California

Актриса закатывает глаза, игриво пихая капитана в бок. Джефф никогда не изменится. Никогда.

— Теперь я со спокойной душой могу отправлять тебя путешествовать по штатам.

— Неужели со спокойной? — она поднимает на копа обиженный взгляд. — Мне, например, совсем неспокойно, когда я понимаю, что не увижу тебя две недели.

— Ты возвращаешься в Сочельник?

Она кивает.

— Хреново. Мы с этим что-нибудь придумаем. Чтобы видеться чаще.

По телу Эммы разливается тепло, и она прижимается к своему капитану с благоговением разглядывая черты его лица. Такой мужественный, от него веет уверенностью даже, когда он просто сидит и смотрит в одну точку.

— Это романтично, — улыбается она.

— Мы что-нибудь придумаем, — повторяет Джефф. — Не буду же я две недели дрочить.

Обескураженная актриса открывает рот. Коп взрывается смехом, и она несильно пихает его в бок, пытаясь скрыть улыбку. Родная близость, уют этого дома, откровения и лёгкость оттого, что теперь между ними нет никаких недомолвок — всё это делает вечер удивительным, одним из их самых лучших вечеров, проведённых вместе. Эмма закрывает глаза и точно знает, что собирается всю жизнь провести в его объятиях.

Размеренную тишину нарушает вибрация телефона Джеффа, оставленного на полу.

— Мне срочно надо выпить, — Чарли не церемонится, когда капитан принимает вызов.

Полицейский переводит взгляд на Эмму, а затем вздыхает.

— Мне тоже. На нашем месте в восемь.

Он нажимает на отбой, встретившись с недоуменным взглядом девушки.

— С этим предателем?

— Почему предателем? — Джефф хмурится и встаёт с места, подавая руку Эмме.

Когда они оказываются на одном уровне, блондинка подходит к мужчине вплотную и обвивает тонкими руками его сильную шею.

— Зачем Чарли обманул Сэм, что он женат?

— Слушай, Эм, это их дела. Нас они не касаются.

Девушка прикусывает губу. «Ну да, конечно, не касаются. Когда у нас в отношениях были проблемы, собирался целый консилиум, чтобы их решить, на это уходил не один литр вина», — думает актриса, не отрывая от капитана взгляд.

— Но Саманта ведь нравится Чарли?

Мужчина предаёт сам себя, когда едва заметно кивает. Что уж говорить о друге! Победная улыбка трогает лицо девушки.

— Эм, только, пожалуйста, пусть они сами разбираются между собой. И пусть всё плывёт по течению.

Лаки растягивается на маленьком коврике, привлекая внимание Эммы. Он требует ласки и внимания, а ещё еды, поэтому девушка в ту же секунду склоняется над псом, почесывая его животик. Джефф возвышается над ними, о чём-то задумавшись. Актриса поднимает на него взгляд.

— Я лягу спать, не буду тебя дожидаться. Сегодня был тяжёлый день.

Мужчина садится рядом с Эммой и оставляет на её макушке долгий поцелуй. Когда он снова встаёт, чтобы подняться на второй этаж и переодеться, его останавливает мягкий голос актрисы.

— Чарли должен знать, что Саманта не такая, какой её видят все, Джефф. Она гораздо глубже, и её профессия о ней ничего не говорит.

Джефф отвечает понимающим кивком.

***

Громкая музыка сотрясает стены старого шотландского паба. Чарли смотрит на размытые силуэты посетителей и тяжело вздыхает, запрокидывая рюмку армадейла. Это, определённо, не лучший сценарий завершения двух бессонных ночей, но после встречи с бестией по имени Саманта — наиболее подходящий. Усталость вкупе с алкоголем делают свое дело, и вот уже после второй рюмки Чарли чувствует себя совершенно обессиленным. Джефф и рад бы его догнать, только вот, сколько бы он ни пил — опьянение приходит к нему лишь на пару минут и в самой что ни на есть лёгкой форме. А потому и виски для него — пудинг, и шотландская водка — кефир. Меняется только вкус.

— Показала мне палец средний, чертовка! — Гейл смеётся и щелкает пальцами, подзывая официантку.

Джефф поднимает ладонь вверх и качает головой, жестом останавливая девушку в забавном костюме. Чарли этого не замечает. Хватит с него.

— И правильно сделала, — отвечает капитан, доставая сигарету из пачки.

