Страница 67 из 92
— А тебя папа брал на рыбалку?
Он кивнул.
— Почти каждое воскресенье. Он много работал, но воскресенья были нашими днями, после службы в церкви. Это время он посвящал только семье. Если мы ехали куда-то отдыхать, то обязательно в такое место, где можно было порыбачить.
— Прикольно.
— Ага. У меня осталось много воспоминаний. В этом весь смысл проведение совместного времени с семьей. Я многое очень хорошо помню, особенно после того, как мама ушла. — Он говорил так не принужденно, запнувшись только на слове на «м», я чуть было не пропустила, как все его тело напряглось, когда он произнес это слово.
Раньше он редко при мне упоминал свою маму. И я гадала, что там произошло, но теперь, когда я увидела его реакцию, догадалась. Как бы мне хотелось, отмотать эти мгновения назад. Не нужно быть гением, чтобы понять, что это его ахиллесова пята.
И понятна его реакция на гиперопеку моей мамы и его взгляды на брак. Мой отец тоже ушел, но даже после развода присутствует в моей жизни. Я бы никогда не назвал своего отца «биологическим отцом» или что-то в этом роде. Он был моим отцом, папой, в радости и горе. Я никогда не сомневалась, что он любит меня.
Как бы мне не хотелось поразмыслить над его словами, сейчас главное сменить тему и сделать вид, что я ничего такого не заметил. И так было понятно, что он не хочет об этом говорить, поэтому я сменила тему.
— Наше времяпрепровождение по-семейному проходило по воскресеньям и заключалось в уборке дома. Мама всех нас готовить ужин. Потом мы все сидели и смотрели кино. Каждое воскресенье. Братья даже не решились бы уматывать на свиданки, потому что даже если тебе семнадцать, это время для семьи для всех кто жил с ней в одном доме и точка.
Он усмехнулся, и это прозвучало лишь отчасти принужденно.
— И до сих пор ничего не изменилось?
Я фыркнула и посмотрела на него. Он расправил плечи, словно желая расслабиться.
— Не, все сошло на нет, когда она вышла замуж за мужа номер три. К тому моменту я уже была второкурсницей в средней школе, Жасмин каталась на коньках, а мои братья и Тали были старше. Но теперь все по-прежнему приходят по крайней мере раз в две недели на ужин в одно и то же время или завтрак. Сговариваясь или нет. На самом деле я даже не знаю как это работает. Наверное, просто не задумывалась над этим. Они просто приходят и все.
— Ты разговаривала с кем-нибудь из них, кроме своей мамы, с тех пор, как приехала сюда?
— Нет. И я не лезу к ним, когда они ездят куда-то без меня. Никто из них не написал мне, кроме младшей сестры. Я немного переживаю, что Жасмин особо не пишет, но это скорее всего потому, что она злится и мама передавала ей мои сообщения, — объяснила я. — Либо так, либо она подло забрала мои вещи и вовсю пользуется ими. — Я улыбнулась. — А ты говорил с папой?
— Нет. — Он захлопнул заднюю дверцу и повернулся ко мне. — Он знает, что я здесь. Я же сказал, мы не так уж близки.
Как же это чертовски грустно.
— Из-за того, что ты в армию ушел?
Аарон пожал плечами, но сейчас не выглядел расстроенным.
— Да, в общем-то, всегда так было. Он бы… дал и сделал все, что мне нужно в финансовом плане, понимаешь… Дал все самое необходимое и даже больше, как мне кажется. Больше, чем мог себе позволить. Один, без поддержки. Папа у меня не слишком эмоциональный. Просто он такой. Он не нянчился с нами и не читал сказки на ночь, ну и всякое такое. Но он был с нами. Но после того, как я сказал ему, что собираюсь записаться в армию, между нами возникла напряженность. — Должно быть, я скорчила гримасу, потому что Аарон подмигнул. — Все не так уж плохо, Руби. Он любит меня по-своему. Он просто хотел от меня большего.
— Да я и не собиралась его критиковать. Не существует идеальных родителей. Просто мне немного грустно, что вы не так близки, вот и все. Но… не знаю. Все заслуживают объятья и знать, что есть кто-то в этом мире, кто переживает и беспокоиться о тебе, даже если они злятся друг на друга. Я бы никогда ни с кем так не поступила. — А потом встретившись с ним взглядом, добавила: — Я бы гордился тобой, независимо от того, что ты сделал со своей жизнью.
