California

Эмма смотрит на него с широко распахнутыми глазами, в которых черти уже не просто пляшут, а устраивают целый обряд. Задетая женская гордость и обида на его наплевательское к ней отношение делают своё дело. Она поднимается со своего места и складывает руки на груди.

— Я расскажу, — громко заявляет она. — О Вуде расскажу, о том, куда и зачем намылился Тарино. И о том, как можно пробраться к Энтони на закрытый приём.

Джефф самодовольно улыбается, даже не подозревая, что к его виску уже приставлено дуло пистолета.

— Но сначала ты расскажешь, какого чёрта я сегодня утром проснулась в твоей комнате абсолютно голая.

Выстрел.

Мужчина приоткрывает рот, какое-то время смотря на девушку перед собой, что поборола страх перед этим вопросом, который жил с ней на протяжении всего этого сумасшедшего дня. Как он мог об этом забыть! Ведь думал, сам думал об этом, до тех пор, пока эта ведьма на метле не влетела в его машину и не заставила брать её с собой в больницу. Эмма злобно щурится, изучая взглядом его красивое и наглое лицо, ожидая какой угодно реакции от него. Гнева, смущения, смеха, равнодушия. Все её ставки стоят на гнев, но она с треском проваливается, когда мужчина вдруг начинает смеяться.

— Уверена, что хочешь услышать это? — он улыбается и поднимает брови.

О, нет. Она совершенно не уверена. Особенно с таким-то его выражением лица. Но пути назад нет.

— Д-да… так ты помнишь?

— Это тебя подкосило после первого бокала, а я был в полном уме и здравии.

Эмма чувствует, как алеют щёки под его прямым взглядом. Она опускается на стул и выжидающе смотрит на копа. Джефф устраивается поудобнее в своём кресле и складывает руки в замок.

— Что ж, потом не говори, что не просила рассказывать…

Потолок кружится.

Эмма тянет руки к нему и звонко смеётся, думая, что у неё получится до него дотянуться — вот так, лёжа на полу посреди ночи. Джефф тоже смеётся, где-то рядом, где-то на полу, вместе с ней.

— Почему он вертится… — бормочет блондинка, поворачивая голову в сторону мужчины.

Капитан лежит на спине, закинув руки за голову и обнажив свой идеальный торс с кубиками. Эмма громко сглатывает слюну и хочет потрогать их… языком. Девушка переворачивается на живот. Джефф смотрит на её ноги и чувствует нарастающее, вернее, плавно поднимающееся возбуждение. Он практически не пьян, просто расслаблен, а вот эту актрисульку уже давно унесло в её радужную страну.

— Это как танцпол в клубе… хочу в клуб! Хочу танцевать.

— А надо хотеть спать, обезьянка.

Девушка тепло улыбается. Всё плывёт перед глазами, но она чётко видит его полуобнажённый силуэт на ковре перед камином. Или это не камин? А что это? Эмма теряет бдительность.

— Давай унесём тебя в кровать, — слышится справа его мягкий голос.

Он эхом отдаётся в её груди звонкими колокольчиками. От этого ей хочется смеяться. Смеяться и кричать на весь мир о том, как она в него влюблена. Ну как, как в него не влюбиться?

Эмма приподнимается и тут же устраивается сверху на ошарашенном Джеффе, расположив ноги по обе стороны от его бёдер. Мужчина в панике, актриса ликует.

— Неси, — она наклоняется совсем близко к его лицу, опаляя дыханием его губы. — В душе так тебя не хватало…

Девушка смотрит на его полуулыбку, так умело спрятанную от чужих глаз, на его ровные белые зубы. На его очаровательные щёки, которые заметны лишь когда он улыбается. На его грубую щетину, которая так приятно колется в их редкие милисекунды близости. На его длинные ресницы. На глаза, на эти глаза, сразившие её наповал в первый же день, ещё тогда, когда она его до чёртиков боялась.

И, когда до поцелуя остаётся пару дюймов, Джефф уворачивается, и она невинно чмокает его в щёку. Эмма надувает губы.

— Всё, что я сказал в душе — правда.

Мужчина тяжело вздыхает. Да какая к чёрту правда!

Он смотрит на неё, по-хозяйски усевшуюся на его достоинство, и хочет взвыть от боли. Эмма чувствует упирающееся в неё его возбуждение и победно улыбается.

— А твоё тело говорит, что ты лжёшь, — её пьяный лепет заводит его ещё больше.

