Criminal

— Хорошо, — О’Нил нервно оборачивается на испепеляющего её задумчивым взглядом Аарона, а затем снова смотрит на Никсона. — Тогда я расскажу ей, что во время моего похищения шериф находился в другом городе, а моими поисками занимались три несчастных копа и лидер банды Чёрных Драконов. Выбирайте, мистер Никсон.

Опешив, мужчина даже не верит своим ушам. Но Сара держится слишком уверенно, а те самые «три копа», что прикрывали вынужденную поездку шерифа в Хейден, уже посмеиваются с такого точного попадания. Но что Джонатан мог сделать, разве мог он предвидеть, что на Сару нападут в самый неподходящий момент? В тот самый момент, когда шериф Хейдена срочно вызывал его на место преступления, ведь, похоже, девчонку убил их утренний приятель-душегуб. Боже, бедолага Барбара Элвин была неоднократно изнасилована и задушена собственными чулками! И тоже, тоже находилась под действием наркотиков! Но не это самое страшное.

Она была как две капли воды похожа с Сарой.

— Маленькая шантажистка, — шериф всё же не выдерживает, понимая, что хуже маньяка может быть только Ребекка в ярости. — Чёрт с тобой, пошли. Я отвезу тебя домой.

Копы отходят от служебной машины и нервно переглядываются, вероятно, решая: кто из них вмешается первым.

— Шериф, но ведь нам надо успеть за…

— Я её отвезу, — в разговор вдруг встревает Аарон, отталкиваясь от бетонной стены и подходя к Саре и шерифу. — Никаких проблем.

Никсон усмехается, качая головой.

— Доверить ребёнка лидеру Чёрных Драконов? Уймись, Хилл, все подозрения в убийствах по-прежнему крутятся вокруг твоих бандитов.

— О, да ладно, шериф, мы ведь оба знаем, вокруг кого крутятся наши подозрения, — Аарон понижает тон и угрожающе склоняется над полицейским. — Мои парни, уж поверь, как никто другой обеспокоены всеми этими убийствами. И лучше уж тебе начать выполнять как следует свою работу, тщательнее обыскать места преступлений, например, или лишний раз наведаться в гости к Морингам.

Холод пробегает по позвоночнику, стоит Саре услышать эту фамилию. Она напрягается всем телом и до побеления сжимает губы. Всё ещё трудно прийти в себя после всего произошедшего, но осознание чего-то важного и абсолютно безумного уже подбирается к ней со спины: Лом — не маньяк. Он пришибленный псих и наглухо отбитый извращенец, но он чисто физически не мог убить ту девушку в Хейдене. Как не мог убить и пропавший Люк.

Не мог ведь?

— Ладно, чёрт с вами, — махнув рукой, Никсон, к огромному удивлению Сары, сдаётся. Он подходит к своей служебной машине и качает головой, прожигая уничтожающим взглядом фигуру Аарона. — Если с ней что-то случится, ты первый загремишь за решётку. И я не буду разбираться, кто кого убил. Повешу на тебя все обвинения.

Аарон ухмыляется и учтиво кивает. Поразительный пофигизм со стороны шерифа Никсона. Девчонку похитил один из Чёрных Драконов, а он отпускает её домой с другим.

Гениально.

Поэтому Сентфор и притягивает серийных убийц. Полное беззаконие.

— Пошли, Сара, — Хилл бросает эти слова через плечо и направляется к своему байку.

Недолго думая, девушка следует за ним. Она испепеляет его спину серьёзным взглядом, все ещё мысленно находясь в этом жутком подвале. Шериф пообещал, что не будет мучать её допросами в участке, по крайней мере, не сейчас, так что всё, о чем может думать Сара — горячий душ и её тёплая постель, несколько часов, чтобы всё обдумать, ещё несколько — чтобы перечитать книгу Люка, а затем можно и поспать.

Было бы идеально, если бы не так нереалистично.

Потому что стоит Аарону отъехать от этого злополучного дома всего на пару кварталов и свернуть в западную часть города, как буря беспокойства поднимается в душе девушки с новой силой.

— Но мой дом в другой стороне! — кричит она, щурясь от безжалостного потока ветра, бьющего в её и без того израненное лицо.

Хилл продолжает упорно молчать, и только когда мимо проносится знакомая вывеска бара, Сара понимает, что к чему. Он везёт её к себе.

