Дорогой Аарон (ЛП)

Аарон смотрел на меня так долго, что я подумала, что заставила его передумать, а мне хотелось верить, что все будет в порядке, потому что я не хотела быть с кем-то, кто так много скрывал от меня. Это было бы несправедливо. Но, наконец, одна ладонь оторвалась от моей талии и обхватила затылок, мягко подталкивая меня вперед, пока моя щека не уперлась в его грудь. Аарон прижал меня к себе, его грудь сильно вздымалась. Его слова были такими нежными.

— Мне очень жаль, Ру. Ты права. Я не должен так себя вести. Я рассказал тебе почти все. Что ты хочешь знать?

Было столько всего, что мне хотелось узнать, и я была рада, что он не стал притворяться, будто я не знаю только что-то одно. Но я выбрала самый важный, который не давал мне покоя уже несколько дней:

— Кто звонил на домашний телефон и так вывел тебя из себя?

Он выдохнул.

— Моя биологическая мать.

— Что случилось?

Он снова вздохнул, рука на моем затылке скользнула вниз по позвоночнику и опустилась на талию.

— Она звонит с тех пор, как узнала, что я вернулся в Штаты, — объяснил он. — Мы не… Ладно, я не люблю говорить с ней или о ней, прости. Я уверен, что ты и сама это поняла. Она ушла, когда я был ребенком. Она изменила отцу. Я помню, как она говорила, что очень несчастна. Что это он хотел детей, а она застряла дома, воспитывая нас, в то время как он все время работал. А она не этого хотела от жизни.

— Однажды она просто встала и ушла. Следующие шесть лет, пока мне не исполнилось тринадцать, мы ничего о ней не слышали и не видели. Единственная причина, по которой она попыталась вернуться, — это попросить больше денег, чем получила при разводе. Я даже не знала, что они развелись, понимаешь?

Я зажмурилась и кивнула ему, сосредоточившись на руках по бокам.

— Около десяти лет назад она вернулась, утверждая, что снова обрела веру, и сказала, что хочет наладить общение с нами. Она уговорила Колина, но мы с Пейдж не поддались на ее уловки. Мы знаем, как оно на самом деле. Она приходит только тогда, когда ей что-то нужно от отца, в основном деньги, один раз машина. Она звонила домой… это бесит меня, Руби. У меня от этого голова идет кругом. Она сломала отца своим уходом. Она…. — Он снова выдохнул. — Но он пережил это и пошел дальше, и… но иногда, я просто…

Я знала, каково это — когда твои родители в разводе, но мой отец всегда был на расстоянии звонка. Всегда.

— Мне очень жаль, Аарон.

Он пожал плечами.

— Прости, что не сказал. Я не говорю об этом. О ней. Ну ты поняла.

— Возможно, на твоем месте, мне бы тоже не захотелось об этом рассказывать. Мне жаль, что она такая.

— Я же тебе как-то сказал, ты такая же чокнутая как я. Это у нас семейное, — произнес он, как бы пытаясь пошутить.

— Я не чокнутая и ты мне нравишься, — произнесла я типа в шутку совсем не шутку.

Аарон прижал меня еще ближе к себе и склонился к моему уху:

— Ты не чокнутая. Ты лучшая и ты заслуживаешь парня лучше меня, но я надеюсь, что тебе плевать на это.

Я не собиралась впадать в панику или тем более падать в обморок. Неа. С чего бы. Может быть, разве что позволю себе элегантно соскользнуть на пол. Не ну как элегантно… Это не сон, сказала я себе. Повторяю, это не сон. Это все наяву.

Я не хотела ему верить. Честно. Но…

— Ты думаешь, я сделаю для кого-то другого то же, что и для тебя? — спросил он, напомнив мне, что всегда мог читать мои мысли.

Но во мне нет ничего такого. Может быть, я была наивна, потому что хотела верить, что он так заботится обо мне, но мне было все равно. Мне не нужно было думать о том, как он был со мной, чтобы понять, что это было на самом деле.

Потому что я знала, каково это, когда это не по-настоящему, и это было не так. Даже близко нет. Это было настоящим, насколько это возможно.

Потому что это был Аарон.

— Уверен? — прошептала я.

Он хмыкнул мне в волосы.

— Точно-преточно?

Он издал смешок.

