Страница 12 из 18
У меня пересохло во рту от невыразимого отчаяния в ее глазах.
«Боже, она знает, что в ловушке? Не может быть. Невозможно…»
– Хорошо, – ответил я. – Я буду говорить с тобой каждый день. Обещаю.
Тея с облегчением вздохнула и выпустила мою руку.
– Спасибо. Мне почему-то легче.
С последней улыбкой – я так понял, прощальной, – она взяла свою ручку и затем замерла.
«Перезагрузка».
Смущение отразилось у нее на лице. Она посмотрела на меня и слегка вздрогнула, обнаружив в непосредственной близости крупного мужчину. Я мгновенно откинулся назад, чтобы не вторгаться в ее пространство.
– Сколько уже прошло? – спросила она.
– Два года, – сказал я чуть громче шепота. – Но врачи работают над вашим случаем.
– Да, точно. – Она нерешительно улыбнулась и нашла глазами мой бейджик. – Я Тея Хьюз.
«Семь. Седьмой раз».
– Джим Уилан, – представился я.
Она протянула руку. Опять. Я механически взял ее, выдержал очередное сердечное пожатие. Опять. Ее пальцы не задержались в моих, а сразу же высвободились, как вы бы поступили с чужим человеком.
– Приятно познакомиться, Джим Уилан.
«Блин. Я не могу проходить через это снова».
Я поднялся на ноги.
– Мне пора на работу.
Ее лицо погрустнело.
– Ой. Облом. Мы еще увидимся?
Я мог бы обещать ей, что да, но она не запомнит. В обещаниях не было толку. Я мог сказать ей, что небо падает или меня зовут Авраам Линкольн, и она не ощутит чертовой разницы. Это исчезнет, как и любое другое слово, которое мы когда-либо говорили друг другу. Я исчезал каждый раз, когда она перезагружалась, и снова воссоздавался в глазах Теи. Я мог быть кем угодно, чем угодно. И все же она оставалась единственной девушкой, с которой я мог быть самим собой.
Ужасная ирония происходящего походила на медный привкус во рту.
– Конечно, мисс Хьюз, – сказал я. – Увидимся завтра.
Глава 5
Тея
(пятью минутами ранее)
Я впервые открываю глаза.
Напротив меня сидит красивый парень. Сильный и крепко сбитый. Его руки большие, суставы испещрены шрамами. Бицепсы и предплечья увиты мышцами. Он одет в белое. Униформа?
За соседним столом сидит старик с вмятиной в голове.
Я в больнице?
Да, потому что произошел несчастный случай, и теперь я очнулась.
Господи, как долго я была без сознания?
Мое сердце стучит, и кровь приливает к ушам. Моя рука сжимает ручку до боли в суставах. Трудно дышать. Произошел несчастный случай, и теперь я здесь, в этой комнате. Но сколько времени прошло между «тогда» и «сейчас»? Как я сюда попала? Сколько времени я потеряла?
– Сколько уже прошло? – спрашиваю я красивого парня.
– Два года, – тихо говорит он, почти шепотом. – Но врачи работают над вашим случаем.
Он прав. Врачи работают над моим случаем. Это одна из вещей, которые я знаю.
Меня зовут Тея Хьюз.
Произошел несчастный случай.
Врачи работают над моим случаем.
Мужчина знает это, а значит, должен каким-то образом знать меня. Мои руки немного разжимаются.
– Да, – говорю я. – Так и есть.
Но два года? Боже, как долго я отсутствовала! Но теперь вернулась. Я с облегчением выдыхаю и успокаиваю панику. Тем не менее, я не могу найти… что-то. Что-то потеряно, и мне нужно это найти. Если бы я только знала, что искать.
Я нахожу взглядом бейджик парня. Джим.
Джим прекрасен. И сексуален. Его сексуальность похожа на черную кожаную куртку – сочетается с любым нарядом. Он не разваливается на стуле, не занимает все место и не приказывает всем в комнате обратить на него внимание. Его поза спокойна, руки скрещены на столе, плечи немного наклонены вперед. Он даже не знает, насколько сексуален, что делает его еще привлекательнее. Я борюсь с безумным желанием уткнуться лицом в изгиб его шеи и вдохнуть запах. Ничего не могу с собой поделать. Ко мне вечность никто не прикасался. Ни секса. Ни еды. Ни воды. Ничего такого.
