Страница 84 из 94
Через некоторое время он оказался на одной из улиц Клеркенуэлла, где высились изысканные господские дома. Он нервно оглянулся. За ним никто не следил. Он взбежал по высокому крыльцу и деревянным молотком нанес несколько условных ударов. Дверь почти немедленно открылась. Глухой голос велел ему войти.
Мистер Пилгрим снял шляпу и последовал за почти невидимым слугой, который шел впереди, светя крохотным ночником.
— Ждите, — грубо сказал слуга, втолкнув судебного пристава в крохотный зал, где оставил его в темноте, не добавив ни единого слова.
Худющий Пилгрим закутался в плащ. В комнате было холодно и влажно. По коридорам дома носились ледяные сквозняки. Дверь открылась, и появился тусклый свет.
— Идите за мной, — злобно произнес слуга.
Мистер Пилгрим униженно поклонился.
Началось долгое шествие по коридорам, по ведущим вниз и вверх лестницам, мимо запущенного зимнего сада с отвратительными растениями. Наконец слуга распахнул широкую двухстворчатую дверь.
— Садись, Пилгрим!
Голос был строгим и холодным. Юрист на цыпочках подошел к высокому деревянному стулу напротив широкого стола. Комната была такая просторная, что больше походила на зал, где царил полярный холод, поскольку в камине не горел огонь. Светила одна-единственная свеча, как буй, затерянный во враждебной морской беспредельности.
— Ваша светлость… — начал Пилгрим.
— Замолчи, знаю, что ты скажешь. Ты позволил вульгарному ночному вору спереть серебро Уинстона, но речь идет не об этом. Эта кража только твоя потеря, поскольку мог оставить себе все.
— Ах, — простонал судебный пристав, — мне очень жаль!
— Твои стенания не пришьешь к делу. Как остальные дела?
— Дела, сэр? — в страхе пролепетал Пилгрим.
— Паршивый лис!
Пилгрим вскрикнул от ужаса и умоляюще протянул руки к собеседнику. Он впервые осмелился поднять глаза на него, но тот оставался почти невидимым, ибо свет свечи падал только на посеревшее лицо судебного пристава, оставляя в темноту остальную часть комнаты.
— Что я тебе приказал, Пилгрим? — продолжил голос. — Почему я потратил целое состояние, чтобы завершить этот проклятый процесс и добиться уничтожения доктора Уинстона? Почему? Ради того, чтобы ты вышел из его кабинета до того, как его опечатали?
Пилгрим опустил глаза, но по его костистому лицу пронеслась хитринка.
— Ваша светлость знает, что в административных терминах это называется самоуправством, и я рисковал получить двадцать лет каторжных работ, — просюсюкал он.
— Его светлость знает это и знает даже больше, — возразил невидимка. — Да или нет, Пилгрим, ты нашел?
Юрист откашлялся и принялся раскачиваться на стуле.
— Из-за поганого вора я потерял весь доход, связанный с этим делом! — со стоном воскликнул он.
— Ха! — В голосе слышалась насмешка. — Если дело только в этом, все можно исправить. Оно у тебя?
— Да… то есть, ваша светлость.
— Еще раз: да или нет?
Голос стал яростным и угрожающим. Мистер Пилгрим задрожал, как осина.
— Да, ваша светлость.
— Давай!
Мистер Пилгрим сдался. Он наклонил безобразную голову и ощупал плащ, потом достал плоскую медную шкатулку, положив ее на стол перед собой.
Из темноты с быстротой змеи высунулась белая рука и схватила шкатулку. Пилгрим услышал, как шкатулка открылась и захлопнулась.
— Хорошо, все в порядке, — голос стал мягче.
В темноте скрипнул открываемый ящик, потом послышался звон золотых монет, прозвучавший небесной музыкой в ушах судебного пристава.
— Вот!
На стол перед Пилгримом упал тяжелый кожаный кошель и тут же исчез, ибо юрист с невероятной быстротой сунул его в карман плаща.
— Каковы приказы по поводу доктора Уинстона и его сына? Они сбежали, ваша светлость. Объявлена награда в сорок фунтов за их поимку.
— Мало. Предложите, если надо, вдесятеро больше, чтобы поймать их. Понятно?
— Да… нет…
— Мертвыми или живыми, но если их схватят живыми, они должны умереть. Надо ли выражаться яснее?
