Ритуал

В классе было людно — мы относили «соски» и пришли последними. Каро в отличие от Бутча решил ждать внутри — и решение было плохим. Иммунитета к такому количеству яда во взглядах Высших у менталиста ещё не было. Даже моя прическа вызвала меньшее оживление, чем молодой представитель Управления в антрацитово-черной форме.

— Леди…, — Кантор со смехом в глазах галантно приложился к моей ручке. — Это…

— Просто отвратительно Блау, — удивленно протянула Марша, оценив прическу. — Даже для тебя — это перебор. Единственное, что никогда нельзя было поставить тебе в вину, так это отсутствие вкуса.

— Леди Блау последнее время создает тренды, — с трудом удерживая серьезное лицо, парировал Тир. — В музыкальных лавках резко повысился спрос на флейты — найти хотя бы одну из нефрита сейчас задача нетривиальная. Вдруг и прически…

Марша фыркнула, я округлила глаза — неужели раскупили?

— Правда, — тоскливо подтвердил Тир. — Сир Костас, — он с отчетливой неприязнью покосился на пару рядов выше, — очень трудолюбив. Каждый вечер осваивает новый инструмент.

Цыпленок леди Тир, увидев меня, поперхнулся воздухом, но кивнул — Тиры вообще последние дни проявляют особое благоволение к Блау. Каро не замечали. Не замечали так, как умеют только Высшие, когда не просто становишься пустым местом, а пустым отхожим местом, куда и смотреть лишний раз не стоит, чтобы не оскорбить своё внутреннее чувство прекрасного.

Каро нервничал. Держал каменное лицо, но мне было видно, что плечи напряглись, осанка стала деревянной, исчезла вся расслабленность последних дней, которая появилась после жизни в поместье, когда мне уже начинало казаться, что нервный дознаватель может быть нормальным человеком.

А я его предупреждала.

***

Уроки тянулись нудно — всё было знакомым, плетения «под контролем Учителя» выходили ровно, внутренний источник затих, и даже сила и та послушно вилась вокруг пальцев темной дымкой.

Геб пыхтел — до перехода на четвертый ему далеко, сила слушалась, но когда рядом изящно выводил чары Тир или, красуясь, с легкостью плела Фейу, разница становилась очевидной. Это проблема всех «грязных», то самое узкое место, которое нужно преодолеть, чтобы сделать резкий рывок вперед. Причин тренировать пальцы в детстве у Гебиона не было. Сейчас — он очень старался, но пока отставал.

После большого перерыва у класса были занятия на полигоне, мое присутствие исключалось, и я с чистой совестью собиралась прогуливать уроки — слова Наставника о том, что «можно перенимать опыт» я пропустила мимо ушей. Не такой опыт, не здесь и не у этих детей.

Каро приободрился — я спустилась вниз и с сияющей улыбкой кивнула ему на выход — наконец-то свободны.

Бартуш с двумя парнями из нашего класса преградили путь — проход есть, но леди придется проявить гибкость и фантазию.

— Господа…, — я улыбнулась солнечно. Хотя бы три идиота, мне уже стало казаться, что все утренние потуги менталиста в бытовых чарах были зря.

— Леди…, — Бартуш склонил голову на точно положенный по этикету угол и с открытой насмешкой покосился на мою прическу. Идиот. Совершеннейший идиот.

Я прижмурилась от предвкушения, но нам помешали.

— Не советую, — хрипловатый голос Ремзи раздался сзади. — Если вам дорога неприкосновенность вашего профиля…

— Зикерт, — я вложила в голос всё, что я думаю.

— Блау…

— Леди Блау, — поправил встопорщенный Каро, который подошел ближе, неосознанно встав так, чтобы немного прикрыть меня щуплым плечом. Голос не дрожал, от привычного нервного фальцета не было и следа. Я умилилась. Прелесть, ну разве Каро не прелесть? Где Таджо откопал такое не испорченное и наивное чудо?

Ремзи скривил губы, оценив перемещения дознавателя, а высокие господа дружно отшагнули назад с такими презрительными улыбками, как будто менталист был заразным, и вирус передавался по воздуху.

— Честь имею, — я демонстративно крепко взяла Каро под руку и откланялась.

— Подстилка…

— Дознавательская подстилка…, — прилетело нам в спину. Говорили они тихо, но отчетливо. Рука Каро напряглась под моей ладонью и задрожала.

