Квазар

Войдя в юрту, я застала там женщину, которая, к моему удивлению, принесла мне несколько комплектов нижнего белья, простого, но нового, что меня вполне устраивало. Утийка была маленького роста, со скромным выражением на уже зрелом лице, она стояла, опустив глаза и указывая рукой на принесенный подарок. Я мотнула головой в знак благодарности. Ан Ара пока не было, и я решила попробовать сделать то, что когда-то сделали все аквентийцы моей группы. Они при помощи апперцепции выучили земной русский язык. Мой талант, конечно, только начинал открываться, и я не была уверена в результате, но я хотела попробовать скопировать знание утийского. Я осторожно подошла к женщине и аккуратно коснулась ее руки. Слегка поклонившись, я произнесла, указывая свободной ладонью на себя.

— Я Агния, Агния, а как зовут тебя?

От нее шло ощущение неловкости, скованности и даже страха, однако она все же произнесла вслух:

— Китама.

Как только я услышала это слово, я ощутила, что в мою голову словно мелкими впивающимися иглами начали проникать незнакомые слова.

— Китама, — повторила я, начиная отлавливать общую концепцию языка. Это ощущалось так, как будто в меня закачивался файл, который еще не был распакован. Требовалось время, чтобы расшифровать всю информацию.

— Спасибо, — сказала я, указывая на принесенное белье, и тут же будто поняла, как сказать это слово на ее языке. — Прима, — произнесла я и утийка вытаращила глаза.

— Прима, — повторила я и женщина заулыбалась.

Я, также улыбаясь, не теряя времени, направилась к выходу и указала рукой на висящий над дверью круг, украшенный шкурами. Я знаками стала показывать, что хочу помочь в их изготовлении и женщина, кажется, меня поняла. Как раз в этот момент вошел Ан Ар.

— Что ты ей хочешь объяснить? — спросил он удивленно.

— Хочу изготавливать вместе с ними украшения для дома, чтобы не сойти с ума от скуки, — сказала я, надув губы.

Впервые за все время я вдруг увидела, как он улыбнулся. Улыбка была белоснежной и она буквально осветила его и без того красивое лицо. Я замерла. Гурутиец в это время что-то сказал женщине, и та закивала головой.

— Она согласна, сейчас поедим, и ты можешь прийти к ней в шатер со знаком оленя. Будешь помогать ей в творческой работе. Улыбнувшись от радости, я посмотрела на женщину и сказала:

— Прима.

Та поклонилась и тут же вышла, пропуская внутрь кухарку, которая вносила две горячие чашки с супом.

— Ты уже начала изучать утийский? — удивился Ан Ар, — быстрая.

— Вообще-то на Земле я переводчик, — сказала я, усаживаясь за стол, — языки даются мне легко.

— Да? — спросил он, и в его голосе слышалось какое-то недоверие. Я не стала выяснять, о чем он. Меня сильно обрадовала новость, что мне не придется сидеть в юрте три недели в одиночестве, и я решила поскорее перекусить, чтобы сбежать подальше от гурутийца.

Он сел рядом и стал есть.

— Ежедневно мы будем уходить на целый день, чтобы наводить порядок на местной территории, — сказал Ан Ар, — к ужину будем возвращаться.

— Что именно вы там будете делать? — спросила я, жуя суп из морепродуктов.

— Нужно приучить животных не гулять свободно по территории, на которой проживают утийцы. Для этого нужна тренировка. Мы будем их тренировать.

— А они большие, эти животные?

— Ширтанги могут достигать трех метров в холке, — ответил он.

— Такие громадные? — удивилась я, — это же опасно.

— Ты волнуешься? — с издевкой спросил он, снова лыбясь.

Я с удивлением посмотрела на него.

— Ты сегодня в хорошем настроении? — спросила я с намеком на то, что я это вижу впервые.

— Похоже на то, — сказал Ан Ар, продолжая улыбаться. Такой добрый он меня пугал еще больше, чем злой. Его красота и привлекательность резала глаза, и это раздражало.

— А Вин Ар тоже с вами пойдет? — спросила я, уходя от запретных мыслей.

— Конечно, мы работаем в команде.

