Реки времен

— Мистер Дамблдор, — статная женщина с нашивкой МАКУСА смерила того долгим взглядом.

— Да, — он кивнул и направил палочку на Гриндевальда. — Инкарцеро.

Тугие веревки опутали тело Гриндевальда, а он все продолжал смотреть в лицо Дамблдора.

— Союзные силы сошлись на том, чтобы заключить его в Нурменгард. Он будет сидеть в тюрьме, которую сам же и построил.

— А это не есть опасно? — светловолосый и совсем молодой волшебник из СУВ недоверчиво покосился на пленника. — Он убегать от вас, из своей тюрьмы он убегать еще быстро.

— Он не убежит, — Дамблдор покачал головой и посмотрел на палочку, недавно принадлежавшую Гриндевальду, а теперь зажатую в его руке. — Теперь он не убежит. Он не видит смысла.

По лицу Гриндевальда пробежала тень безумия, и он разразился смехом, от которого Драко стало не по себе. Представительница МАКУСА схватила концы веревки и приготовилась аппарировать с пленником.

— Ты знаешь, Альбус, ради общего блага! Ради общего блага! — воскликнул Гриндевальд.

Раздался хлопок аппарации, и Дамблдор остался на поле один — если не учитывать Драко, безмолвного свидетеля, на которого он не обращал ни малейшего внимания. Лицо Дамблдора искажала гримаса боли, будто Гриндевальд всерьез задел его. А может, он и впрямь получил на дуэли травму.

— Сэр, с вами все в порядке? — осведомился Драко, вглядываясь в лицо Дамблдора. — Вы ранены?

— Нет-нет, молодой человек, благодарю. Я не ранен. Думаю, нужно отдохнуть. Определенно нужно отдохнуть, — пробормотал он, обращаясь не столько к Драко, сколько к своим мыслям, засунул обе палочки в карман мантии и медленно побрел прочь.

Драко не стал его догонять.

***

Когда Драко проснулся на следующее утро, из-за туч проглядывало солнце, а о вчерашней битве напоминала разве что вытоптанная молодая трава на поле. Он наспех собрал палатку и снова сверился с «Историей Хогвартса». Упоминание о трещине все еще было на странице о заключении Гриндельвальда в Нурменгард. Значит, пора было выдвигаться туда. Драко старался не думать о том, что он будет говорить охранникам, если его заметят. Перспектива оказаться в соседней с Гриндельвальдом камере ни капельки не радовала. И все же медлить нельзя было: Драко не мог допустить, чтобы кто-то другой нашел осколок камня.

От одной только этой мысли его прошиб холодный пот. Конечно, это было слишком самоуверенно — доверять внутреннему голосу, который по неведомой причине решил, что камень важен. Он сконцентрировался на Нурменгарде и аппарировал.

«Да как внутренний голос вообще мог что-то решить? — недоумевал Драко, бредя через пустошь вдоль высокой каменной ограды. — Я сам это решил. Это ошибка — так говорить про внутренний голос. Даже если опустить то, что я, очевидно, схожу с ума».

В собственном помешательстве Драко не сомневался. Еще неделю назад он бы назвал идиотом любого, кто вот так, сломя голову, без плана и программы исследований бросится в путь, а теперь — пожалуйста, сам прыгает по временной линии, руководствуясь сомнительными подсказками из учебника, который вообще неизвестно кому принадлежал. Возможно, этой таинственной Гермионе Грейнджер.

От мысли о незнакомке Драко передернуло. И почему он вообще был так уверен в ее существовании? Может, эта комбинация имени и фамилии была не более, чем плодом его воспаленного разума. К тому же он не помнил никаких Грейнджеров в списке чистокровных. Если эта дамочка и существовала, то наверняка была полукровкой, или — прости Мерлин — магглорожденной. Конечно, Драко теперь полагалось быть терпимым, но рисковать своей жизнью ради столь сомнительной личности — явный перебор.

— Стоять!

Драко замер. Как некстати пришлась мысль о риске для жизни — на него были устремлены три палочки. Хозяева их оказались крайне недружелюбными магами, облаченными в форменные мантии со знаком Гриндельвальда на предплечье. Кажется, Драко все же удалось найти неприятности.

— Сэр, вы знаете, где находитесь?