— Господа, — я разворачивалась медленно, чтобы спрятать хищную улыбку. — Я не расслышала. Повторите.

Вниз сбежал Кантор, Марша стояла у первого яруса и морщилась, Анастас демонстративно смотрел в витражные окна, Фей… Фей сидела, опустив голову вниз. Все юные сиры застыли в ожидании хорошего представления.

— Подстилка. Дознавательская подстилка, — после долгого молчания произнес Бартуш отчетливо и громко на весь класс, почти по слогам.

Лицо Тира заледенело, он шагнул вперед, неодобрительно глядя на меня — я же предупреждал, Блау.

— Ещё раз, — произнесла я громко. — Я не расслышала.

— Доз-на-ва-тель-ская под-стил-ка, — с видимым удовольствием повторил Бартуш. Имя юнца я не помнила — этому мы отказывали с дядей, или они предлагали другую кандидатуру, но это было не важно.

Каро дернулся вперед, но я придержала, послав предупредительный взгляд Кантору — не порть игру.

— Ещё раз. Я не расслышала.

— Леди Блау, у вас плохо не только со вкусом, если судить по выбору прически и… кавалеру, — взгляд с отвращением на мою ладошку, которая покоилась на черном рукаве, — но и со слухом…

— Все знают, где остановились менталисты…, — вступил второй юнец. — Они уже выпотрошили вам мозги, леди Блау?

Каро напрягся так, что сейчас рванет — я вцепилась в рукав со всей силы, только не хватало, чтобы Управление обвинили в нападении на учеников.

— Весь Предел в курсе, что Блау продались…

А вот этого ему говорить не стоило. Я успела раньше Тира на доли мгновения — чистый звук пощечины ещё долго звенел в воздухе.

— Поединок, — протянула я с удовольствием. — За оскорбление чести и достоинства.

— Вашего или менталистов? — съязвил второй юнец в свите. В сторону я ушла плавно и так быстро, что удивилась сама. Звук второй пощечины был громче, и пришлось потрясти запястьем — почти отбила. Ярко алый след моей руки расцвел на щеке мальчишки.

— Поединок, — повторила я. — За оскорбление чести и достоинства. Дознаватели — гости рода. Гости — неприкосновенны.

— Леди Блау, сочту за честь выступить свидетелем, — глаза Марши смеялись, она облокотилась на первый ярус парт и пару раз ударила в ладоши, аплодируя.

— Сочту за честь, — предложение Фейу было кстати. Кантор неодобрительно поджал губы и скомандовал мне, резко кивнув на выход, но я ещё не закончила. Двое — это слишком мало.

К последнему юнцу я нырнула, обогнув Кантора, и просто вмазала ему по щеке. Звук пощечины прозвенел в третий раз.

— Поединок. За оскорбление чести и достоинства…

— Но за что? — взвыл юнец, держась за щеку. — Я молчал!

— Именно за то, что молчали, — выдала я причину, всесторонне обдумав вопрос. Трое хватит или нет? Я оглянулась по сторонам, рассматривая лица — кто следующий. Многие резко отшагнули назад, а Ремзи… Ремзи заржал, запрокинув голову, сразу нарушив торжественность обстановки. Умеет он превратить в фарс всё, что угодно. — Зикерт? — Я вздернула бровь. — Не стоит так явно демонстрировать издержки воспитания.

— Возможность обсудить вопросы воспитания появится очень скоро, леди. На поединке, — резко вставил Хейли и взмахнув изящной кистью, отправил всех на выход. Фей послушно потрусила в толпе, низко опустив голову.

Псаков Хейли — я нахмурилась, но Кантор понял не правильно.

— Достаточно, — прошипел он мне в ухо с широкой улыбкой на публику, жестко зафиксировав локоть. — Хватит.

— Леди Фейу, — короткий поклон Марше, — вас не затруднит трижды быть представителем вызвавшей стороны…

— Нисколько, леди Блау. Сочту за честь, — Фейу с улыбкой обернулась в сторону троицы с пылающим щеками.

— Поединок через день после круга с сиром Хейли. Трое подряд. Школьный полигон, — озвучила я условия. Класс сразу загомонил — три поединка в день, это не запрещено, но… так никто не делал.

Тир отчетливо скрипнул зубами и потащил меня на выход, в коридор.