Страница 51 из 90
Ты обязательно привыкнешь.
Комментарий к XVII: ШИПЫ ОТ РОЗ ОТРАВЯТ СЛАБОГО
туц-туц-туц что тут у нас такое? ахахаха это же ментал абьюз ну наконец-то)
поверить не могу, что написала эту сцену
так ждала
вообще-то, я могла устроить куда более жуткую хуйню с каннибализмом, но с вас пока хватит
========== XVIII: ИЗ СЛОНОВОЙ КОСТИ ==========
Если бы ей было нужно, она бы заставила его оторвать от сердца кусок зубами, прожевать и вложить в её рот. Он не разговаривает с ней второй день подряд.
Скарлетт, томящаяся от постоянной скуки, сбрасывает с себя одеяло, когда вылезает из соблазнительно тёплой постели. Гилл натягивает кардиган, отбрасывая волосы назад. Ей, честно, уже осточертело; именно поэтому она направляется в библиотеку, где Баркер снова возводит крепость из корешков и пожелтевших страниц. Вламывается бесцеремонно, почти грохочет дверью.
Рик, как и ожидалось, даже не поднимает на неё глаз. Он, сидя в кресле, листает книгу, название которой Скарлетт разглядеть не удаётся. Рядом с ним – пустая пепельница.
Гилл требовательно складывает руки на груди, затем стуча по одному из шкафов. Никакой реакции. Она демонстративно прочищает горло, стараясь обратить на себя хоть толику его внимания. Тщетно: Ричард не отрывает взгляда от какого-то, видимо, ужасно интересного романа.
— Мне скучно, – заявляет Скарлетт с прежней претензией. Ответом служит тишина.
Гилл раздражённо фыркает спустя нескольких секунд молчания. Рик, горизонтально закинув согнутую в колене ногу на другую, листает старое издание «Лолиты».
— Что там за комната? – интересуется она, проходясь вдоль книжных рядов. — На первом этаже? Запертая?
Скарлетт касается мягких переплётов. Она с отсутствующим видом берёт первое попавшееся произведение с обложкой болотно-зелёного цвета.
— «Золотой жук» По, – ухмыляется Гилл. Она, с напускным интересом, вчитывается в первые строки; долгим взглядом изучает обложку, после чего роняет книгу на пол. — Упс.
Баркер всё так же продолжает читать.
— «Зов Ктулху», – вздыхает та, быстро просматривая и снова бросая. — «Красный дракон», – тишина впитывает грохот падающих вещей. — «Под стеклянным колпаком», – Скарлетт, в попытке выбесить, перечисляет всё, что швыряет с полок. — «Очарованный кровью», «Ложная память», «Сумеречный взгляд»… Да ты фанат Кунца, я посмотрю, – почти смеясь, Гилл перешагивает через сваленные в кучу книги. — «Дракула» Стокера… Кла-ассика, – закатывает глаза она.
Одна за другой – опустела целая полка. Шум ударяющихся об дерево книг наполняет комнату, но Рик не обращает внимания. Скарлетт хмыкает, после – пожимает плечами, натягивая рукава кардигана.
(«ты ведь понимаешь, что я не успокоюсь?»)
Присвистывая, она подходит к тумбочке. Короткими ногтями постукивает по жёлтой настольной лампе. Дальше – тянет за провод, выдёргивая его из розетки. Скарлетт толкает её на пол, разбивая; осколки абажура с треском рассыпаются по паркету. Гилл плотно поджимает губы, думая, что скоро начнёт метать в Баркера ножи, если он не прекратит её игнорировать.
Минуя тонкое стекло, Скарлетт находит фарфоровую статуэтку и проделывает то же самое. Она улыбается во весь рот, отпихивая её битые куски ногой.
— Может, ты хотя бы взглянешь на меня перед тем, как я разгромлю всю твою библиотеку к чертям? – с блеском азарта в глазах и нотой вызова в голосе спрашивает Гилл. — А я ведь и поджог устроить могу, если найду зажигалку.
Скарлетт всё ждёт, замирая. От злости её распирает, но она, конечно же, этого не покажет.
— «Нет у меня ума, ни слёз, ни слов, – начала она, – как камень, сердце онемело от страхов и надежд, – голос набирает громкости, – мой день суров. Оглядываясь то и дело, не вижу никого – всегда одна, – Скарлетт, с преувеличенным драматизмом, вздыхает, прислоняясь к шкафу. Совсем как в каком-нибудь школьном спектакле. — Не вечна зелень. Жизнь, как лист, падёт. В глазах моих от горя пелена. О, Иисус, – Гилл изображает боль на скривившемся лице, бросая страдальческий взгляд в сторону Ричарда, – ускорь уход».
