Criminal

— Сара, — Аарон выплевывает кровь и встаёт, протягивая ей руку. — Отдай его мне.

— Всё верно, малышка, отдай его своему папочке.

Руки О’Нил трясутся, боже, ведь она никогда не стреляла! Однажды Дерек показывал ей пистолет отца и говорил, как нужно это делать, но держать в своих руках оружие сейчас… конечно, конечно, она должна отдать его Аарону! Но Сара в ловушке, ведь впереди Лом, который преграждает ей путь к спасению, и когда он вдруг делает к ней шаг, а Хилл не успевает даже среагировать на этот жест, она спускает курок.

Рука дёргается, в ушах звенит от звука выстрела. Сара открывает глаза, замечая повалившегося на землю Лома. Шок сильнейшей волной сбивает девушку с ног, пистолет падает из рук и, рухнув на колени, она накрывает лицо руками. Ещё не отошедший от шока Аарон мгновенно подрывается к девушке, хватает её на руки и уносит как можно дальше из этого чёртова подвала.

Когда в лицо ударяет свежий воздух, Хилл опускает Сару на ноги и обхватывает её бледное лицо ладонями.

— Посмотри на меня, — шепчет он, пытаясь поймать её рассеянный взгляд.

Она открывает глаза и смотрит на Аарона так, будто видит его впервые, тут же яростно покачав головой. В ушах всё ещё звенит этот жуткий выстрел, а самое страшное не в том, что его совершила она, а в том, что она не думала ни секунды, прежде чем спустить курок.

— Я убила его, боже мой, Аарон, я его убила, — причитает девушка, накрывая рот ладонью.

Дракон снисходительно улыбается и выдыхает, прижимая её дрожащее тело к себе. С ним тепло, с ним безопасно и комфортно, но Сара никогда не сможет выбросить из головы этот момент своей жизни. Не то, как её похитил и едва не убил какой-то псих, а то, как она выстрелила в человека, ни секунды не сомневаясь. Шок и неверие, после которого начнётся целая череда страхов и самобичевания.

— Сара, послушай меня, — Аарон отстраняет её от себя, чувствуя, как всё внутри него сгорит и превратится в пепел, если она сейчас же его не услышит. — Сара.

Но она продолжает упорно качать головой и рыдать, не в силах выбросить из головы этот чёртов выстрел. Внутренняя дрожь и страх, сидящий в горле, не позволяют ей сфокусировать свое зрение на стоящем перед ней мужчине, и тогда Аарон осторожно хватает её лицо за подбородок, приближая лицо девушки к себе. Он под действием сильнейшего адреналина, он не верит своим глазам, он просто восхищён до предела. А потому он просто не может молчать, ему нужно сказать это прямо сейчас, прямо здесь, глядя в эти огромные напуганные глаза:

— Будь моей.

Комментарий к Глава 21. Марципановый привет (часть вторая)

❤️

========== Глава 22. Проигрыш ==========

Аарон Хилл мог запросто представить свою жизнь без неё.

Без её глупых расспросов.

Без её голубых глаз, полных наивности и нерешительности.

Без её тела, без её запаха, без её губ.

Ему это никогда. Ничего. Не стоило.

Обойтись без всей этой херни, вроде женской ласки, вкусного завтрака по утрам и умопомрачительного секса для него никогда не было непосильной задачей. Беспорядочные и всё же такие редкие перепихоны с залетными птицами в баре драконов, бурбон на завтрак, обед и ужин, разруливание налетов копов и бесконечных перепалок вместо того, что люди по неосторожности называют любовью. Любовь. Ха! Да он любил, любил, может быть, как никто другой, но что получил взамен? То, что он испытывал к Саре, было далеко от любви. Привязанность? Крепче. Сексуальное влечение? Ещё крепче. При этом такое шаткое и уязвимое, в любой момент готовое разбиться прямо о её возраст, наивность и абсурдность их союза.

Но то, что он почувствовал сегодня… восхищение.

Безграничное. Всеобъемлющее. Восхищение.

Да, девчонка промахнулась, попала в ногу, но сколько огня, сколько неподдельной ярости и смелости вдруг воспылало в её огромных глазах, когда она спустила курок. Боже. В этот момент, Хилл готов поклясться, он словно увидел, как за спиной её расправились настоящие драконьи крылья. Сара ещё не знала об их существовании, но Аарон уже был готов обеспечить ей полет. Высоко над землёй, рассекая облака с невыносимой скоростью, приятно треплющей волосы.

