ее. Перед уходом она распахивает двери в ночной сад. Сизый дым уползает в цветущие заросли. Сырая прохлада высокогорной Боготы приятно ласкает кожу.

— Мария! Что это за звуки? — окрикивает прислугу Санёк. Из темноты сада доносятся писклявые голоса.

— Ваша кошка котят принесла. Они там, в корзинке ночуют, — указывает ему прислуга.

Санёк тупо смотрит на прислугу.

— Откуда у меня кошка? — пьяным голосом интересуется он.

— Дети прикормили, — слышится простой ответ.

— Сколько их?

— Двое.

— Топить не буду, — решает Санёк, зевая, — лень. Делай с ними что хочешь.

— Спасибо. Я могу идти?

— Рюмку мне принеси.

— Так на столе есть.

— Чистую!

— Секунду.

— Быстрей. Какой масти кошаки?

— Белые.

— Неси рюмку и закусить. Закусить возьми, слышишь? Ушла. Вот и верь после этого женщинам! А я возьму и не стану закусывать. Злее буду, — усмехается Санёк, мутными глазами разглядывая Ника. Он привык к мрачному виду байкера, но сейчас тот выглядит крайне зловеще.

— Не переживай! — пытается подбодрить Санёк.

— Уже пережил, — отзывается Ник.

— Вот я в толк никак не возьму — как тебе удается невозмутимо принимать свою участь?

В ответ тишина. Сцепив зубы, Ник напрягает спину. Смерть рядом. Смерть дышит ему в затылок, заглядывает в лицо, подсматривает со стороны, ходит мимо, словно задумчивый прохожий по пешеходному переходу, маячит вдали, провожает пустыми глазницами, кружит рядом. Она сама не подозревала, что, отняв Бывалого, даст байкеру силы диктовать свои условия. Когда у человека ничего нет — нельзя им манипулировать. Жизнью правят страх и жадность. Ник свободен.

Подождав немного ответа, Санёк закрывает глаза. Кажется, сон внезапно сморил его. Но вот он дергается всем телом и оглядывается. Нетвердая рука тянется за выпивкой.

Санёк громко вздыхает.