Страница 26 из 85
Лёкинель не стал вместе с ней дожидаться Эркхарта, оправдав это тем, что неуловимого шефа бесполезно пытаться застать на рабочем месте. Ингрид же подозревала, что эльф просто торопится уединиться в своей комнате с чем-то, подозрительно напоминающим винную бутылку, угадывающуюся в очертаниях его плаща. Но рабочий день официально был окончен, и спорить она не стала. Сама же решительно уселась за стол с книгой, намереваясь ждать если уж не до последнего, то хотя бы до полуночи.
Погода стремительно портилась. Серые тучи, набежавшие еще перед ужином, скрыли полную луну, по улицам гонял пыль подозрительно нервный ветер. Время от времени дверь приемной принималась похлопывать от сквозняка, заставляя девушку все время вздрагивать и проверять: не шеф ли идет. Ей очень хотелось знать, что узнал он, и поделиться сведениями. Но время шло, а шеф все не являлся. Ингрид начала задремывать.
Ей снился кабинет шефа. Во сне он отчего-то был разгромлен. Повсюду валялись стеклянные осколки от выбитого окна, летали вздымаемые холодным ветром выдранные книжные страницы и ассигнации, вылетевшие из разбитого малахитового ларца. Ингрид шла меж раскиданных стульев, придерживая мантию следователя и занудным голосом работника Управления диктовала писарю: «Стулья – шесть штук. Разломаны и лежат на разном расстоянии от стола. Стол, одна штука. Цел. Стол письменный, одна штука. Цел. На столешнице имеет место разлитие артериальной крови в объемах, достаточных для смертельного исхода. Труп находится на полу, на равном расстоянии между окном и письменным столом. Положение тела неестественное, но следов борьбы нет. В руке нож. Последний испачкан в крови. Ножевых ранений на трупе не имеется. Ну, что ж. Будем искать еще одно тело. Вы все записали?»
Ватным сознанием, какое часто бывает во снах, Ингрид наблюдала со стороны за действиями своего двойника-следователя, осматривавшего жертву. Лицо погибшего было ей знакомо, но она отчего-то никак не могла вспомнить, кто это, и все разглядывала и разглядывала странные дымные разводы на его лице и руках. Разбитая рама поскрипывала и постукивала от ветра, а жутковатые двери кабинета вдруг хищно оскалились, широко раскрыли «пасть», полыхнув белой вспышкой в коридорном нутре, и оглушительно клацнули дубовыми створками.
Ингрид подскочила от яркого света и неожиданно громкого звука и проснулась.
Это был всего лишь гром. Гроза бушевала очень близко, прямо у них над крышей. Дальняя ставня действительно ходила ходуном и поскрипывала, но никакого трупа, как и разгрома, не наблюдалось. Сердце девушки в первый момент чуть не выпрыгнувшее из груди, начало успокаиваться. «Ну и дрянь же порой снится, - подумала Ингрид, растирая лицо. - Это все от усталости».
Она широко зевнула и огляделась. Все было хорошо. Все было, как всегда. Гостиная дышала теплом и уютом, Анжи забавно посапывал в своей корзине, заменявшей ему постель. И только холодок, струившийся по полу, намекал, что входную дверь тоже не мешало бы починить наравне с протекающей крышей. И чего она тут так засиделась? Ах да, она же хотела поговорить с Эркхартом. Надо рассказать ему об их расследовании.
Неожиданно с улицы донесся какой-то звук – то ли шеф вернулся, то ли просто какая-то карета мимо проехала. Ингрид напряженно уставилась в сторону приемной. Дверь отсюда было не видно, и ей пришлось прислушаться, не усиливается ли шум дождя от того, что кто-то заходит в дом. Хоть бы это был шеф: события дня уже освежились в ее памяти, и ей уже не терпелось увидеть его и поскорее поделиться предположениями.
Пока она напряженно ждала, на большом канделябре вспыхнула средняя свеча. Вот так просто, без всяких небесных гимнов и падающих с потолка лепестков роз. В одно мгновение, будто кто-то на небесах щелкнул пальцами. Зажглась спокойно и принялась гореть, не мигая и не трепыхаясь от сквозняка, освещая гостиную так ярко, будто пылал целый факел.
Ингрид примерзла к стулу, завороженно глядя на знак богов. Волосы на голове зашевелились, а сердце снова бешено застучало. Что это? Зов? Предупреждение? Вопрос? Почему ей? Почему сейчас? И что нужно делать? Она внутренне заметалась, не зная, что предпринять.
Не дав ответа ни на один из вопросов, свеча потухла. С улицы снова донесся шум. Ингрид привстала со своего места, дрожащими руками взяла канделябр. И едва не выронила, когда на нем вспыхнули все пять свечей.
«Нет, не показалось, - подумала она, дрожа от волнения. – Боги хотят мне что-то сказать!»
Она уставилась на огни, не мигая. Крайний вдруг потух. Не то чтобы был погашен порывом ветра, а просто исчез, не оставив даже струйки дыма. Потом еще один – тот, что рядом. И еще. Осталось три. Два. Один.
Дверь распахнулась. За спиной темной фигуры в плаще полыхнула молния. Ингрид в последний момент удержала в горле испуганный крик и сжала пальцы на рукояти тяжелого канделябра, готовясь, в случае чего, дать отпор неведомым темным силам.
- Еще не спишь? – удивился Эркхарт, входя и привычно зажигая магический светильник - свечи у него были не в чести. Мистический антураж вмиг рассеялся, снова став просто грозой, рассохшейся и оттого ходящей ходуном дверью и старым-добрым шефом Оппля.
- Угу, - кивнула Ингрид, чувствуя, как отпускает дикий ужас, владевший ею эти недолгие мгновения. Что это было? Не привиделось ли ей? Она потрогала обугленные кончики свечных нитей. Холодные.
- Уже поздно, - мягко сказал он, снимая мокрый плащ и вешая его на крючок. – Время вечерней молитвы и сна.