Портрет Сириуса Блэка

«Которых у меня нет», — подумалось Гермионе.

— Он мне все и объяснил. Но, знаешь, здорово, что ты вернулась именно сейчас. На выходных мы с девчонками собираемся в одно интересное местечко. Ты просто обязана к нам присоединиться!

— О нет, Джо, не получится. Я приехала всего на несколько дней, — быстро сориентировалась Гермиона и поставила мысленную пометку первым делом наложить на квартиру звукоизоляционное заклинание.

Джози выглядела искренне расстроенной. Гермионе на миг стало неудобно. Она вдруг вспомнила, что убежала с вечера в честь ее дня рождения, ничего толком не объяснив.

— Извини, что тогда так внезапно исчезла, — сказала она, но увидев на лице Джо непонимание, добавила: — Я о той вечеринке в «Джокере».

Джози бросила на Гермиону изумленный взгляд и рассмеялась.

— О нет, подруга, ты что-то путаешь. Я лично посадила тебя в такси и отправила домой. Ты же знаешь, что совершенно не умеешь пить?

Настал черед Гермионы удивляться. Сириус говорил, что Джози неоднократно пыталась ее разыскать, значит оставался только один вариант — Гарри. Кто, кроме него, мог подчистить воспоминания ее соседки так, чтобы та не задавала лишних вопросов?

— Не могу выкинуть из головы того нарисованного красавчика, — тем временем, Джози переключилась на другую тему. — Я даже нашла фирму, которая делает цифровую копию картины всего за сто фунтов стерлингов. Одолжишь мне?

Гермиона едва удержалась, чтобы не закатить глаза.

— Сотню — да. Портрет — нет.

— Но как же я сделаю копию без него?

— Послушай, Джо. Там изображен один мой близкий человек. Я не хочу, чтобы его портрет был у кого-либо еще.

— Ты же говорила, что пациент.

— Одно другого не исключает.

— Ты с ним спала, да? — вдруг расплылась в широкой улыбке Джози. — Вот в чем дело! Если расскажешь, какой он в постели, обещаю больше не приставать.

Гермиона уткнулась лбом в стол и накрыла голову руками.

— Ты невыносима, — пробурчала она, борясь с желанием наградить Джо каким-нибудь легким проклятием.

— Хотя бы скажи: он так же хорош, как я думаю?

Гермиона встала из-за стола и принялась складывать книги стопочкой, чтобы было удобно обхватить их одной рукой.

— Мне пора.

Джози прищурилась и склонила голову набок.

— Неужели неприступная Гермиона Грейнджер влюбилась в парня с портрета? — весело усмехнулась она.

Выходя из кофейни, Гермиона с горечью подумала, что Джози, сама того не ведая, попала в точку.

«Парень с портрета» ждал ее дома. Задумчивый и непривычно молчаливый. Видимо, вчерашние слова Гарри произвели на него сильное впечатление.

— Ты какая-то нервная, — заметил он, когда Гермиона уже успела переодеться в домашнюю одежду и разложить книги на столе. — Что-то случилось?

Сначала она не хотела отвечать. Но потом решила, что раз уж Сириус — косвенный виновник ее состояния, будет вполне честным ему об этом сообщить.

— Джози сказала, что я в тебя влюбилась, — смело заявила она, глядя Сириусу прямо в глаза.

Он замер и с неверием уставился на нее.

Повисла пауза.

Гермионе потребовалось все ее мужество, чтобы не спасовать и выдержать взгляд Сириуса. Выражение его лица было нечитаемым.

— Если это правда, то мне очень жаль, — наконец сказал он.

И отвернулся.

Гермиона поняла, что дрожит. К горлу подкатил ком.

— Это все, что ты можешь сказать?

Сириус молчал. Она смотрела на его широкую спину и думала о том, что определение «самая глупая ведьма поколения» подходит ей гораздо больше.

Слава Сириуса была заслуженной. Он влюблял в себя, играючи. Разбивал сердца, даже не замечая этого. Ведь никому ничего не обещал, а остальное его не волновало.

Глупо было ожидать, что она способна стать для него чем-то бо́льшим. Ему было скучно, она оказалась рядом — вот и все.

