Ведьма с украденным именем

Она посмотрела на Яра, встретившись с ним взглядом, кивнула и, дождавшись ответного кивка, отвела взгляд в сторону. На сердце вдруг стало тяжело. Если она встретится с Тмином, то они больше не увидятся. В этом цикле, во всяком случае, точно.

Внезапно зал начал наполняться оттенками алого цвета. Мария посмотрела на луну, та багровела на её глазах, словно утопая в собственной крови. Взглянув на магов, а после на Эдгара, она заметила в его глазах искры самодовольства. Он был готов начать.

— Дети мои, братья и сёстры! — воскликнул он. — Готовы ли вы услышать мой голос?

Мария отыскала взглядом своих фамильяров. Они тоже были готовы начать. Встав спиной к толпе, Мария прислонилась лбом к стене и положила на неё руки. Она знала, что Лиса, Савва и Ленар сделали то же самое. Теперь дело оставалось за малым — прочитать одновременно простенькое заклинание. И надеяться, что у Яра хватит времени вывести Лавра из Золотого зала. А иначе её и остальных обвинят в измене Министерству, схватят и казнят.

А Эдгар завершит обряд и никто уже не сможет ему помешать.

Глава 25

Когда Золотой зал затрясло, никто не понял, что именно породило подземные толчки, от которых пол пошёл волнами, приподнимая многовековые плиты.

Первым делом собравшиеся на обряде маги начали озираться по сторонам, будто проверяя, чувствуют ли остальные то же самое, что и они, или же им всё мерещится? Общее замешательство длилось от силы секунд тридцать, а после Золотой зал утонул в испуганных криках, и началась давка.

Мария посмотрела на свои руки, поверхность под ними горела. Из-под её ладоней, словно змеи, тянулись трещинки, разрушавшие стены. Они устремлялись и в стороны, и вверх и вниз, и Мария с облегчением поняла, что её заклинание удалось. Они прервали обряд.

Хотя бы на время.

— Ну надо же, — услышала она в голове голос Тмина, — я поражён до глубины души! Вот это смелость, Мария! Если местные маги поймут, что ты стоишь за этими разрушениями, тебя вмиг вздёрнут на виду у всего Министерства!

Мария чуть слышно хмыкнула, его слова были похожи на похвалу. Так обычно юные мальчишки выражают своё одобрение — восхищаются поступками, которые восхищения не достойны. На миг она вспомнила их детство, совместную жизнь. Их мечты, которые, казалось, были почти достигнуты, но в один момент ставшие недостижимыми.

Да, всё это уже было в прошлом. Сожалеть или размышлять об этом Мария не видела смысла. Вытирая запачкавшиеся ладони о ткань штанов, она медленно вздохнула, приводя мысли в порядок. Ей нельзя было думать о том времени, когда она ещё была жива. Особенно сейчас. Не время и не место. И, в общем-то, не те обстоятельства.

Но голос Тмина пробудил в ней воспоминания, от которых она, как Мария думала, уже давно избавилась. Оказалось, что ничего подобного. Всё это было живо и хранилось где-то глубоко внутри…души.

Ощутив лёгкий укол в сердце, Мария тряхнула головой.

Врали, значит, умники из книжек, когда писали, что знания прошлых циклов хранятся именно в душе. Врали, хотя, быть может, и неосознанно. Но если не в душе, то где? На сердце? В голове? Или где-то ещё? В месте, недоступном магии. В которое нельзя пробраться, из которого ничего нельзя украсть. Пожалуй, Марии хотелось верить, что такое место существует. И если когда-нибудь она переродится, то ей бы хотелось отыскать это место и посмотреть на то, какой же была её жизнь в предыдущие разы. Совершала ли она одни те же ошибки, или же всё-таки неосознанно училась на них? И правда ли что души, связанные между собой, способны отыскать друг друга даже в следующих циклах?

— Если продолжишь стоять на месте, то кто-нибудь обязательно тебя заметит, — влез в её размышления Тмин. — Мария, не дай себя поймать и вздёрнуть. Я же жду тебя.

Он был где-то рядом и никуда не уходил, раз до сих пор их ментальная связь была так сильна.