Байк неохотно останавливается у входа в трейлерный парк. Игнорируя дикую боль в мышцах, девушка с трудом сползает с мотоцикла и тут же оказывается в крепких руках Аарона. Он подхватывает её, придерживая за бёдра, и в угрюмом молчании несёт к своему трейлеру.

— Попасть к тебе своими ногами мне не суждено, да? — шепчет она, утыкаясь носом в его шею. Боже, эта матовая кожа… она пылает огнём, пахнет изумительно, и у Сары просто нет никаких сил бороться с собой и отстраняться. — И почему к тебе?

— Ты всерьёз думаешь, что после произошедшего я позволю тебе остаться дома одной? — он выгибает бровь, толкая ногой деревянную дверь своего трейлера. — Твоя мать даже не в курсе, что тебя похитили, шериф отпустил тебя с лидером банды, а сам умчал по своим делам, пока мои парни всё ещё занимаются твоими поисками и ждут моего звонка. Прими свою реальность, Сара О’Нил.

Тёплый воздух обволакивает напряжённое тело девушки, заставляя её расслабиться всего на долю секунды, а затем вновь погрузиться в эту мрачную рефлексию. В конце концов, когда сил совсем не остаётся, она крепче прижимается к Аарону, что несёт её в сторону своей ванной, полностью доверившись мужчине. Да плевать на его правдивые и такие колючие слова. На всё плевать. Только бы не отпускал.

— Кстати о реальности, — тихо начинает она, когда Хилл вдруг ставит её на ноги, придерживая, точно тряпичную куклу. — Твои слова там, возле дома…

Аарон молчит, полностью сосредоточенный на своих будущих действиях. Это Сара только сейчас понимает, что он принёс её в свою душевую, и вместе с волнением где-то на самом дне души плещется облегчение: ей непременно стоит отмыть всю ту грязь, нанесенную словами и действиями Лома. Ей надо вымыть не кровь из ссадин, не грязь и пыль от борьбы, а все его мерзкие слова. И Хилл стоит здесь с ней, в этой маленькой душевой, стягивая с её дрожащего тела собственную кожаную куртку.

— Аарон, то, что ты сказал…

Он присаживается на корточки, под удивлённый взгляд Сары расстегивая её сапоги. А затем вдруг поднимает голову и смотрит на неё — так пронзительно глубоко, что кожа незамедлительно реагирует на эту янтарную пытку, покрываясь толпами мурашек.

— Будь моей, — хрипло отзывается он, стягивая с её подкашивающихся ног сапоги.

— Т-твоей?..

— Да, — мужчина поднимается, чтобы стянуть с неё свитер.

Удивительно, как не реагирует Сара на эти действия. Словно это для неё совершенно обыденно: стоять здесь, в его душевой, обездвиженно наблюдать за тем, как он её раздевает.

— Это… какая-то метафора? Незаконченное предложение? Ты хочешь, чтобы я была твоей официанткой?

С губ Хилла слетает смешок. Он вдруг касается пальцами её вытянутой шеи, медленно перебираясь на подбородок и поднимая голову девушки так, чтобы у него была возможность заглянуть ей в глаза и едва слышно пробормотать:

— Я хочу видеть это наивное личико каждый день. Хочу знать, что ты моя, что у меня есть полное право оберегать тебя, Сара О’Нил. Я знаю, я — кусок дерьма, худшее, что могло с тобой произойти. Но по какому-то охренительному стечению обстоятельств ты ещё не сбежала, и если это не блядское чудо, то я вообще не знаю, что это.

Слова вырываются из лёгких парой удивлённых вздохов. Нет, удивление — слово слишком никчемное, чтобы описать состояние Сары сейчас. Это словно прийти к финишу спустя годы безжалостного марафона, словно сорвать эту злосчастную ленту и получить долгожданный кубок. Её забег, полный ссадин, слез и дикой жажды, подошёл к своему логическому завершению — Аарон сдался. Он сдался, он принял, принял всё то, что она приняла ещё, наверное, с самого первого дня их знакомства. Союз Сары и Аарона обречён и неизбежен. Он неправилен и неидеален, боже, да он соткан из паутины, что со временем превратилась в прочный канат, крепко привязавший их друг к другу. Будь моей — что бы это ни значило, она не может не быть.

Как не может не целовать его, вдруг оказавшись в такой обжигающей близости с ним. От несмелых поцелуев и в робости пылающих щёк не остаётся и следа — Сара знает, чего хочет, и она это берет. И Аарон бережно целует в ответ, стараясь не задеть разгоняющейся в крови страстью ссадины на её лице.