Она прекрасно это понимала. Разумом. Но сердце твердило совсем другое. Всеми фибрами своей души Гермиона чувствовала, что не ошибается.

Она сморгнула слезы и сделала глубокий вдох.

Еще вчера Сириус просил разрешение остаться, но после реакции Гарри резко передумал. Признание и вовсе его испугало. Теперь Гермиона четко видела причины такого поведения. И как она раньше не догадалась?

— Знаешь что, Блэк? — резко сказала она, подходя к портрету. — Я тебе не верю!

Он медленно повернулся и бросил на нее взгляд, полный сожаления.

— Говорить можно что угодно, но глаза не врут. Ты страдаешь так же, как и я. Ты смотришь на меня так же, как я смотрю на тебя. Это может значить только одно.

Сириус грустно улыбнулся.

— Какой же я эгоист, Миона… Знаешь, я думаю о тебе целыми днями. Понимаю, что не должен вести себя так, словно имею на тебя хоть какие-то права. Но, Мерлин, как бы мне этого хотелось!

Гермиона затаила дыхание, слушая его слова.

— Ты — лучшее, что случалось со мной. И сейчас я имею в виду не только эту жизнь, — он неопределенно махнул руками, указывая на пространство вокруг себя, — а ту, настоящую. Я не заслуживаю твоих чувств и твоей доброты. Но, знаешь, ни черта мне не жаль, что все так! Ведь когда кто-то делает тебя счастливым, как можно сожалеть об этом?

Гермиона улыбнулась и утерла слезы.

Она тоже не будет ни о чем жалеть. И станет наслаждаться каждой секундой этих ненормальных, самых странных в мире отношений «на расстоянии», которые вопреки здравому смыслу делают счастливой и ее.

========== Глава 10 ==========

Весь следующий день Гермиона провела, зарывшись в книги. Ее предположение оказалось верным: вся группа «увеличивающих» заклинаний, будь то чары Дантисимус для роста зубов или Энгоргио Скулус для наложения порчи, строились на единой базовой формуле. Она же применялась на этапе варки Костероста, а значит, могла послужить основой для любого подобного заклинания или зелья.

Впрочем, это Гермиона выяснила еще утром. Все остальное время она потратила на усовершенствование формулы: заменяла один связующий элемент за другим, пока наконец не добилась нужного результата. Согласно расчетам, применение подобного заклинания должно увеличить не размер объекта, а скорость его физиологической регенерации, что в случае с клетками позволит им делиться с огромной скоростью. Действует заклинание точечно, лишь в месте соприкосновения с палочкой, поэтому не может нанести ущерб человеку в случае нечаянного использования чар на нем. Однако навредить можно даже самой безобидной на первый взгляд магией, поэтому оставалось надеяться, что это маленькое открытие не станет катастрофой.

Сириус целый день терпеливо наблюдал за Гермионой: то она лихорадочно металась по квартире, наматывая круги и о чем-то активно размышляя, то листала книгу за книгой, делая небрежные пометки в блокноте совсем не аккуратным почерком, то изучала что-то в ноутбуке, закусив губу и уставившись в экран задумчивым взглядом. Когда стемнело, он все-таки не выдержал и громко ее окликнул.

— О, прости, ты что-то сказал? — отозвалась она слегка охрипшим от долгого молчания голосом.

— Может, оторвешься от своего увлекательного занятия и наконец позавтракаешь?

Гермиона бросила быстрый взгляд на темноту за окном и удивленно моргнула.

— Да, пожалуй, ты прав.

Она не планировала отвлекаться от финального пересчета формулы до самого момента ее тестирования, но это была уже четвертая проверка, а есть действительно хотелось (пока Сириус не сказал об этом, она и не вспоминала), поэтому Гермиона заставила себя отложить дела и быстро соорудила несколько сэндвичей.

— Так над чем ты работаешь? — спросил Блэк.

— Заклинание для роста клеток. Если все получится, у Рона будут новые ноги уже через неделю, — сказала она с воодушевлением.

Сириус присвистнул.

— Есть такое, что ты не умеешь?

Гермиона смущенно улыбнулась.

— Я просто правильно применяю знания, ничего сверхъестественного.

— Ну да, ну да, — усмехнулся Сириус. — Убеждай себя, сколько хочешь, но я-то знаю правду: ты невероятна.