California

Ей требуется несколько секунд, чтобы выполнить его просьбу. Эмма в панике разглядывает лицо мужчины, пытаясь найти там те самые эмоции из сна — ярость, пренебрежение, отторжение. Но на его губах красуется ухмылка. Волнение и непонимание стягиваются в тугой узел в животе.

— Я знаю о туре.

Удивление, шок, ступор — всё, что овладевает девушкой в эту минуту. Она окончательно лишается рассудка, когда Джефф придвигается к ней ближе и берет банку с газировкой, невозмутимо отпивая вишневую содовую.

— Ч-что?

— Э-э-э, ты сама, вообще-то, мне рассказывала. И не раз.

Челюсть Эммы стремительно падает на пол. Она часто моргает, стараясь прийти в себя и убедиться, что это не сон.

— Когда?

— Ты не помнишь?

Актриса в панике напрягает память. Джефф несколько секунд неотрывно смотрит на неё, а затем смеётся, решив помочь.

— Первый раз это было в машине, по дороге в участок…

«— Сегодня мне позвонил агент Тарино и сообщил, что предпоказы «Города Грёз» получили бешеные рейтинги. В общем, если прокат окупится, мы с командой поедем в тур!

Алекс присвистывает. Мужчина сворачивает на стоянку, внимательно слушая её и стараясь вычленить ложь из этого сладкого лепета.

— Охренеть! Вот это новости, подруга. Ты заслужила это. Потом расскажешь подробности!

Эмма тепло улыбается девушке и краем глаза смотрит на реакцию мужчины. Сидит, как каменное изваяние и ждёт, пока она закончит разговор. Сухарь.

— Мы поедем отмечать, так что буду поздно. Не жди меня».

Обескураженная Эмма открывает рот. Она совсем забыла об этом! Столько событий переживала тогда актриса, что задерживать внимание на таких мелочах, как разговоры по телефону, она уж точно не собиралась. Капитан смотрит на неё с улыбкой, качая головой, и это заставляет её выдохнуть в облегчении.

— Ты на этом не остановилась. Решила напомнить о туре в участке.

«— Я вообще-то в тур отправляюсь, — актриса всё же решает напасть.

— М-м-м, — Джефф переворачивает один лист за другим, даже не вчитываясь в их содержание.

— Тебе всё равно?

Он поднимает на неё усталый взгляд.

— Одиннадцать ночи, Эмма, всё, что меня волнует — это кровать».

Воспоминания мелькают в голове актрисы, пока она неотрывно смотрит на Джеффа. С её губ слетает смешок, а затем уже настоящий хохот. Сколько дней она грызла себя за молчание, сколько раз собиралась сказать об этом Джеффу, как боялась, как просыпалась от ночных кошмаров! Глупая, какая же она глупая! Как можно быть такой беспамятной!

— Боже, мне нечего сказать, я чувствую себя идиоткой, — девушка стыдливо прячет лицо в ладонях, не переставая смеяться.

Капитан притягивает её к себе и обнимает за плечи, прижимая к груди дрожащее в хохоте маленькое тело. Он оставляет на её макушке поцелуй.

— Тогда у тебя один за одним были стрессы, это нормально, что ты забыла, — говорит Джефф. Смех актрисы постепенно сходит на нет, и теперь она смотрит на него в непонимании. — Но даже если бы ты не рассказала мне об этом сразу, я все равно узнал бы раньше, чем ты мне об этом рассказала. Я ведь знаю о каждом твоём шаге, Эмма, для меня непозволительно быть наивным идиотом, который все узнает последним. Это непрофессионально.

Эмма хмурится, отстранившись.

— Мне уже можно называть тебя маньяком?

— Вполне. А почему ты так боялась рассказать? Думаешь, я совсем двинутый?

— Мне приснилось, что ты решил меня задушить, когда я сказала тебе о туре. Говорил, что я предательница и никуда не поеду с Тарино.

— Ах, так вот оно что, — Джефф смеётся. — У тебя паранойя, красавица.

Прищурившись в недоверии, девушка толкает капитана в бок. Она слишком хорошо его знает.

— А почему ты оба раза отреагировал спокойно и ничего не сказал? И сейчас. По-моему, все наши ссоры ограничиваются одной причиной. У неё даже имя есть. Дэвид.

Джефф смотрит на Эмму несколько секунд, видимо, решая — стоит ли быть с ней предельно честным. Однако, думает он, может быть, нет, даже точно — он с этой женщиной на всю жизнь, и пора уже прекращать строить вокруг себя стены каждый раз, когда разговор заходит глубже дозволенного.