Нервно оглядевшись по сторонам и убедившись, что никто её не замечал, Мария отыскала взглядом своих фамильяров. На них тоже никто не обращал внимания. Что к лучшему, ведь Тмин был прав. То, что они сделали, верховными магами будет расценено, как предательство Министерства, ведь подобное заклинание подвергло опасности многих магов. А для такого злодеяния прощения нет, об этом знали даже дети.

Ничего не ответив вновь без спроса влезшему в её голову колдуну, Мария стала пробиваться сквозь толпу к Яру.

Маги, пробегавшие мимо, устроили давку у коридорных арок. Они визжали от страха, толкали друг друга, кусались, пытаясь пробиться к свободе. Столь высокородные… Такие благородные… А в минуту опасности ничем не отличающиеся от магов, выброшенных на выжженную Пустошь и оставленных там умирать. Какие же все, оказывается, по сути своей одинаковые в минуты опасности.

От подобных мыслей Мария слега ухмыльнулась и ускорила шаг.

Оказавшись рядом с Яром, она схватила его под локоть, заставляя чародея обратить на себя внимание. Посмотрев на Лавра, она в первую очередь спросила, цел ли он, но взглянув в лицо молодому колдуну, сама нашла ответ на свой вопрос. Взгляд у Лавра оставался пустым. Он напоминал бездушную куклу, стоявшую на ногах только благодаря тому, что Яр поддерживал его за плечи. Внешне на его теле не было повреждений, но можно ли было ответить утвердительно на вопрос «Цел ли он»? Ведь весь вид юноши говорил о том, что Лавр сломлен.

— Ты видел, куда делся Эдгар?

Яр покачал головой, мельком взглянул на то место, где ещё недавно начинал свою молитву Первородный, а после вновь посмотрел на Марию.

— Не обратил внимания. В этой суматохе я думал только о Лавре.

— А что насчёт младенца? Видел его? Слышал?

Яр снова покачал головой, и Мария задумалась над тем, а были ли у Эдгара сообщники? Может, кто-то из приближённых во время обряда находился рядом с младенцем, охраняя его, а когда зал начал ходить ходуном, передал ребёнка Первородному и вместе с ними скрылся? Возможно, всё было возможно. Марии с трудом верилось, что Эдгар действовал в одиночку. Да, без сомнения он был инициатором, но для такого масштабного обряда помощники ему были просто необходимы.

Мария огляделась.

Но кто эти помощники?

Другие верховные маги? Возможно. Послушники? Маловероятно, но кто знает? Кто-то из гостей Министерства? Кто угодно мог помогать Эдгару с обрядом. Но кому бы сам Эдгар смог довериться?

Задав себе этот вопрос, Мария вдруг осознала, что будь она Эдгаром, то смогла бы довериться только такому же, как и она сама магу. То есть Первородному. Но были ли в зале другие Первородные? Будь у неё глаза Лавра, она смогла бы ответить на свой последний вопрос, но, к сожалению, она не могла видеть души магов и то, насколько они были сильны.

К этому моменту Золотой зал почти опустел. Крики магов доносились до ушей ведьмы тихими отголосками. Маги убегали по коридорам, хотя ни подземных толчков, ни новых трещин на стенах уже не было. Опасность миновала, но опьянённые опиумом они не могли этого понять, полностью поддавшись страху.

— Мария!

Голос Лисы звучал обеспокоенно. Она и Савва спешили к ведьме, но Ленара с ними не было. Куда подевался старший из фамильяров, Мария не знала, но была уверена в том, что как только он ей понадобится, Ленар тут же окажется рядом, как и предполагала его природа.

— Он же в порядке? — спросила Рапоса, заключая лицо Лавра в свои ладони.

Она вглядывалась в юношеские черты, но, заметив его отсутствующий взгляд, стиснула дрогнувшие губы и с мольбой посмотрела на Яра, жаждая услышать на свой вопрос положительный ответ.

— В порядке же? — повторила Лиса.

— Его душа всё ещё при нём, — сказала Мария. — Этого более чем достаточно.

— Но…

— Я о нём позабочусь, — пообещал Яр, сжав пальцами плечи юноши. — С ним больше ничего не случится.

Рапоса с благодарностью кивнула.

Она верила, что если кто и сможет приглядеть за её учеником, так это Яр.