— Точнее некуда.

— Так, мне нужно удостовериться, что я все поняла правильно? — спросила я хрипло, и вновь хохотнул, низко и сексуально, и так, блин, уверенно, а потом кивнул. — Не смейся. Я серьезна как никогда.

— Хорошо. — Он все еще лыбился, продолжая обнимать меня за талию. — Прости, что я тебе всего не рассказываю, РК. Мне правда жаль. Ты единственный человек, которому мне захотелось открыться. — Аарон отстранился от меня ровно настолько, чтобы посмотреть на меня, а я на него. — Я знаю, что говорил тебе, что не знаю ничего о браке и подобных вещах, но… — его кадык дернулся. — Мысль о том, что ты будешь с кем-то еще… даже просто переписываться… еще до того, как я услышал твой голос и увидел твое лицо… Руб… Я не хочу, чтобы ты была с другим. Ты моя Руби, и стала ею уже довольно давно.

И тут я мысленно упала в обморок. По полной. Вот Тали бы сейчас меня ударила по лицу, а Жасмин посоветовала повзрослеть. Возможно, мне нужно было напрячь весь свой скептицизм, ну там подумать, мозгами пораскинуть, но я решила: к черту. Я знала, что чувствую. Я чувствовала то же, что и Аарон. Что еще мне было нужно?

Ничего. Совершенно ничего.

— Означает ли это, что ты хочешь меня поцеловать? — выпалила я.

Он не рассмеялся вслух, но я почувствовала вибрацию, исходящую от его груди, прежде чем он сказал, улыбаясь:

— Угу.

Он хотел поцеловать меня. Аарон хотел меня поцеловать.

— Не как друга? — уточнила я.

— Не как друг, — подтвердил он, и в его словах послышались веселые нотки.

— Ты говоришь мне это, потому что знаешь, что я уже не девственница?

Пауза. Он снова замер. И в следующее мгновение Аарон уткнулся лицом мне в шею, в волосы. И захохотал. Он смеялся и смеялся, уткнувшись так мне в шею, словно целовал ее и это сводило с ума.

— Нет, — кажется сказал он. — Я собирался тебе сказать в другое время, может быть завтра. Но ты вечно торопишь меня.

Я фыркнула. Похоже я угодила в зыбучие пески, и совершенно не представляла как действовать.

Я нравлюсь Аарону? Я? Нравлюсь? Аарону?

Наверное, были какие-то знаки, указывающие на это.

И все же…

— Что же нам теперь делать?

Его смех был успокаивающим, ладонь легла мне на поясницу, а карие глаза смотрели на меня с такой любовью и нежностью, что я не знала, что с этим делать.

— Все, что захочешь, Руби. Продолжай делать то, что мы делали. Мы разберемся с этим.

Глава 22

«Я нравлюсь Аарону», — было первой мыслью стоило мне проснуться.

А второй: может он даже любит меня.

Добравшись вечером до своего номера, я не спала еще час, перебирая в уме все, что произошло на танцполе ресторана, и все равно этого часа оказалось мало. Я не могла разобраться в своем сердце и убедить его, что Аарон Таннер Холл любил меня. Может быть он произнес не эти самые слова, но все было и без них понятно. Все, что мне нужно было сделать, это подумать о том, что он думал обо мне, как он относился ко мне, и сравнить это с тем, как каждый парень, с которым мои друзья встречались, относился к ним, и я почувствовала себя довольно уверенно.

В конце концов, разве я не таила свою любовь от него, разве я заставляла его признаваться?

Может быть, кто-то скажет, что я тороплюсь и прихожу к выводу, который вовсе не соответствовал реальности, но мое чутье подсказывало другое. Я не думала, что мне что-то мерещится. С другой стороны, если бы он был таким замечательным и не любил меня, я могла бы жить с этим вечно. Что такое любовь, если это не просто слово, которым люди пытаются описать то, что нелегко объяснить или вызвать каким-то действием или фразой?

Я выросла с пониманием, что любовь — это сложно. Но я знала каково это. И я на собственном горьком опыте убедилась, что между любовью и ненавистью существует очень тонкая грань. Сказать кому-то, что ты любишь его, не значит, что вы будете вместе. Это было просто долбанное слово.

Поэтому я не собиралась заморачиваться.