— Когда ты говорила мне об этом первые два раза, я сделал вид, что мне по барабану, — говорит он, и актриса кивает, вспоминая его равнодушное выражение лица, что ранило её те оба раза. — На следующий день я связался с этим… как его… такой добрый старик.

— Альберт?

— Точно. С Альбертом, он подтвердил информацию, — девушка в удивлении приоткрывает рот, но Джефф лишь закатывает глаза. — Не делай такой вид, словно ты в шоке. В конце концов, я капитан полиции и это моя работа. А на тот момент дело о наркотиках было в самом разгаре, я не мог позволить тебе уехать куда-то в такое опасное для тебя время. Не знаю, кого я в тот момент хотел убить больше — тебя или Тарино, однако со временем всё изменилось.

— Что изменилось?

— После той перепалки в доме Вуда, я понял, что Тарино можно доверять. Я навещал его в больнице, Эмма, и не раз.

Поперхнувшись воздухом от удивления, блондинка качает головой. Он же ненавидит Дэвида! И это у них абсолютно взаимно! Как такое могло произойти, что, что могло сбить её принципиального и непреклонного Джеффа с привычного курса?

— Что произошло в тот день, когда вы задержали Тони? — дрожащим голосом спрашивает блондинка.

Капитан выдыхает.

— Когда мы вошли, этот упырь встретил нас с автоматом. Очень мило, ещё одна статья в его копилку, но я даже не успел обрадоваться, когда он выпустил очередь. Она предназначалась мне, — Эмма накрывает рот ладошкой, услышав ужасающие детали того задержания. — Дэвид спас мне жизнь, Эмма. Я не знаю, чем он руководствовался в тот момент, когда прыгнул на меня, чтобы оттолкнуть. Это охренеть, как трогательно, конечно, я бы спас ему жизнь только потому, что это моя работа, а почему это сделал он — один черт знает. В общем, одна пуля все же задела его, хоть и прошла навылет, но я в этот момент уже скручивал порядком охреневшего Вуда. Если бы не Тарино, я бы уже, наверное, кормил червей на кладбище. Вот такая веселенькая история.

Эмма замирает в оцепенении. Застывшие слезы в глазах так и норовят вырваться наружу: она восхищается поступком Дэвида и гордится Джеффом. Это невероятный водоворот чувств, она тихо всхлипывает и прижимается к своему мужчине. Потайной страх к режиссёру вмиг испаряется, а на смену ему приходит немыслимое уважение. Он оттолкнул её любимого от автоматной очереди, приняв удар на себя.

— Сначала я приходил к нему, потому что мне нужны были детали по делу о Вуде, потому что, например, склад оружия при обыске в первом доме не нашли… А потом просто считал это своим долгом.

Эмма проводит ладонью по щеке мужчины, чувствуя колючую щетину. Ей не хочется думать, что было бы, если бы Дэвид его не оттолкнул.

— Почему ты не сказал раньше?

— Я думал, он сам тебе скажет. Но ты, оказывается, нечастая гостья в его палате.

— Ты пытаешься меня пристыдить и у тебя на это есть полное право.

— Нет, — он качает головой, улыбаясь. — Ты ведь знаешь, мне не понравилось бы это при любом раскладе.

Девушка отодвигается от Джеффа и осторожно спрашивает:

— Он знает… о нас?

— Да, — капитан прочищает горло. — Да, я сказал ему.

Эмма чувствует, как её обволакивает волна спокойствия и облегчения. Она бы не смогла сказать ему, зная, что он в неё влюблен. Прежде Эмма никогда никому не разбивала сердца: расставание со Стивом было обоюдным решением, а Джефф… а в Джеффа она была влюблена по уши, и это он сотни раз разбивал ей сердце своим холодом.

— И как он отреагировал?

В голову закрадывается навязчивая мысль, что Дэвид мог догадаться о том, что она имела с полицией не только любовную связь, но Эмма упорно отгоняет её от себя. В конце концов, она нигде не могла проколоться, даже когда, обвешанная прослушкой, потащила его в кафе.

— Сказал, что набил бы мне морду, если бы не слабость и не приближающийся тур. Ну, а я в свою очередь пригрозил, что если узнаю, что во время тура он хоть пальцем к тебе прикоснется — автоматная очередь будет уже от меня, и на этот раз никто не промахнется.