Человек заката

Восседая на плечах байкера, Чаго довольно улыбается. Наблюдая процесс продвижения, он берет на вооружение несколько новых ругательств и сразу же пытается их применить. Однако потрясание увесистого кулака прямо перед его носом останавливает Чаго на полуслове.

Наконец они у цели. Здесь действительно свободнее. Основная масса делает затор на середине зрительских мест, и отдаленная от единственного входа часть зала дает возможность смотреть бои с неким подобием комфорта, то есть не стоять плотно, прижавшись плечом к плечу.

Останавливаясь, изрядно взмокший Санёк начинает безостановочно пить. Ник медленно потягивает темное. Живое пиво местного происхождения неожиданно душевно ложится на настроение. Ник жалеет, что не взял сразу два, и с любопытством разглядывает мини-ринг для пернатых бойцов. Чаго притихает, испытывая чувство тревоги. Никогда ранее не видел он столько людей сразу. Сотни потных физиономий кажутся малышу опасными. Дух предстоящей агрессии пропитывает воздух и настроение собравшихся.

— Скоро начнется! — кричит Санёк.

Ополовинив бутыль водки, он считает нужным приобщить Ника и Чаго к своим знаниям.

— Перед сражением бойцовых петухов взвешивают и цепляют им на ноги острые шпоры, по четыре сантиметра каждая, — вещает Санёк, стараясь перекричать общий гам, — а еще им в молодом возрасте отрезают гребень, так как рана на нем грозит большой потерей крови.

Чаго морщится.

— Между прочим, петушиные бои очень популярны и весьма легальны в Колумбии и в большинстве стран Латинской Америки, — говорит Санёк.

— Надо полагать, — замечает Ник.

— Их можно открыто посмотреть разве что в Мексике, Таиланде и на Филиппинах. И все! Мировая общественность против. В Штатах, к примеру, за это сажают, если поймают за организацию подпольных боев, — смеется Санёк.

Ник ничего не говорит в ответ. По опыту он знает — бизнес, завязанный на крови и ставках, никогда не теряет своей популярности. Одни выпускают пар, другие наслаждаются зрелищем, третьи делают деньги. В отличие от человеческих боев здесь люди зарабатывают на естественном стремлении птиц бороться с другими особями того же вида.

Они находятся вблизи от пернатых бойцов, посаженных в одиночные клетки в ожидании своего выхода на ринг. Бойцовские породы имеют свои характерные особенности: практически идеальное вертикально расположенное тело, поджарые длинные ноги, мускулистую грудь, маленькую голову на длинной шее, мощный клюв, крепкие когти и небольшое количество оперения.

Вот один из хозяев готовит своего петуха к бою прямо у края арены. Он крепко держит птицу в руках, прижимая крылья, и закапывает бинты на ногах свечным воском, скрепляя шпору, оголенную кожу и ткань. Из клеток доносятся крики. Голоса разные — пронзительно-гордые, дрожащие, сиплые, мощные и совсем неокрепшие. Часть клеток уже пустует. Капли крови и разбросанные по рингу перья ясно дают понять, что здесь происходит.

Начинаются торги. Владельцы выносят двух своих питомцев на ринг. Самцы примерно одинакового веса и пропорций, на первый взгляд различаются оперением: один — пестрый, другой — темно-красный. Петухи проявляют заметное нетерпение и задиристый характер, перебирая лапами, дергаются и возмущенно кричат. В ответ многоголосое племя воинственно вторит им из клеток. Зрители приходят в движение. Желающие поставить выкрикивают суммы, работники заведения записывают принятые ставки.

— Восемьдесят тысяч песо на красного! — кричит Санёк.

— Восемьдесят! Ну, кто восемьдесят? Восемьдесят на красного! — доносится с ринга.

— Много боев на сегодня? — спрашивает кто-то рядом.

— Бывает от сорока до семидесяти за вечер, — отвечает сосед.

— Душевно! И часто так?

— Каждую среду и пятницу.

Когда ставки приняты, площадка очищается. Перед началом боя петухов держат лицом к лицу, чтобы они увидели друг друга. С необыкновенным рвением и злобой владельцы петухов выставляют их на драку друг с другом. Самцы автоматически превращаются в машины для убийства. Они жаждут крови, выгибая жилистые шеи, топорща оперение и делая угрожающие выпады.

— Их выращивают в особых условиях. Постоянно тренируют, чтобы повысить выдержку и агрессию, ну и чтобы петухи не забывали навыки боя, — сообщает Санёк.

— Они будут клевать друг друга до смерти? — спрашивает Чаго.

— Необязательно, — усмехается Санёк, — хотя довольно часто одного из бойцов уносят отсюда навсегда.

— Почему? — не понимает малыш.

— Петухи никогда не прекращают борьбу, пока их не растащат или один из них не умрет, — отвечает Ник.

— Ого! — округляет глаза Чаго.

Звучит сигнал, владельцы отпускают петухов и отходят назад.

— Ручаюсь — красный его заклюет! — орет Санёк, расплескивая водку себе на одежду.

Первый бой оказывается неожиданно коротким. Пестрый налетает на соперника вихрем, атакуя в яростных прыжках. Сразу видно, что красный слабоват. Спустя двенадцать секунд в открытый затылок красного следует крепкий удар. Судя по всему, поврежден орган, отвечающий за равновесие. Петух падает, пытается вскочить, но кувыркается через голову, снова падает и снова кувыркается. Его попытки встать заканчиваются плачевно. Раздосадованный хозяин уносит своего бойца с ринга.