Подобно капризному ребёнку, что не получает желаемого, Скарлетт бьёт ногой об пол и делает шумный выдох, сдувая волосы с лица.
— «До свиданья, мой друг, до свиданья, – ещё громче отчеканивает она, – милый мой, ты у меня в груди. Предназначенное расставанье обещает встречу впереди, – затылком Скарлетт бьётся об очередной ряд книг. — До свиданья, друг мой, без руки, без слова, не грусти и не печаль бровей, – морщится, как если бы болела голова, – в этой жизни умирать не ново. Но и жить, конечно, не новей».
Она почти готова кричать, когда он продолжает пялиться в трижды проклятую «Лолиту», ничего не говоря.
— Знаешь, кто это написал? – на выдохе проговаривает Гилл. — Есенин. Кровью. Перед смертью. Здорово, да?
Она нетерпеливо стучит ногой по полу.
— Я скоро буду вести хронологию твоих разговоров со мной. Точнее, их отсутствия.
Баркер уже на последних страницах, и это, наверное, вселяет в неё надежду.
— «Лолита» – омерзительный роман с ненадёжным рассказчиком, дающий одну только точку зрения на все четыреста страниц, – фыркает она.
Ей от чистейшего сердца хочется послать Ричарда нахуй, но желание разговорить его превозмогает.
— Я тебе в глаза ножницы воткну, чтоб ты никогда больше не смотрел ни на кого, кроме меня.
— Ревнуешь к книге?
Чёрные, слегка посветлевшие, глаза наконец фокусируют взгляд на ней. Рик неспешно разминает шею, когда захлопывает книгу, откладывая её в сторону. Он, словно вырвавшийся из оков транса, трёт закрытые веки. Устало зевает.
— Я уже подумала, ты умер, – криво ухмыляется Гилл, так и не перестав стучать ногой.
Ричард смотрит на часы.
— Три часа ночи, – Баркер цокает языком. — Ты почему не спишь?
— Серьёзно? – взвизгнула Скарлетт. — Почему не сплю? Я тебя скоро по стене размажу, серьёзно говорю, – взрывается. — О, да как вообще можно спать с мыслью о том, что ты со мной не разговариваешь? И, кстати: какого чёрта это было?
— Было что? – непонимающе морщится тот. — Я читал.
— Двое суток подряд?
— Эм… Да?
— Безвылазно и почти не выходя из библиотеки?
Рик пожимает плечами:
— Считай, я постиг дзен.
— Ты идиотизм постиг, а не дзен! – воскликнула она с раскрытым от возмущения ртом.
— Я не устану повторять, что тебе никогда ничего не нравится, – Ричард состроил гримасу, затем приняв задумчивый вид. — Уберёшь потом.
— Почему ты не наймёшь для этого… Кого-нибудь?
— Твой вопрос возглавляет десятку тупейших вопросов, которые я когда-либо слышал в своей жизни, – тяжело вздохнул он. — Потому что у меня есть руки. Рабочие. И ноги тоже. А ещё – куча техники, на которой нужно только кнопку нажать, и она сделает всё сама. К тому же, я не терплю чужих людей ни здесь, ни у себя в квартире. Да, можешь потешить своё эго, – добавляет, когда замечает усмешку, заигравшую на её губах. — Так или иначе: это тупо. Да и… Меня уборка успокаивает, – Рик поднимается, проходя к шкафу.
— Так что за комната? – вновь спрашивает Скарлетт, явно заинтригованная.
— Хлам всякий, – Баркер отмахнулся, заметно помрачнев. — Ничего увлекательного.
— Ты запер её, – напоминает Гилл, поднося ко рту указательный палец правой руки. Она быстро одёргивает себя, понимая, что снова вгрызлась в пластину ногтя.
— Запер, – кивает он.
— И что там?
— Явно не игрушки из ближайшего секс-шопа, – прыснул Рик.
— А было бы неплохо.
— Что-что? – он оборачивается.
— Ничего.
Ричард ухмыляется, вдавливая пальцы в мягкий переплёт:
— Я тебя услышал.
Ему, какого-то чёрта, вся ситуация кажется комичной: и попытки Скарлетт привлечь его внимание, и то, насколько далеко она готова была ради этого зайти.