Северный волк

Держа теплую ладонь Эдвина в своих, ждала изменения его состояния. В тишине уходили часы, дыхание виконта выровнялось, стало глубоким и спокойным. Мертвенная бледность отступила, маг казался до крайности изможденным, но уже не умирающим. От усталости я валилась с ног, от нервного и магического истощения в пальцах появилось болезненное покалывание. К сожалению, единственным надежным признаком улучшения стало бы вернувшееся сознание. Не поговорив с Эдвином, не убедившись, что опасность миновала, я и помыслить не могла о том, чтоб оставить виконта и уйти отдыхать.

Я выставила из комнаты кобол. Помочь они ничем не могли, зато раздражали своей навязчивой заботой. Все чаще уговаривали пойти поспать, пощадить свое здоровье, обещали разбудить, когда хозяин очнется. Эти предложения казались заманчивыми, пока не выяснилось, что коболы почти не чувствуют жизненную энергию людей. Они не заметили бы ухудшений и не разбудили бы меня вовремя.

Трудно точно сказать, сколько так сидела. Часа три, может, четыре. Приглушенный амулетами дар Эдвина казался все таким же бледным, тусклым, как и прежде. Прислушиваясь к золотистому сиянию его магии, я и в такой ситуации находила повод для радости: магу хотя бы не становилось хуже. Дверь в коридор распахнулась, впуская в комнату дневной свет. На пороге к моему неудовольствию появились две коболы, толкающие тележку с едой.

Просила же не беспокоить, - с укором напомнила я. Осознав, что каждый из глиняных слуг наделен индивидуальностью, честно старалась вести себя с ними как с обыкновенными людьми, забывая о рукотворности кобол. К сожалению, такое отношение только давало им возможности спорить.

Госпожа, если Вы не поедите и не поспите, свалитесь здесьот изнеможения, - наставительно сказала старшая женщина. И не восстановите резерв. Вы взрослая девушка, должны понимать такие простые вещи.

Не хочу есть, спасибо. И отдыхать пока тоже не хочу! -теряя остатки истощенного терпения, я все еще пыталась держаться вежливо. Несмотря на то, что это было пятое появление изгнанных кобол за три часа.

Не упрямься, Софи. Поешь, а потом иди отдыхать, -полушепотом посоветовал Эдвин.

Не веря своим ушам, повернулась к виконту. Слух не обманул, бледный маг действительно очнулся. Скрывать чувства в тот момент было выше сил. Не пряча облегчения и слез радости, я порывисто обняла Эдвина. Он осторожно и не сразу обнял меня в ответ одной рукой.

Ты меня очень напугал, - призналась я, прижимаясь квиконту.

Так уж вышло, - усмехнулся он. - Не хотел.

Охотно верю, - отстранившись, посмотрела магу в глаза. -Как ты себя чувствуешь?

Рана болит сильно, - сознался Эдвин. - Очень сильно. - Я все залечила, - я недоуменно нахмурилась, одновременно прикидывая, насколько еще хватит остатков резерва. - Дай посмотрю.

Он сдвинул одеяло, приоткрывая раненый бок. Там красовался огромный кровоподтек. Это неприятно удивило. Если бы так выглядела чужая работа, я сказала бы, что целитель не старался. Положив ладонь на синяк, почувствовала глубоко под кожей очаг боли. Он виделся черным сгустком с хищно шевелящимися щупальцами. Я с подобным прежде не сталкивалась, а для Эдвина мой рассказ неожиданностью не стал.

Так я и думал, - болезненно и одновременно неприязненнопоморщился маг. - Это метка. О ней поговорим позже, когда поедим, когда ты отдохнешь. Если у тебя еще остались силы, прошу, подлечи. Я пуст и восстановлюсь еще не скоро.

Голос магистра звучал спокойно, уверенно, словно ровным счетом ничего необычного не происходило. Поэтому мне даже в голову не пришло спорить, спрашивать, только кивнула. Снова положила руку на кровоподтек, отдала остаток резерва на лечение. Под пальцами расправлялись лепестки волшебства, а я отрешенно подумала, что Эдвин, похоже, меня через амулет не чувствовал. Уточнять не стала. Решила, успеется.

Виконт оделся, попросив подождать в коридоре, но от затеи поесть в столовой, к счастью, отказался. Понял, что не дойдет. Услужливые коболы прикатили еще одну тележку с едой в спальню хозяина.

