Пигмалион для ведьмы

— Что? — девушка, казалось, окаменела от страха.

— Если бы он хотел забрать только твою душу, убил бы тебя при первой возможности. Он же сказал, что заберёт у Селены всё, что когда-то дал. Что же на самом деле случилось в «Вороне»? И какой будет следующий шаг? Он потерял сосуд. Разве всё так просто закончилось? Похоже, то твоё предсказание начинает связываться со случившемся в единую нить.

Креол сжал ладонь внучки и с искренним сочувствием улыбнулся.

— Это и есть подводные камни. Два одинаковых предсказания с разными значениями. Кажется, мы бессильны что-то изменить. Пытаясь найти удачный выход, мы просто-напросто пришли к исходным событиям. Но несмотря ни на что, мы должны в этот раз побороться. В этой войне необходимо одержать победу.

Алаия чувствовала тревогу. Холод, разраставшийся в груди, довёл до дрожи. Сколько раз она чувствовала такое на улицах Ниреи? Множество раз. Последняя схватка с Демосом была ничуть не хуже. Только сейчас опасность ждала из ниоткуда. Если в предсказаниях был смысл, то избежать увиденного не получится. Она принесёт не только спасение, но и чью-то гибель. Это угнетало больше всего. Тяжесть услышанного, тяжесть прошлого, целый эпизод вырванной жизни, стёртый также по велению судьбы. Алаия начала задыхаться, но всё так же ровно дышать. Молчание длилось мгновение, растянувшееся для неё в бесконечность. Сердце глухо билось, мозг отказывался принимать такое состояние. Всё слишком запуталось. Просто нужно немного выдохнуть. Ая медленно поднялась с постели, без эмоций отпустила руку дедушки.

— Вы меня простите, — монотонно и тихо, достаточно, чтобы вырваться из этой пучины страхов и забытых воспоминаний. Но даже уйти из комнаты верховного не значило отказаться от этого.

— Аквилон, — Креол остановил сына, прежде чем тот успел выйти следом, — ты обязательно её догонишь. Но сначала выслушай. Постарайся успокоить, не дави. И самое главное убеди в том, чтобы всё оставалось в секрете. Позаботься об её обучении. Тебе придётся это взять на себя.

Ак застыл, опустил голову и прикрыл глаза. За дверью послышался шорох. И это был недобрый знак. Вздохнув, мужчина прошептал:

— Их неро те вар.

Стены от произнесённого заклинания тут же стали прозрачными, а за ними, услужливо прислонившись к двери, затаилась служанка.

Ак сжал руку в кулак и резко распахнул дверь, позволив Терре бессовестно ввалиться в комнату.

— Ты в курсе, что твой неиссякаемый интерес к сплетням станет причиной всех твоих мучительных бед? — маг грозно вытянул губы в злобной ухмылке, нависая над слугой. — Стоит мне пальцем щёлкнуть, — многозначительно склонил голову набок и приготовился выполнить угрозу, — и ты забудешь даже своё имя. Отвечай, пока я этого не сделал! Как ты посмела ослушаться?

— Г-господин! Я ничего не слышала! — она суетливо поклонилась, чуть ли не упираясь головой в пол. — Прошу, пощадите!

Ак удовлетворённо изогнул одну бровь и прыснул с насмешкой. Верховный же наблюдал за ними с задорным весельем. И когда его сын пощадил прислугу, предупредив о возможных последствиях в случае распространения слухов, после того, как Терра, бледная и испуганная до крайности, выбежала в коридор, верховный позволил смеху заполнить его комнату.

— Вот негодник, чего же ты своих слуг так пугаешь? Я же прекрасно знаю, что память ты стирать не умеешь.

Ак не сдержался и закатил глаза. От отца хотелось сбежать сию секунду. И ему всё ещё не нравилась идея обучения Алаии.