Я не ответила. Возможно, в глубине души я хотела, чтобы она оставалась в поселении, чтобы иногда разговаривать с ней, но поняла, что мои надежды не оправдались. Ладно, оставалось только одно, учить утийский и искать союзников среди местного населения.

Так потянулись мои длинные дни на Утье. Каждое утро я уходила в юрту Китамы и там мы изготавливали различные украшения для дома и для тела, браслеты и бусы из ракушек, расшивали мелкими бусинами пояса для местных знатных особ, расписывали посуду. Это сильно увлекало меня, и мои дни проходили вполне радостно. Апперцепция и природная склонность к языкам помогала мне учить утийский и через пару недель я уже вполне свободно могла объясняться на бытовые темы. Тоска по Флору сначала дикая и удушающая, потихоньку стала затихать под действием времени, и я просто ждала отведенный срок, в надежде, что по возвращении на Гурут обнаружу там мои родных аквентийцев. Если этого не произойдет, я планировала использовать различные уловки, чтобы снова попасть на борт корабля Межгалактической Конфедерации, даже, если мне снова придется сильно пораниться. Однако мои отношения с Ан Аром начинали беспокоить меня все больше и больше. Каждую ночь мы спали в крепких объятиях друг друга и я все больше замечала в себе сильное физическое влечение к нему. Мое тело млело, стоило ему только почувствовать его мужскую силу рядом и это меня невероятно злило. Настроение же гурутийца на удивление сильно улучшилось после прилета на Утью и я стала чаще видеть его улыбку и даже смех. За первые две недели на этой планете я познакомилась с еще несколькими гурутийцами и за общими ужинами мы могли вполне сносно общаться. Я стала потихоньку вливаться в этот поток, в поток этой новой для меня жизни и стала ловить себя на мысли, что больше не ощущаю такого сильного гнева или несчастья, как в первые дни моего плена.

В начале третьей недели случился несчастный случай. Было уже поздно, а гурутийцы все еще не возвращались и я начала испытывать тревогу. Это было странным, ведь мне было бы только на руку, если с Ан Аром что-то бы случилось, однако, такова была моя природа. Вспыльчивая натура прикрывала доброе и сострадательное сердце и в душе я никому не желала зла. Поэтому, когда в нашу юрту двое гурутийцев внесли полумертвого и залитого кровью Ан Ара, я вскрикнула и побелела.

— Что случилось? — спросила я, в то время как мужчины укладывали его на кровать, стягивая с него разодранную одежду.

— Не заметил ширтанга, он прыгнул на него и сильно подрал, — ответил Бо Сан, друг Ан Ара. Мы познакомились с ним за ужином и неплохо общались.

— Господи, — прошептала я, придя в ужас от огромных глубоких царапин на спине главы ордена. Мужчины полностью раздели Ан Ара, чтобы прибежавшие на помощь утийки могли обработать его раны. Не теряя времени, я тут же бросилась помогать смывать обильную засохшую кровь со спины, бедер и ног пришельца. Последний стонал, находясь в полубессознательном состоянии.

— Завтра будет в порядке, не переживай, — сказал Бо Сан, улыбаясь.

— Завтра? — переспросила я, не веря своим ушам, — такие раны будут заживать недели.

— Да, нет, — засмеялся мужчина, — он уже давно бы переиграл время, все бы переделал, если бы был в сознании. Как только очухается, сделает прогрессию, и раны заживут.

— Что такое прогрессия? — спросила я.

— Переместиться во временной отрезок, когда раны уже исцелены, а затем вернется назад, он же мастер времени, ты забыла?

— А вы не можете так с ним сделать? — ошеломленно спросила я, — вы же все из одного ордена.

— Нееет, — протянул Бо Сан, — так умеет только он, мы еще не доросли.

— Понятно, — ответила я задумчиво. Он умел делать такие шокирующие вещи! А я еще планировала сбежать от него. Я помотала головой, продолжая омывать бархатистую смуглую кожу.

— Тебе придется позаботиться о нем сегодня, одежду на него не надеть. Раны не стоит беспокоить, согревай его хорошо, — заключил друг Ан Ара и все мужчины засмеялись.

— Еще один смешок, — грозно сказала я, и согревать его будете вы втроем.