Чем дольше я говорила, тем больше улыбка сползала с лица Аарона, и я начала беспокоиться, что сказал что-то не так. Я переступила границы дозволенного, да?
— Прости, я не хотела критиковать твою семью…
— Да нет, все в порядке, — произнес он осторожно, глядя на меня. Его кадык дернулся, и в три больших шага он оказался передо мной, а потом свободной рукой (в другой он так и держал ведро с наживкой) коснулся моей щеки. Возвышаясь надо мной, он склонился, и я почувствовала легкое дыхание Аарона на своей коже. Но уловимое едва-едва, словно он затаил дыхание.
А потом я почувствовала прикосновение его большого пальца.
Что произошло?
Что-то почти прохладное коснулось моего лба за секунду до того, как он провел пальцем еще раз по моей коже.
Аарон поцеловал меня в лоб.
Я была наивна, но не настолько, и это чертовски смутило меня.
Но также быстро, как он оказался передо мной, столь же стремительно и отстранился.
— Ладно, хорош болтать. Давай я научу тебя, что нужно делать, — негромко произнес он.
— А потом он заставил меня выбросить ее обратно в воду, — вещала я, искоса взглянув на Аарона, который сидел рядом со мной в ресторане, где мы решили перекусить.
Он улыбнулся и пнул меня под столом.
— Я же сразу сказал, что мы будем выпускать рыбу.
— Ага, но попадалась такая мелочь. Для чего она нам? Вот шесть часов спустя я смогла выловить бы здоровую? — Мы бы поджарились там на прибое и получили бы ожог шеи в доказательство этого. У него ушло около часа на то, чтобы научить меня пользоваться спинером, и даже после всех объяснений у меня получалось совсем не очень. Но мы часами бродили по воде и шептали анекдоты друг другу, стараясь вести себя как можно тише, и раз пять мне даже удавалось заткнуться, но когда я чувствовала, как что-то касается моей ноги — я визжала.
За все время, что мы там пробыли, Аарон отпустил всего четыре шутки про акул.
К первым двум выловленным Аароном крошечным рыбам, я не прикоснулась, но третью он заставил меня ткнуть пальцем. А чем дальше, тем больше: следующую он уже заставил меня подержать. Я чуть не взвыла. Когда же я поймала приличную рыбешку, то думала, что он ее пожарит на обед… Я держала ее в руках, извивающуюся и дергающуюся, по крайней мере, пока Аарон не отцепил ее от крючка и не бросил обратно в воду.
Честно говоря, я не была уверена, смогу ли я когда-нибудь снова есть рыбу после того, как держала ее живую в руках, но день оказался намного веселее, чем я могла себе представить. Рыбалка. И я. Кто бы мог подумать?
Он нежно потрепал меня по затылку, а потом склонился ближе ко мне и произнес довольно громко, чтобы все за столом услышали.
— Я правда горжусь тобой.
Я знала, что он гордился мной. Он еще раз поцеловал меня в лоб после того, как я поймала рыбу и сказала те же самые слова, и когда я подошла, чтобы обнять его в первый раз с того дня, как он встретил меня в аэропорту. Он обнял меня в ответ. Крепко. Крепко-прекрепко. Теплое, сильное, нежное и совершенное объятье.
— Мы собирались присоединиться, но кому-то внезапно поплохело, — сообщил Дес с ухмылкой.
Бриттани, сидевшая напротив меня, закатила глаза.
— У меня живот скрутило. А я думаю, вряд ли там нашелся бы туалет. Что мне оставалось делать? В воду что ли лезть, когда такое случается?
Дес пожал плечами, и она пробормотала:
— Гаденыш.
— Для первого раза ты отлично справилась, — повторил Аарон.
Ух, сколько же мне похвалы и внимания сегодня досталось, словно я всю жизнь была этим обделена.
— Еще не определились? Дать вам еще время? — раздался слева уже знакомый голос. Официантка. Весьма привлекательная официантка. Одна из тех женщин, что так и липнут к Аарону.
Только стоило нам выйти из машины, как Аарон стал объектом женского внимания. И как я не заметила этого еще в первый день, то ли была слишком ошеломлена нашей встречей, то ли просто была невнимательна. Но правда в том, что сейчас этого невозможно было игнорировать. Юная официантка бросила только один взгляд на Аарона с Максом и покраснела как рак. Она пробормотала приветствие и подвела нас к столику, по пути через каждые два шага оглядывалась на парней.