— Я не буду её учить, — крутанувшись на пятках, он резво развернулся лицом к отцу и прислонился спиной к двери. — У меня своих учеников полно. Не вижу в этом необходимости. Если придётся в чём-то помочь, то я охотно соглашусь. Но брать так много ответственности…

— Ты снова делаешь вид, что можешь ослушаться моих поручений? — тут настала очередь Креола пугать сына своим грозным тоном и тёмной аурой (ту и впрямь можно было заметить невооружённым взглядом). — Девочке необходима подготовка. У нас мало времени. Ты будешь заниматься с ней по ускоренной программе, обучать боевым искусствам. Лучше научи стрелять из лука. Основам заклинаний и языку. Остальные предметы можешь не трогать. Сделай её способной защитить себя. Большего от тебя не требуется. Всё, — строго измерил Ака взглядом и махнул рукой, приказывая удалиться.

Аквилон с молчаливой покорностью склонил голову и вышел, громко хлопнув дверью. Терпение ему ещё несомненно понадобится.

Следуя к определённой цели, он прокручивал в голове произошедший разговор. С такой правдой Ае было бы сложно смириться, если бы у неё не было никого, кто хотел бы помочь. Поэтому он решил, что обязательно найдёт способ облегчить боль и страдания этой девушки. Не просто из-за поручения или чувства долга. Просто Аквилон так хотел. Он хотел бы многое ей рассказать. Поделиться с ней самыми счастливыми моментами своих воспоминаний. Такими моментами, где она могла бы увидеть улыбающегося юного и красивого отца.

От простого желания помочь до обычной добродетели было не такое большое различие. Но глубина всех чувств, связанная с их исполнением, была бездонна. В самом деле такие же ощущения у него были связаны с его к ней отношением. Вроде бы пытался доплыть до самой глубины, но, оказалось, нырял безнадёжно.

— Аквилон! Ак! Да стой же ты! — встревоженный Мерк остановился позади друга, вцепившись в его плечо. — Ай, ну ты совсем, что ли? Еле догнал.

— Что-то произошло? — рассмотрев Меркуриса повнимательней, Ак догадался без слов. — Илай проснулся?

— Да. И на самом деле произошло что-то невероятное.

— Ты о чём? — вопросительно поднял брови.

— Илай не просто проснулся. Он исчез.

========== Глава 8 ==========

У профессора Корнелия чесались руки, это было заметно невооружённым взглядом ещё с утра. На Совете заламывал пальцы и с возбуждением то и дело занимался своей бородой. Меркурис тайно наблюдал за Корнелием, стараясь зацепиться за истину такого поведения. Пока Аквилона не было рядом, приходилось быть крайне внимательным, чтобы не сказать чего-то лишнего. Снова обсуждалось недавнее явление и меры наказания двух учеников. Не было сомнений, что Совет не устраивало решение верховного позволить нарушителям обучаться дальше. Меркурису приходилось несладко, выслушивая перешёптывания о том, что верховный чересчур доверяет «подкидышу», что подобные решения приведут ко множеству трудностей. Когда Корнелий с торжественной улыбкой взглянул на пустующее кресло Аквилона и начал убеждать Совет в некомпетентности заместителя, Мерк с шумом отодвинул кресло и, поднявшись, громко ударил ладонями по крышке стола.

— Прошу простить мою дерзкую выходку и последующие слова, но сейчас вы сами демонстрируете свою некомпетентность. Мы собрались здесь для решения проблемы, но никак не для того, чтобы обсуждать действия верховного.

— По идее, — ещё один старый профессор решил вступить в диалог и встать на защиту Корнелия, — вы не имеете права рассматривать этот вопрос, так как являетесь заинтересованным в дальнейшей судьбе родственника. Это же касается и Аквилона, взявшего под опеку девчонку.

— Да, как вы заметили, я тоже заинтересован. За этих ребят мы несём ответственность. Верховный поступает так из определённых соображений. Если он решил оставить учеников, нам необходимо убедиться в том, чтобы они вынесли урок из своего необдуманного поступка. Считаю, что месяца отработок будет достаточно, учитывая, что весной начнутся экзамены. Вы наверняка должны согласиться со мной, ведь сочетание отработок и подготовки к экзаменам будет для них достаточно сложным испытанием, — в заключение своих слов, преподаватель сверкнул глазами на свиту Корнелия, после чего уселся на место и со спокойной душой поправил очки на переносице. Про себя подумал, что впервые так открыто высказывался. Наверное, сказалось долгое напряжение и отсутствие друга. Было бы подло не замолвить словечко за него, когда за его спиной шептались.

Конец ознакомительного фрагмента.