Вместо этого я предлагаю свою руку. Делия всегда кричит на меня, мол, веди себя вежливо. И я не против прикасаться к этому парню.
– Я Тея Хьюз.
– Джим Уилан, – отвечает он почти разочарованно.
Даже имя у него сексуальное. Мужественное. Твердое. Но в нем скрывается мягкость, делающая его больше похожим на Джимми, чем на Джима. Я только собираюсь это сказать, когда внезапная болезненная гримаса искажает его красивые черты, и он поднимается на ноги.
– Мне пора на работу.
Разочарование глубоко вонзает в меня зубы. Мне не нравится оставаться одной. За пределами Джима меня ждет тишина – напряженная и безвоздушная – и это так страшно.
– Ой. Облом, – говорю я небрежно, скрывая свое отчаяние. – Мы еще увидимся?
«Пожалуйста, скажи «да», Джимми Уилан».
Он колеблется, его темные глаза пристально смотрят в мои. Я не знаю, что он ищет, но чем бы оно ни было, пусть найдет.
– Конечно, мисс Хьюз, – говорит Джимми. – Увидимся завтра.
Затем красивый парень в белой форме встает и уходит.
Я уже скучаю по нему. Я бы хотела, чтобы он вернулся. У него такие добрые глаза. Крепкий, как кирпичная стена, с мощной челюстью, покрытой щетиной, и все же он меня не пугает. Джимми хороший человек. Я хочу продолжать говорить с ним.
Казалось, он не хотел уходить.
Может быть, он одинок.
Может, мне пойти за ним и спросить, не хочет ли он потусоваться вместе. Ничего серьезного. Бога ради, мы ведь только что встретились. Но увидеть его снова… думаю, это было бы хорошо для меня.
Я начинаю вставать со стула, когда взгляд падает на лежащий передо мной рисунок. Это египетский пейзаж – высокая пирамида, отбрасывающая длинную тень под палящим солнцем.
Я его нарисовала? Конечно. Он же здесь, передо мной, вместе с ручками и цветными маркерами. Наверное, начала еще до аварии. Надо закончить. Прошло два года. Я закончу рисунок сейчас. Я открываю маркер, жалея, что под рукой нет холста и красок. Может, Делия принесет мне, когда придет. Или мама и папа.
Я скучаю по ним. Я стараюсь вспомнить их лица, вспомнить хоть один момент из нашей жизни до аварии.
И не могу. Когда я смотрю туда, то вижу пустоту. Как огромная космическая пустыня без стен, но и без движения воздуха. Страх начинает впиваться мне в живот, и я берусь за маркеры. Что-то, что могу держать в руке. Я добавляю цвета в небо. Закончив, беру шариковую ручку. Короткие слова появляются из-под пера и заполняют тень под пирамидой.
Сильный каменный стон одинокий одинокий низко медленный такой царапина шрам шрам шрам
Бессмыслица. Слова, слова, слова, но они ничего не значат.
Человек, который изучает слова, зовется этимологом.
Откуда я знаю? Изучала слова в колледже? Я ходила в колледж? Я пытаюсь вспомнить. Что-то. Что-нибудь.
В моей голове тишина.
Пустота.
Я потерялась…
Мое сердце стучит, и кровь приливает к ушам. Я снова читаю слова под пирамидой.
Сильный каменный стон одинокий одинокий одинокий
Джимми одинок. Эти слова о Джимми.
Кто такой Джимми?
Темные волосы и глаза. Добрые глаза. И униформа. Белая?
Что значит белый?
Я не знаю. Я больше не вижу. Я не могу вспомнить…
Я впервые открываю глаза.
За соседним столом сидит старик с вмятиной в голове.
Я в больнице?
Да, потому что произошел несчастный случай, и теперь я очнулась.
Господи, как долго я отсутствовала?
Мое сердце стучит, и кровь приливает к ушам. Моя рука сжимает ручку до боли в суставах. Трудно дышать. Произошел несчастный случай, и теперь я здесь, в этой комнате. Но сколько времени прошло между «тогда» и «сейчас»? Как я сюда попала? Сколько времени я потеряла? Ко мне спешит миниатюрная женщина в синей униформе. Медсестра. Ее бейдж гласит: Рита.
– Сколько уже прошло? – спрашиваю я.
– Два года, мисс Хьюз, – говорит Рита. – Врачи работают над вашим случаем.