Last Christmas

– Да как не назови! – всплеснула руками Тесса. – Ты думаешь, он одну тебя имеет на своем массажном столе?

– А вот это мне совсем не интересно. Он мне ничем не обязан, как и я ему. Мы взаимных клятв о верности друг другу не давали. Единственное, что меня беспокоит в наших взаимоотношениях, это болезни ППП и внеплановая беременность. А так как секс у нас защищенный, то он волен делать что хочет.

– Я этого все равно не понимаю… – сжала губы Тесса.

– К чему ты вообще завела этот разговор? – Бетти даже подбоченилась. – Ты на вечеринку-то идешь или уже нет?

– Всё-всё, ухожу… Кстати! О подарках!

Бетти закрыла глаза: какие подарки? Мозг у Тессы всегда работал сам по себе, не в синхроне с реальностью, и в этом был ее шарм. Открыв глаза, девушка увидела, как Тесса стоит на коленях, верхней частью туловища скрывшись под елкой, что были видны одни пятки и попа. Оттуда девушка вылезла с парой упакованных коробок – подарок Бетти ей и от нее Бетти.

– Я хочу, чтобы мы распаковали их сейчас, а то я вся изведусь там, на вечеринке, – пояснила Тесса, протянув свой подарок подруге.

– Обещаешь, что после этого наконец уйдешь и дашь мне спокойно принять душ?

– Обещаю.

Девушки синхронно разорвали упаковочную бумагу и вскрыли коробки. И вместе залились смехом, показывая друг другу подарки. В руках каждой из девушек была книга, причем одна и та же – «Преступление и наказание» Достоевского – русского писателя.

– Мы с тобой читали отзывы, и поговорили, что стоило бы прочитать, обсудить… – сквозь смех пробормотала Тесса.

– Я помню! Именно поэтому и купила ее.

– Я люблю тебя, Бетти.

– И я тебя люблю, Тесса.

– Счастливого Рождества.

– Счастливого…

Девушки обнялись, застывая в объятиях на десять секунд. Они были больше чем подруги – они были сестры – по духу и количеству пережитого вместе. Они даже отказались от своей мечты поступить на литературный, потому что туда их пихали матери. А тогда еще старшеклассницы хотели, чтобы это был только их выбор. И назло сменили ориентацию на медицинский… Вот криков-то было… Но они поступили, отучились и теперь вместе трудились на благо людей в больнице святой Клары, а литературе, как хобби, предавались в свободное время, устраивая дискуссии за кухонным столом.

– Все, я пойду, на самом деле…

Тесса поправила у порога брошенные Бетти ботинки, повесила куртку и ушла, оставляя подругу наедине с Достоевским в руках. Повертев книгу, она положила ее на столик рядом с экземпляром Тессы, и пошла в ванную.

Мытье не заняло больше 30 минут – девушка по-быстрому смыла с себя усталость минувшего рабочего дня, помыла голову, и надев уютную пижаму с выбитыми на ней пингвинятами, вернулась в опустевшую гостиную. На часах время приблизилось к 23:00. В холодильнике она видела сыр, незаконченную банку оливок, шоколад, а еще бутылку ее любимого красного вина. Тесса все равно предпочитает красному белое, и то если в настроении (в обычное время, она вообще воздерживается от алкоголя), поэтому не расстроится. «А прямо-таки шикарный стол намечается!» – подумала Бетти, выставив все съестное из холодильника на столик между диваном и телевизором. Девушка загрузила диск с фильмом, и пока он отвисал, плюс начальные титры, она набрала в службу доставки пиццы. На удивление, трубку взяли почти сразу, не заставляя ожидать. Специалисты заверили, что пицца будет у нее в течении часа, но Бетти мало в это поверила – Рождество все же, навряд ли кто-то хочет встретить его под ее дверью. Вооружившись штопором, она ловко, со знанием дела, откупорила бутылку, наполнила бокал и сделала глоток – прекрасно. На экране как раз пошли первые кадры фильма. Но неожиданный звонок в дверь напугал Бетти, что оливка, так и не донесенная до рта, плюхнулась в тарелку с сыром. Девушка посмотрела на часы – с момента заказа пиццы прошло еще только 10 минут.

