Страница 15 из 46
Она отхлебнула из бутылки вина и направилась к бронзовым дверям, прихватив горсть спичечных коробков из миски на подставке.
Затаив дыхание, Рид извинился перед аристократкой, когда Брайс вышла на горячую, сухую улицу.
Ну и дерьмо. Было девять часов, она была прилично одета, и если бы она вернулась в ту квартиру, то ходила бы туда-сюда, пока Даника не откусила бы ей голову. И волки бы совали свой нос в ее дела, которые она вообще не хотела обсуждать с ними.
Так что оставался один вариант. К счастью, это ее любимый вариант.
Фьюри сняла трубку после первого же гудка.
— Что?
— Ты на этой стороне Халдренов или на той?
— Я в «Пяти Розах». — Ровный, холодный голос был пронизан намеком на веселье-практически откровенный смех, граничащий с яростью. — Но я не смотрю телевизор с щенками.
— Кто, черт возьми, захочет это сделать?
На линии повисла пауза. Брайс прислонился к бледной каменной поверхности Жемчужины и Розы.
— Я думала, у тебя свидание с этим… как его…
— Ты и Даника хуже всех, ты это знаешь?
Она практически слышала злую улыбку Фьюри через линию.
— Встретимся в «Вороне» через тридцать минут. Мне нужно закончить работу.
— Полегче с этим беднягой.
— Это не то, за что мне заплатят.
Связь оборвалась. Брайс выругалась и помолилась, чтобы от Фьюри не разило кровью, когда она доберется до их любимого клуба. Она набрала другой номер.
Джунипер тяжело дышала, когда подняла трубку после пятого звонка. Должно быть, она была в студии, репетировала после работы. Как она всегда и делала. Как любила делать Брайс, когда у нее самой была свободная минутка. Танцевать, и танцевать, и танцевать, мир растворялся в музыке, дыхании и поту.
— О, ты бросила его, не так ли?
— Эта долбаная Даника отправила всем сообщение?
— Нет, — ответила милая, прелестная Фавн, — но ты была на свидании всего час. Поскольку звонки обычно происходят на следующее утро…
— Мы идем в «Ворон», — отрезала Брайс. — Будь там через тридцать минут. — Она повесила трубку прежде, чем Джунипер заставила бы ее выругаться.
О, она найдет способ наказать Данику за то, что та рассказала им и за то, что та связала Брайс с Коннором ранее этим вечером.
«Белый ворон» находился всего в пяти минутах ходьбы, в самом центре Старой площади. Что оставляло Брайс достаточно времени, чтобы либо действительно попасть в неприятности, либо столкнуться с тем, чего она избегала уже целый час.
Она выбрала неприятности.
Много неприятностей, чтобы опустошить семь с трудом заработанных золотых марок в ее кошельке, когда она передала их ухмыляющейся женщине-драки, которая отдала все, что попросила Брайс, в ее ожидающую ладонь. Женщина пыталась продать ей какой-то новый партийный наркотик — оно заставит вас почувствовать себя Богом, сказала она, — но тридцать золотых марок за одну дозу были намного больше зарплаты Брайс.
До встречи осталось пять минут. Стоя напротив «Белого Ворона», клуб кишел гуляками, несмотря на провалившийся план Бриггса разнести его на куски, Брайс вытащила телефон и открыла переписку с Коннором. Она готова была поспорить на все деньги, которые только что спустила на дозу, что он проверяет свой телефон каждые две секунды.
Машины проезжали мимо, басы их звуковых систем стучали по булыжникам и кипарисам, через открытые окна, показывая пассажиров, жаждущих начать свой четверг: пить, курить, подпевать музыке, обмениваться сообщениями с друзьями, дилерами, кем угодно, кто мог бы провести их в один из дюжины клубов, выстроившихся вдоль Арчер-стрит. Очереди уже змеились от дверей, в том числе и к Ворону. Ванир с нетерпением поглядывал на беломраморный фасад и хорошо одетых паломников, ожидающих у ворот храма.
Ворон был именно таким: храмом. Или когда был им. Теперь руины окружали здание, но танцпол остался прежним, древним камнем какого-то давно забытого Божьего храма, и резные каменные колонны все еще стояли на своих местах с тех пор. Танцевать внутри было равносильно поклонению этому безымянному Богу, на которого намекали изношенные изваяния сатиров и фавнов, пьющих, танцующих и трахающихся среди виноградных лоз. Храм наслаждений-вот чем он когда-то был. И то, во что он снова превратился.
Группа молодых оборотней-горных львов прошмыгнула мимо, некоторые из них повернулись, чтобы зарычать в знак приглашения.
Брайс проигнорировала их и бочком отошла к нише слева от служебной двери «Ворона». Она прислонилась к скользкому камню, поставила вино на изгиб локтя, уперлась ногой в стену позади себя, покачивая головой в такт музыке, льющейся из соседней машины, и наконец напечатала:
Пицца. В субботу в шесть вечера. Если ты опоздаешь, все кончено.
Коннор немедленно начал печатать ответ. Затем остановился. Потом начал снова.
И вот, наконец, пришло сообщение.
Я никогда не заставлю тебя ждать.
Она закатила глаза и написала:
Не давай обещаний, которые не сможешь сдержать.
Еще ввод, удаление, ввод.
Значит, ты серьезно — насчет пиццы?
Разве похоже, что я шучу, Коннор?
Ты выглядела восхитительно, когда выходила из квартиры.
Жар охватил ее, и она прикусила губу. Очаровательный, высокомерный ублюдок.
Скажи Данике, что я иду в Ворон с Джунипер и Фьюри. Увидимся через два дня.
Сделано. А как насчет того-как-его-там?
РИД официально брошен.
Хорошо. Я уже начал беспокоиться, что мне придется его убить.
У нее внутри все перевернулось.
Он быстро добавил,
Шутка, Брайс. Я не стану на тебя давить, обещаю.
Прежде чем она успела ответить, снова запищал телефон.
На этот раз-Даника.
КАК ТЫ СМЕЕШЬ ИДТИ В ВОРОНА БЕЗ МЕНЯ? ПРЕДАТЕЛЬНИЦА.
Брайс фыркнула.
Наслаждайся ночью стаи, неудачница.
НЕ ВЕСЕЛИСЬ БЕЗ МЕНЯ. Я ТЕБЕ ЗАПРЕЩАЮ.
Она знала, что как бы Даника не хотела, она не покинет стаю. Не в их единственную ночь, которую они проводили вместе, в ночь, когда их связывали крепкие узы. Только не после этого дерьмового дня. И уж тем более не тогда, когда Бриггс был на свободе, имея повод отомстить всей стае Дьяволов.