Драко уставился на них, не моргая и вдруг понял одну очень важную вещь: эти люди говорили не по-немецки, а по-английски. Насколько Драко помнил, в сорок пятом практически все приспешники Гриндельвальда были немцами.

— Я свой! — неожиданно тонким голосом воскликнул Драко. — Свой! Дамблдор! Мир! Победа!

Трое волшебников недоуменно переглянулись и вдруг расхохотались.

— Новобранец что ли? — спросил один из них.

— Из Отдела Тайн, — Драко попытался напустить важности, но, похоже, всерьез его уже не воспринимали. — К нам поступили сведения, будто в здешний краях буквально вчера образовалась крайне опасная трещина. И мне поручено ее исследовать.

— А-а, конторская крыса, — второй презрительно фыркнул. — Сразу видно, не нюхал пороху.

— Сами виноваты, — обиженно буркнул Драко. — Нацепили на себя вражеские мантии и ходите.

— Так они теплые, мантии-то, — третьего явно задело за живое. — Мы сюда не мерзнуть отправлялись, а бороться за свободу и госпожу президента.

— А-а, американцы, — Драко окончательно осмелел. — В Ильверморни убрали из программы Согревающие чары и Трансфигурацию одежды?

Теперь уязвленными выглядели все трое.

— А теперь повторяю: я из Британского Министерства Магии, Отдел Тайн. Я должен изучить трещину, пока энергия, исходящая из нее, не стала разрушать все вокруг. Надеюсь, никто из ваших бравых парней не додумался в нее упасть?

— Никак нет, сэр. Следуйте за нами, сэр. Мы не можем оставить внешний периметр, но передадим вас охране внутреннего периметра, они покажут вам то, что вы ищете.

Драко поежился — было действительно весьма прохладно — и зашагал за охранниками к воротам.

За ними тоже обнаружился американец, правда, в форме МАКУСА, над которой вился легкий, едва заметный пар — видимо, этот помнил про Согревающие чары и додумался их применить.

— Билли, отведи этого господина к той трещине, — бросил первый из охраны наружного периметра, и все трое вернулись за ворота. Билли же недоуменно смотрел на Драко и хлопал глазами.

— Доброе утро, Билли, — Драко счел уместным завязать беседу. — Я из Британского Министерства Магии. Мне поручено исследовать трещину.

— О! Британское Министерство! — Билли закивал. — Моя бабушка работала в Британском Министерстве, пока они с дедушкой не уехали жить в Америку. Она много рассказывала о своей работе. Многовековые исследования. Вы из корпуса Авроров?

— Отдел Тайн, — коротко бросил Драко.

— Вау! — глаза Билли округлились. — Бабушка говорила, там работают очень сильные маги. Простите, сэр, мы не знали, как защитить эту трещину. Честное слово, мы не знаем, что это такое. В общем… Это не я! Это парни с наружного периметра придумали!

Из торопливой речи Билли Драко успел понять только то, что ребята из охраны наружного периметра сделали несусветную глупость. При этом они все еще казались более глупыми — надо же, напялить мантии с вражескими нашивками. Даже тщедушный Билли — и тот додумался зачаровать свою форму.

Билли как раз перестал болтать и двинулся вокруг здания — не такого ужасающего, как Азкабан, но все же довольно мрачного. Огромная каменная глыба меж двух скал, практически гладкая, с узкими окошками-бойницами угрожающе возвышалась над низиной. Но даже это так сильно не пугало, как змея трещины, тянущаяся к ней и уходящая под здание. Подойдя ближе, Драко, наконец, понял, почему Билли так отчаянно оправдывался. Трещину обнесли сигнальной лентой, привязав ее к воткнутым в землю палкам.

— Идиоты, — пробормотал Драко, и Билли дернулся.

— Простите, сэр, я предлагал им вспомнить Защитные чары, но они и слушать не стали.

— Эти-то, из охраны наружного периметра? — Драко фыркнул. — Да ни на что более интеллектуальное я и не рассчитывал. В конце концов, мы говорим о людях, у которых хватило ума напялить мантии с символикой Гриндельвальда.

Билли побледнел.

— Я даже не заметил! Спасибо, сэр. Если будет проверка из штаба, нас ждут проблемы.

— Но ты же в своей форме, — недоуменно пожал плечами Драко. — Не думаю, что тебя накажут.