– Не может быть… – в слух пробубнила Бетти, поднимаясь с места. – Скорее Иисус заново родился, чем моя пицца была готова. Я не на столько везунчик…

Продолжая говорить сама с собой, Бетти тем не менее, даже не удосужившись посмотреть в глазок, распахнула дверь. Перед ней стоял явно не доставщик пиццы. И точно не Иисус. Это был молодой мужчина (этот пограничный возраст, знаете? Когда уже вроде и не парень, но и мужчиной назвать язык не поворачивается), весь в черном, с черными волосами и необыкновенно яркими серо-голубыми глазами.

– Привет. Ты одна дома? – спросил он Бетти, прежде чем не обращая на нее внимания, протиснулся внутрь квартиры и закрыл за собой дверь.

Комментарий к 1. Personal Jesus.

*– Персональный Иисус

========== 2. The criminal man. ==========

Комментарий к 2. The criminal man.

*– Преступник.

Тесса осмотрелась по сторонам, и тяжело вздохнула, делая большой глоток из стакана в руке. Но пиво внутрь не пошло – девушка так и застыла, с надутыми щеками. Оглянувшись, она не нашла куда можно было бы сплюнуть, и замерла взглядом на стакане. Она почти выплюнула пиво обратно, но сквозь музыку над самым ухом прогремело:

– Всё нормально, Тесса?

Тесса подняла глаза вверх, и не без усилия протолкнула внутрь себя злосчастный глоток. Перед ней стоял Саймон – хозяин квартиры и всей этой рождественской вакханалии. Не то, чтобы она знала его – как правильно заметила Бетти, их общение заключалось в приветствиях, когда они сталкивались в подъезде, или у той же мусорки. Возраст Саймона был что-то между Тессой и старшеклассником. Мозгами – средняя школа. И сейчас Тесса, глядя на него, снова задалась вопросом: что она здесь забыла?

– Да, классная вечеринка, – вместо этого улыбчиво ответила она, глядя на гостеприимного хозяина.

– Я принес тебе еще выпить, – протянул он ей полный стакан точно такого же пойла, которое Тесса только что еле сглотнула.

– Спасибо, – не зная, что делать с первым, девушка приняла во вторую руку еще один стакан.

– Саймон! – донеслось до них сквозь грохочущую музыку.

В дверном проеме кухни стояла девушка, и махала ему рукой, подзывая к себе.

– Я подойду к тебе еще, позже. Развлекайся! – и парень послушно скрылся следом за девушкой, оставляя Тессу одну наедине с двумя стаканами.

Тесса была здесь уже минут сорок, не меньше, выпила два стакана, но опьянения не было совсем, хотя в другое время она бы уже спала в беспамятстве от такого количества выпитого. Но сегодня, видимо, не ее день. Итак, что она все же здесь забыла? Тесса могла врать Бетти, даже себе, но правда оставалась неизменной: она пришла сюда в поисках приключений на свою пятую точку. Она всю жизнь была примерной девочкой, делала то, что от нее ждали (если не считать того момента, когда они с Бетти назло родителям поступили в медицинский вместо любимой литературы), и это всегда играло с ней злую шутку. Сегодня Тесса решила попрать все нормы приличия и вместо традиционной индейки за тихим семейным ужином выбрала вот ЭТО. Но проблема оказалась намного глубже. Дело в том, что она действительно была примерной девочкой, и подобного рода вечеринки претили ей, тем более с людьми, у которых IQ чуть выше 70. Ей казалось сейчас, что они с подругой поменялись местами – Бетти сидит дома в одиночестве перед телевизором (а это учитывая ее не совсем примерное и законопослушное прошлое), а она, Тесса, в незнакомой квартире, пропахнувшей табачным дымом и полной пьяными неизвестными ей людьми. Может, Бетти еще не успела начать смотреть «Касабланку», и она успеет на начало?

Тесса повернулась вокруг своей оси в поисках подходящей поверхности для того, чтобы поставить на нее чертовы стаканы, и уже нашла тумбочку в метре от себя, когда увидела его.

Он отличался от всех, кто был здесь. И дело не во внешнем виде, возрасте (он явно был старше этих школьников-переростков), он просто был особенный. Худой, высокий, в узких черных брюках, черной футболке, и такой же черной кожаной куртке. Из-под приподнятого воротника на шее отчетливо виднелись черные полосы татуировок – это напоминало ветви плюща, поднимающиеся снизу, из-под футболки. Лицо не издавало никаких эмоций – лишь сосредоточенность. Пухлые губы слегка приоткрыты, а светлые глаза из-под густых сведенных бровей на переносице явно искали что-то или кого-то. И нашли.