Джефф пересиливает себя и устраивает свои руки на её оголённых бёдрах, поднимая свою собственную рубашку на теле блондинки. Он с силой сжимает их, вжимая Эмму в свое жаждущее эту девчонку тело. Девушка издаёт едва слышный стон. Он едва ли держит себя в руках.

— Ты пьяна, Эмма.

— Ты тоже, — взгляд исподолобья томный, срывающий крышу.

Джефф закрывает глаза. Зачем она так издевается, за какие грехи?

Ну не может, не может он её взять! Не в этом состоянии, не с этой девушкой. Может быть, он не из романтиков, может, он грубый и бесцеремонный, но границы в своей голове видит чётко.

— Пойдём спать.

— Подожди, — Эмма вдруг словно что-то вспоминает, в её голубых глазах, в которых отражаются его глаза, вдруг мелькает сомнение. — Я забыла.

— Что забыла? — Джефф хмурится, стараясь максимально отвлечься от этого их состояния.

Блондинка обхватывает руками его лицо и буквально нападает на его губы с требовательным поцелуем. Джефф опускает руки. В ином смысле. Отвечая на поцелуй, он берет инициативу на себя, проникая языком в её такой желанный ротик и сплетаясь с её языком. Он держит руки на её бёдрах, не позволяя двинуться дальше, а затем, не разрывая поцелуй, вдруг принимает сидячее положение вместе с ней. Эмма обнимает его за шею, не переставая целовать его сладкие губы, и Джефф поднимается с пола.

Он несёт её в свою спальню.

Сметая на своём пути светильник, не прекращая страстно и жадно целоваться, не опуская Эмму и держа её в своих сильных руках, он заходит в свою комнату и кладёт девушку на свою кровать.

А затем отстраняется.

— Иди ко мне, — голос хриплый, полон желания.

Джефф качает головой.

— Ты пьяна, Эмма.

Самая тяжёлая пытка — смотреть на самую желанную девушку в своей постели, видеть предел своих фантазий и причину бессонных ночей, и не иметь никакого права к ней прикасаться.

— Ох, правда? — девушка приподнимается на локтях и принимается стягивать через голову его рубашку с себя.

Джефф стоит, как вкопанный, не в силах даже отвести от неё взгляд. Идеальное тело с аккуратной небольшой грудью, вздыбленными сосками, плоским женственным животиком. Он сжимает руки в кулаки, сжимает челюсти, сжимает, черт подери, свои стальные яйца, ведь кто, как не настоящий терминатор выдержит это зрелище. Но когда в него летят её трусики, Джефф этих пыток не выдерживает. Он закрывает глаза, собирается с мыслями и вылетает из собственной комнаты, оставляя Эмму наедине со своим разочарованием. В голове крутится одно: в душ, в душ, срочно в ледяной душ.

— Мудак! — кричит ему вслед Эмма и падает на подушки, разглядывая потолок.

А он всё кружится и кружится, как на танцполе.

Комментарий к Глава 18.

Анимация к главе:

https://s3.gifyu.com/images/UN5r.gif

https://s3.gifyu.com/images/Z5lJ.gif

Вы самые поддерживающие и самые лучшие читатели ❤️

========== Глава 19. ==========

Если уж в жизни Эммы и не было моментов Вселенского стыда, то сегодня её можно поздравить с почином.

— Я к тебе приставала?

— Ты ко мне приставала.

— С ума сойти.

— Да, я и правда чуть не сошёл, когда в меня полетели твои трусики.

Девушка прячет раскрасневшееся лицо в ладонях и яростно качает головой. Одно дело — стыдиться фантазий о нём, так сумасшедше и бездумно его желать, быть в него влюблённой и любоваться им, но озвучивать все свои, спрятанные даже от самой себя желания, вслух… Она была на грани. Довольная морда и сияющие сине-голубые глаза напротив подливали масла в её бушующее пламя стыда, и Эмма ничего не могла с собой поделать. Убежать, спрятаться, закрыться в шкафу, в конце концов, закрыть глаза и представить, что вокруг никого и ничего, кроме всепоглощающей темноты, нет — это уже не работает так успешно, как в детстве. Джефф — большой и сильный, как папа. Но ей не пять, чтобы прятаться от него после каждой шалости. Так что гордо (или не очень) приняв этот ошеломляющий информационный удар, Эмма выпрямляется и с уверенностью смотрит на капитана. Его лицо не подаёт ни единого признака хоть какой-то эмоции. Он снова непроницаем и холоден. Вспоминает ли он об этой ночи с отвращением, жалостью или, может быть, жалеет об упущенной возможности — это просто невозможно выяснить. А она и не собирается.