Страница 78 из 81
— Она же… она же ребёнок! — потрясла ладонями Жанна Ивановна, указывая на девушку.
Арина чуть надула губы.
— Ну… не совсем.
— А тебя не спрашивают! — отмахнулась от неё мама Жанна, но тут же вернула внимание. — Кстати… а как же Макар?
— Макар чувствует себя хорошо.
— Угу. Хорошо. Аринушка, как ты могла!
— Мам, я люблю его. — Сделала брови домиком девчушка.
— Да что ты заладила: «люблю, люблю». Много ты понимаешь в той любви-то!
— Да вообще ничего не понимаю, — Арина, на удивление, не онемела и не спасовала. — Я понимаю в себе. Если он меня разлюбит… или изменит… я умру.
«Свят, свят, свят», — мысленно пропел Иван.
— Да уж конечно! Ванька, а ты голубь мой, в тюрьму захотел? Ты же опекун! Да ни дай бог кто стукнет! Поднимут хай, что она зависит от тебя, и впаяют тебе принуждение и совращение!
— Никто не узнает, ма, — Ивана это всё уже начало забавлять. Кроме того, у него, как у порядочного игрока, в рукаве имелся Джокер.
— Мне скоро восемнадцать, — поддакнула Арина.
— Нет, а вот без этого всего нельзя было? — не сдавалась Жанна Ивановна. — Про то, что ты… весь в отца твоего кобелину блудливого, — раздула ноздри на Ваню, — доселе я одна знала, а вот как ещё прознают. Аришка, да на беса он тебе такой нужен! — тут же развернулась к девчушке. — Найдёшь себе потом хорошего парня, серьёзного, степенного, ответственного. Вот бери пример с Риточки — у неё какой-то мальчик её возраста в Австрии. Он ухаживает за ней на расстоянии, дарит цветы.
— Этот мальчик… — хмыкнул Ваня. — на год младше меня.
— Ваня ответственный, — опять погладила его по голове Арина. — И он очень хороший. Он самый лучший. Он герой — заслонил собой от пули женщину.
Все заулыбались.
— Ну всё, теперь буду вся на иголках, — сложила руки как для молитвы и закатила глаза мадам Темникова. — Даже не знаю, что мне с вами делать.
— Ма, благословить, — сынок уже откровенно забавлялся — гроза миновала.
— Да прямо щас-с-с! Благословить его! Не нравится это мне, понятно? Не-нра-вит-ся. Без этого лучше бы было. Вань, ну эта мелюзга с ветром в башке, — опять показала на девушку, — но ты-то хоть понимаешь, что вы можете и поссориться, а мне-то что потом делать?
— Как что, мать! — дёрнулся было Иван, но тут же потянули швы на ране, и он обмяк. И без того довольно бескровные губы побелели, парень схватился за раненое плечо. — Ты меня прямо пугаешь, — продолжил уже тише. — Умная женщина, а вопросы задаёшь идиотские. Мирить, конечно же.
Жанна Ивановна чуть отстранилась, а, увидев страдания ребёнка, смягчилась и притихла.
— Ну что ты будешь делать, никак нельзя хлопца с девками оставлять. Всех поперепортит.
Арина в это время прилегла на Ивана, демонстративно с состраданием обняла за шею и поцеловала в подбородок. После чего лукаво оглянулась на маму Жанну.
— Мамочка, ну не сердись, пожалуйста, — выпрямилась и кинулась на грудь ей. — Не ругайся. Никого он не портил. Я похожа на испорченную?
— Аринушка, детка, ты думаешь, в этой жизни всё так просто?
— Конечно не просто! — воскликнула Арина. — Я о нём с десяти лет… он мне всегда нравился.
— Тоже мне новость, — фыркнула женщина.
А вот при затрагивании темы того, что Арина по нему «сохла» ещё чуть ли не с пелёнок, Ивана обуревала дикая неловкость. От её признаний он не знал, куда себя деть и что сделать. Хоть на стену лезь.
— Кстати, ма, — от щекотливости ситуации вдруг сделался самодовольным и таинственным, — а чьи это деньги были у Тайсона в будке.
Жанна Ивановна зависла повторно.
— Мои, — ответила заторможено. — А что? Вы их нашли?
— Да. Это мы их нашли с Ритулей. Вернее, я. Когда вольер мыла, — гордо вскинула подбородок Арина.
— И… — тут женщина опасливо посмотрела по сторонам, — куда вы их дели?
— Никуда. Они лежат в пианино, — просто пояснил парень.
— Вы их не… растратили?