— Нет, ваша светлость, — задрожал Пилгрим, — вы хотите сказать, что…
— То, что хотел сказать, сказал, теперь убирайся!
Тут же появился молчаливый слуга, проводил Пилгрима до двери и резко захлопнул ее за его спиной.
Юрист оказался один на пустынной улице. Моросил дождик. Он сделал несколько неуверенных шагов и оглянулся на темное здание, которое только что покинул.
— Кто это может быть, — прошептал он, — я его так ни разу и не увидел. Каждый раз я встречался с ним здесь по его требованию, и он сидел в темноте. И почему в этом доме? Он ему не принадлежит. Он в нем не живет, дом покинут много лет назад. Я стучал в дверь днем, когда меня не приглашали, и никто мне не открыл. Но он узнал об этом и заявил своим ужасным голосом, что не ценит любопытных людей. Но у него есть деньги, много денег, да и властью он располагает.
Он задумчиво отправился в обратный путь на улицу Людгейт-Хилл.
Годом ранее ему принесли объемный пакет. Вскрыв его, он обнаружил набитый кошель и записку: «Можешь заработать много больше, если умеешь молчать и действовать. Проговоришься или предашь, смерть!»
Пилгрим предпочитал зарабатывать деньги, а не умирать.
Надо было ускорить процесс Олдсдормов и добиться осуждения доктора Уинстона. Не жалея средств. Золото лилось рекой из заброшенного дома в карман судебного пристава, который использовал его, чтобы соблюдался порядок отказов на жалобы, на подкуп адвокатов, прокуроров и судей. Мистер Пилгрим был ловким и проницательным человеком, превосходным юристом, хотя довольствовался скромным местом судебного пристава, что позволяло ему оставаться за кулисами всех делишек, могущих принести доход.
— Он так хотел завладеть медной шкатулкой, — бормотал он, идя домой. — Я рыскал в кабинете доктора Уинстона, но отыскал ее. Что в ней? Я заглянул в шкатулку, думая, что в ней драгоценные камни, которые мог использовать для собственной пользы. Как бы не так! Куча маленьких флаконов из темного стекла и больше ничего. Я их не тронул. Может, в них опасная жидкость. Проклятье! Как смогли ускользнуть доктор Уинстон и его сопляк? И как проник в дом этот черный гигант, которого я заметил в коридоре верхнего этажа? К счастью, он только украл шкатулку с деньгами, а мог и убить меня! Фу! Меня всего трясет, как подумаю, какой опасности избежал прошлой ночью!
Он уже удалился от Клеркенуэлла. И в этом ему повезло, иначе увидел бы, как открылась дверь подозрительного господского дома и из него выскользнула тень, похожая на мрачно кудахтающую гигантскую летучую мышь.
— Беда вам! Тысяча напастей на ваши головы, пустые людишки, спокойно спящие в своих постелях! В колодцах, в канавах, в ручьях, в реках… появится смерть. И восстанет над миром всемогущим призраком!
Мистеру Пилгриму повезло не увидеть лица, которое на несколько секунд осветил одинокий фонарь. Такие лица принадлежат только исчадиям ада.
Девятидневная буря
Деньги — мощный рычаг. Положение доктора Уинстона намного улучшилось после столь необычного возвращения шкатулки с деньгами.
Конечно, Бэнксы не отпустили бы его без гроша в кармане, но Уинстон, человек гордый, никогда не принял бы их помощи. Парикмахер вначале собирался отправить беглецов на судне из какого-либо порта на Ирландском море, но прибывающие и уходящие суда подвергались тщательному досмотру. Особое внимание уделялось уходящим судам из-за возросшей контрабанды. Иначе дело обстояло с внутренними плаваниями. У Тима было множество друзей среди владельцев барж, и он быстро нашел доверенное лицо, которое за скромную сумму взяло двух человек на баржу, чтобы высадить их на берег в двадцати милях от города.
Доктор Уинстон тщательно изучил карту и решил отказаться от широких дорог на востоке, решив сделать большой крюк по менее посещаемым дорогам. До Шрюсбери все шло, как по маслу. За небольшие деньги можно было нанять кабриолет или получить место в неторопливых торговых обозах, но как только они выбрались из маленького городка, все разом изменилось. Район был нищим, и сообщение страдало от этого. Дороги, тянущиеся через леса и болота, были в отвратительном состоянии.