Чарли бросает на друга обиженный взгляд.

— Я тебя позвал, чтобы меня поддержать.

— Я тебе в больнице уже всё сказал — ты дебил, — Джефф выпускает облако дыма, разглядывая его, как наиболее интересную вещь, чем без повода разнывшийся лучший друг. — Мне уже надоело каждый раз тебе читать лекции в стиле «если ты чувствуешь, что твоё — надо брать». А ты морозишь девчонку.

Гейл разводит руки в стороны.

— Словно ты Эмму не морозил!

— А-а, у меня были причины. Я с актрисами прежде не сталкивался, и ты знаешь, какой Эм бывает занозой в заднице.

— У меня тоже есть причины, — неуверенно говорит Чарли, словно бы сам не веря своим словам.

Джефф вопросительно выгибает бровь, и Гейл спешит защититься.

— Она… ты знаешь, что я ей не ровня.

— Иисус, Чарли, мужик будет оставаться мужиком, даже если у него ни гроша, а рядом эта бизнесвумен со стрелками на колготках. Достаточно этого мужика из себя вытащить и показать, что ты можешь предоставить ей не меньше. Какая нахрен разница у кого сколько денег?

Чарли затихает. Он обдумывает слова полицейского, пока тот курит, ни на чем особенно не задерживая внимание. Его взгляд останавливается на двух пожилых мужчинах за соседним столом — они о чем-то увлечённо спорят с ярким шотландским акцентом, и Джефф вычленяет из этого диалога несколько фраз — «Логанли-резервуар недалеко от Силверберн», «съездить на рыбалку с Фиджи» и «они переехали в Макбихилл». Что-то внутри переворачивается и стягивается в тугой узел при упоминании мест его детства. Из приятной ностальгии его вырывает пьяный голос Чарли.

— Старик, нам же через шесть лет стукнет сорок…

— Когда ты успел стать таким нытиком, приятель? — Джефф снова выгибает бровь, а затем вдруг становится серьёзным. — Слушай, я понимаю твои опасения и знаю, что жизнь нас неплохо так вытрахала перед тем, как случилось что-то хорошее. Поэтому и это мы принимаем с опаской. Ты принимаешь. Я далеко не знаток, да и серьёзных отношений у меня не было, но теперь, когда есть кто-то, кто смотрит на меня своими огромными влюблённым глазами и я люблю её не меньше… это охрененное чувство, друг. Когда у меня есть смысл возвращаться домой, потому что меня ждёт она, та, кто в принципе всё смыслом и наполняет. Даже сейчас сижу и улыбаюсь, как конченный придурок, которому подсыпали наркоту, потому что, черт подери, у меня есть на то причина. И у тебя тоже может быть, если ты выключишь в себе гордого педика.

Кажется, Чарли его вовсе не слушает. Всё его внимание заострено на луковых кольцах. Он вдруг останавливает одно в дюйме от своих губ и радостно вскрикивает:

— О Господи!

— Что? — Джефф настороженно смотрит на друга.

— Мне нравится Саманта.

Мужчина закатывает глаза.

— Это тебе луковые кольца подсказали?

В ту же секунду в Джеффа летит горсть арахиса. Чарли подпирает голову рукой: все плывёт перед глазами, и только образ этой зеленоглазой красавицы чётко стоит на месте уже который час. Действие алкоголя все же добирается и до капитана, вырисовываясь пьяной улыбкой на мужественном лице. Джефф думает: знает ли Эмма, как он в действительности её обожает? Как он благодарен всем богам за эту часто глупую, несносную и наивную девчонку, что нет на её теле и в её душе ни дюйма, который он бы ни любил? Нет, она, определённо, об этом не догадывается. Иначе перестала бы испытывать его терпение.

Спустя примерно час два лучших друга, пошатываясь и опираясь друг о друга, вышли из тесного паба. Теория Джеффа рухнула — он так надрался, что едва стоял на ногах. Чарли уже давно был в забытьи. На улице было дико душно, — утром пойдёт дождь, — их машины одиноко стояли на парковке. Садиться за руль в таком состоянии было смертельно глупо, и капитан выставил руку вперед, тормозя такси.

— Останешься у меня, з-завтра все равно выходной, — с трудом проговаривает Джефф, заталкивая друга в машину. — Палисифик-сэйдс.