— Почти пол «лимона» «зеленью»? Мать, ты нам льстишь!
Жанна Ивановна чуть было расслабилась, но тут же занервничала и даже принялась ломать пальцы.
— Это деньги… тебе, Вань. Отец тебя у себя пригрел, а я хотела, чтобы был самостоятельный. У тебя получится. Вот собрала… немного.
Нельзя сказать, чтобы сын не прорабатывал у себя в голове такой вариант — мать всегда старалась не отставать от отца в своих вложениях в ребёнка. Тем более, что мальчик отменно учился и если и безобразничал, то исключительно в возрастных рамках. Папа давал ему в Принстон приличные суммы, мама покупала всё необходимое — иногда это походило на соревнование.
Но всё равно сейчас Иван очень растрогался.
— Спасибо, ма, — О том, что не возьмёт «ни копья» и о деньгах Йурега предпочёл умолчать.
«Отвлекающие манёвры ещё пригодятся».
А пока решил свернуть тему:
— Я жрать хочу.
— Ох, и правда, — засуетилась мать. — Давай я тебя покормлю.
— Я сама, — первая схватила пакет Арина.
— Жанна, — в палату вошел дедушка. — Привет, герой, — поздоровался он с внуком. — Дочка, там пришел врач, ты хотела его видеть.
— Ладно, корми этого лоботряса, — проворчала мама. — Я скоро вернусь. Пошли, пап. Деньги нашли, любовь какую-то выдумали — наказание господне, а не детвора, — бубнила на ходу женщина.
— Иди ко мне, — потянулся здоровой рукой и притянул с к себе девушку Иван, только они остались вдвоём. — Я соскучился. — Дёрнул к себе вниз и нашел её губы своими.
Какой же он был голодный, и какая же она оказалась сладкая. Иван напирал и даже наступал на Арину, отрывая голову от подушки. Сминал её губки, посасывая каждую в отдельности, с аппетитом причмокивая и в перерывах облизываясь. Распалившись, оторвал руку от талии и положил на грудь.
— Ка-а-айф, — сжал её выпуклость сквозь кофточку, нащупывая сосок. — М-м-м… — застонал, когда у него получилось. Он прикрыл глаза, а открыл их уже совсем другими — остекленевшими, слепыми от желания. Неуловимое, молниеносное движение, и его рука у Арины между ног, на джинсах, внизу ширинки. Он даже успел сжать, пока девушка опомнилась.
— Да ты! — отскочила, оглядываясь на открытую дверь палаты. — Ты с ума сошел!
Беспалов негромко взвыл и ударил кулаком в кровать.
— Тебе нужно выздоравливать! — опять схватила пакет Арина.
— Не представляю, как можно выздоравливать здесь. — Окинул глазами белый потолок. — Чтобы выздороветь, нужно двигаться.
«И трахаться», — добавил про себя.
— Да, да, да, — не слушала она его, вытаскивая из пакета судок с мясом. — Врач сказал, воспаление спадёт, и будешь двигаться.
Первые пару раз до этого, когда она порывалась кормить его с ложечки, Иван фыркал и хватал посуду сам. Но так, как у него действовала только одна рука, быстро признавал поражение — Арине всё равно приходилось придерживать ёмкость.
— За папу, — приговаривала и смеялась девушка чуть позже, когда Ваня как миленький ел у неё с рук. — За Дрю.
Он жевал и не сводил глаз с её губ. И только-только хотел провести по ним большим пальцем.
— Привет, — услышали они кроткое, несмелое у входа в палату.
Оглянулись туда одновременно — в дверях стояла Ева.
— Гкх… кх-гхг… — поперхнулся Иван. Не сразу сообразил, что должен сделать, но потом опомнился: — При… кхг… вет.
Женевьева медленно вошла, а, скорее даже, вплыла в комнату. На лице светилась доброжелательность и немного извинения. Вместе с ней проник сложный, слегка тяжеловатый запах парфюма.
— Я только на минутку. Заскочила тебя проведать. Привет, милая… — повернулась к Арине. — Извини, не знаю, ты Марго или…
— Арина.
— Оу, да, точно. Прости пожалуйста, — приложила руку к груди Ева. На ней красовался светло-коралловый пуховый плащ, под ним какая-то замысловатого яркого рисунка трикотажная кофточка, на шее болталась золотая цепочка с кулоном в виде дельфинчика.
— Эм-м… — сразу замялась Арина, и увидев её неловкость Иван тут же напрягся.
Валяясь с ранением, парень много думал, размышлял, прикидывал и сопоставлял.