Два мага с вычерпанными до последней капли резервами разговор поддерживать не в состоянии. Давно известная истина, получившая в тот день очередное подтверждение. Лицо виконта застыло бесстрастной, не пропускающей эмоции маской. Таким он больше не казался мне красивым. Трудно даже сказать, почему, но черты лица воспринимались резкими, грубыми. Высокий лоб виделся недостатком, как и несколько тяжелое основание носа. Из-за темных волос и черной мантии Ордена виконт казался бледным и еще более изможденным, чем всего полчаса назад. На робкий вопрос о боли и самочувствии откликнулся подчеркнуто вежливо и немногословно:

Спасибо. Лучше.

Это были единственные слова, произнесенные за время трапезы.

Маг изредка посматривал в мою сторону, взгляда в глаза избегал. Уж тем более не заговаривал сам. Меня это вполне устраивало. Натянутая беседа только отвлекала бы от созерцания магии Эдвина. А мне нравилось наблюдать, чувствовать, как крепнет красивый, кажущийся теплым дар. Когда последняя чашка чая была выпита, мне пожелали хорошо отдохнуть, постараться выспаться. Извинившись за то, что не провожает даму до дверей в ее комнату, виконт остановился на пороге своей спальни.

Я благодарю тебя, Софи, - Эдвин посмотрел мне в глаза,голос прозвучал ровно и спокойно. Маг понимал, что я спасла его, как он прежде спас меня.

Долг жизни был отдан. Мы оба знали это. Я молча кивнула и поднялась к себе.

Мы встретились вечером в столовой. Эдвин сидел у окна, прикрыв глаза, сложив руки на груди. Казался все еще опустошенным, словно резерв за эти часы не восстановился ни на каплю. Вежливый виконт и теперь старался соблюдать этикет, встал, когда я вошла. Вцепившись в подоконник, едва держался на ногах.

Сядь, - попросила я, не скрывая беспокойства и сочувствия. Эдвин тяжело опустился на стул, долго выдыхал сквозь почти сомкнутые губы.

Рана болит?

Он кивнул, не открывая глаз. Я подошла к бледному мужчине, опустилась рядом на колени и положила ладони на место ранения. Черный хищный сгусток стал больше и, казалось, злей. Это пугало. Ясно было, что обыкновенные целительные заклинания тут надолго не помогут. Я убрала боль, заговорила воспаление. Чувствовала, как метка сжимается, но не сомневалась, что через время она расправится, развернется с новой силой.

Ты очень добра, спасибо, - поблагодарил Эдвин.

Я встретилась с ним взглядом. Мягкие черты, выразительные глаза, теплая улыбка. И как хоть минуту могла считать, что он некрасив?

Он подал мне руку, помог встать. Проводив к столу, галантно отодвинул стул. Кобол налил нам рыбный суп, придвинул корзинку со свежими хлебцами.

Эдвин, - начала я, когда инквизитор отставил опустевшуютарелку. - Понимаю, что лезу не в свое дело… Но ты обещал рассказать о метке.

Он помрачнел, окинул меня коротким оценивающим взглядом. Видимо, решил, что я все же достойна доверия. - Метка - это любимое колдовство Великого магистра, которое он использует для пыток и наказания, - сухо ответил маг.

И как от нее избавиться?

Конечно, мне было любопытно, что именно защитил от посягательств любимым заклинанием Серпинар. Хотелось спросить, куда и зачем пытался проникнуть Эдвин. Но интерес я старалась не проявлять. Подозревала, что виконту не понравятся вопросы.

Никак, к сожалению, - бесстрастно ответил маг. - Современем она исчезнет сама.

“Со временем”? - нахмурилась я.

Обычно метка держится не больше месяца, - тем женеправдоподобно спокойным тоном пояснил Эдвин. Умом я понимала, что его холодность и сдержанность реакция на опустошенный резерв, а сердцем… А сердцем владели беспомощность и холодный страх. Я боялась за Эдвина. Страх очередной потери вместе с замкнутостью мага порождал раздражение и злость.

“Не больше месяца”? - не скрывая издевки, уточнила я. -Любому ясно, что метка истощит тебя, измучает! Она не даст накопить и крохи магии. Все, что восстановится, ты потратишь на борьбу с болью!