Она родилась для того, чтобы быть с ним. Это его и её предназначение: вдруг встретиться при таких обыденных обстоятельствах и, наверное, больше никогда не расставаться. Он сделал ей больно, она трахнула его мозг во всех позах. И вот итог: он, блядь, сгорает от невозможности сейчас же перекинуть девчонку через плечо и утащить в свой трейлер.

Игры кончились, Хилл. Хватит строить из себя мелкого спермотоксикозника с комплексом неполноценности. Пусть она только скажет «да», пусть примет тебя, пусть, чёрт её дери, просто будет твоей. И будет вам счастье.

— Я в порядке, я в порядке, хватит!

Маленький худощавый врач в удивлении вытягивает лицо и чуть склоняет голову набок, не убирая ваты с перекисью от её лица. Мелкие царапины, распухшие от удара губы, заплаканные глаза — чёрт, как охренительно она сейчас выглядела.

Маленький боец, не умеющий целиться.

— Мисс, я должен обработать раны.

— А я должна поговорить с шерифом.

Что это, посттравматический шок? Остатки истерики? Или крылья снова пробиваются сквозь тонкую молочную кожу? Хилл делает пару затяжек и качает головой, всё же оставаясь чуть поодаль от этого зрелища. Они и так тут нехилый спектакль разыграли, во всех красках рассказывая изумленному шерифу о том, как этот ублюдок похитил Сару, а Аарон, по старой дружбе решивший зайти в гости к приятелю Лому, вдруг услышал, как тот издевается над бедняжкой в своём подвале. О, как расширились в удивлении и глаза Хилла, и глаза Никсона, когда О’Нил в сердцах выпалила: «Я его убила, я убила его, вы теперь меня посадите?!». Конечно, этого полудурка облезлого никто не убил. А надо было. И, конечно, это была самооборона, хотя по мысленному сценарию Аарона он должен был взять этот чёртов выстрел на себя, если бы не длинный язык его маленькой Рембо. И пистолет, конечно же, принадлежал Лому, а вовсе не Хиллу. Вишенкой на торте стала гнусная улыбка старого извращенца, когда его в наручниках вели к машине. Сара машинально прижалась к Аарону и тут же отскочила, понимая, что это зрелище воспаленный мозг мистера Никсона точно не потянет.

А когда всё это мракобесие, включающее задержание Лома, обыск его конуры, дачу показаний и осмотр Сары подошёл к концу, она вдруг вцепилась в руку шерифа, состроив одну из своих самых любимых гримас — умоляющую.

— Мистер Никсон, пожалуйста, не говорите моей маме о том, что произошло.

Полицейский разворачивается и в изумлении вскидывает брови. Аарон тихо усмехается себе под нос, облокотившись о бетонную стену и разглядывая маленькую фигурку Сары О’Нил. Последний час она держалась уверенно, если не учитывать, конечно, заявление Хилла, когда девчонка широко раскрыла рот и выкатила глаза, не в силах поверить своим ушам. К счастью, их прервал стон, перемешанный с матом, что донёсся прямиком из подвала. А потом: долгая процедура оттирания отпечатков пальцев, пару ударов в челюсть для Лома, вызов полиции и эта нудная и увлекательная процедура дачи показаний. У них не было шансов обсудить этот резкий порыв Аарона, но Хилл знал и, наверное, Сара тоже знала — они ещё вернутся к этому разговору.

— Что? Ты спятила?

— Я знаю, что мама не в курсе произошедшего. Она была в закусочной, сейчас её смена.

Шериф возводит обречённый взгляд к свинцовому небу и устало проводит ладонью по лицу. Мало ему ещё одного убийства, похищения, возможно, будущей падчерицы, так ещё и это! Глупая, глупая Сара.

— Конечно, она не в курсе, иначе бы на ушах стоял весь город. Но это не отменяет того факта, что нам придётся обо всем ей рассказать.

Сара вздрагивает, ужаснувшись. Каким бы паршивым не было её состояние сейчас, в ближайшие несколько вечностей она не готова сидеть под замком. Придётся пересиливать себя, выпускать неожиданно прорезавшиеся клыки, идти на самые крайние меры, только бы не возвращаться в образ той маленькой девчонки из розовой комнаты с плюшевым жирафом. Никогда больше. Не после всего, что произошло.