Страница 5 из 6
Помимо постоянных граффити, возникавших на чистой стене, оконные стёкла в баре разбивались с частотой примерно раз в неделю. Однажды в паб в разгар рабочего дня зашёл бомж, от которого пахло хуже, чем от кучи гнилых овощей с подливой из навоза. Гость заведения уселся возле стойки и сказал Александру фразу, суть которой была в том, что Власов должен налить своему старому отцу хоть стакан водки, раз он сумел-таки выбраться из подвала. Всё это было приправлено таким отборным матом, что Александр даже испугался. Естественно, он понял, кем подстроен сей демарш. Проблема была в том, что даже друзья-полицейские не могли помочь Власову, так как не было доказательств вины Кирилленко.
Однако находчивый бармен нашёл-таки способ справиться со скандалистами Кирилленко. Тем временем Арсений, Дмитрий и Станислав Матвеевич вернулись во двор дома номер двадцать пять по улице Василия Перова. Арсений пребывал в невероятно подавленном состоянии. Настолько грустно ему было, что мальчик решил не ходить сегодня к друзьям на улицу – они не поняли бы его печали. А вот с Вячеславом Арсений как раз решил встретиться. Писатель, открыв дверь, обрадованно взглянул на мальчика. Было видно, что ему тоже не хватает собеседника, который бы понял его мысли и переживания. Проведя урок грамотности, Вячеслав хотел было попрощаться с учеником, но Арсений внезапно задал писателю очень странный вопрос:
–Вячеслав, а почему бывает грустно? – Вопрос этот поверг мужчину в десятисекундный ступор, после которого он медленно, подбирая наиболее точные слова, начал говорить:
–Отчего бывает грустно? Хороший вопрос, парень. Я бы даже сказал, отличный! Если бы каждый мог ответить на него с лёгкостью, то его бы задавали реже. Грусть – это антоним к радости. Если тебе не радостно, значит, скорее всего, грустно. Вот представь, что умирает кто-то, кого ты обидел. Справедливо обидел или нет – неважно. Вернее, не обидел, а оскорбил ты этого человека. Серьёзно оскорбил. А он отчего-то не обижается. А вместо этого берёт и умирает. Вот тогда тебе будет очень грустно. А знаешь, почему? Стечение обстоятельств – во-первых, когда кто-то умирает, это априори печально. Почему? Потому что все мы, так или иначе, боимся перемен. Боимся менять свой дом на что-то другое, если привыкли к нему, боимся разлуки с кем-то дорогим. В разлуке нет ничего плохого. Чем больше разлука – тем радостнее встреча. А если человек умирает, то далее события могут развиваться по двум направлениям. Есть вариант, что вы увидитесь на том свете. Или, если того света всё же нет, то не увидитесь вы вообще. Но тебе будет всё равно, когда ты на сто процентов убедишься в отсутствии загробного мира. Я предпочитаю не думать об этом вообще, а то можно прийти к таким выводам, что и жить не захочется. Так, о чём это я? Да, тебе грустно. Но грустно тебе становится не только потому, что человек умирает. Дело в том, что ты не сможешь попросить у него прощения. И он у тебя тоже. В глубине души мы все надеемся на то, что все конфликты сами собой разрешатся. И так часто случается. Мы верим в то, что ссора будет просто исчерпана и злиться просто надоест. А так, смотри: нет человека, не сможете вы с ним помириться, не узнаете, кто был прав; значит, нет и исполнения твоих надежд и ожиданий – не оправдались они. А люди терпеть не могут, когда что-то идёт не так, как они задумали. Пожалуй, больше, чем это, они ненавидят только людей, которые учат жизни. Ненавидят по простой причине – никто не знает этот мир. Вообще никто. И тогда какой смысл давать совет о том, чего не знаешь? Но мы отвлеклись от темы. Вот я озвучил тебе две главных причины для грусти. Перемены и неоправданные ожидания. Все печали можно, каким-либо образом, направить под эти два истока. Надеюсь, что я доходчиво ответил на твой вопрос.
Вячеслав ответил более чем доходчиво. С этого дня Арсений приобрёл привычку искать причины своей очередной тоски. И каждый раз убеждался, что их только две: перемены и неоправданные ожидания. На следующий день, выйдя прогуляться с маленьким Дмитрием, Арсений наблюдал за белкой, всё так же скакавшей по дереву, от ветки к ветке, а затем к дуплу. Во дворе дома номер двадцать пять по улице Василия Перова стояла теплая погода. Прекрасный майский вечер: солнце ещё не полностью зашло, дети играют на асфальте.
Семья Кирилленко по традиции вышла на вечернюю “продышку”, как они это называли. Все Кирилленко сидели на дальней от Валентины (вся семья терпеть не могла несчастную женщину, считая её сумасшедшей) скамье и что-то обсуждали, неодобрительно поглядывая на всех прочих людей во дворе. В семье Кирилленко было шесть человек: бабушка Ксефа, дочь её, Агафья, зять её, Пётр, внучка её, Виктория и два брата-близнеца – Алексей и Александр – тоже внуки бабы Ксефы. Казалось, семья Кирилленко ненавидит всех и вся. Собственно, так и было. Они третировали буквально каждого, кто не входил в их клан, но частенько затевали ссоры и друг с другом. Так, например, из-за дородности бабы Ксефы одному из близнецов приходилось каждый раз сидеть на асфальте. И когда Лёша и Саша дрались друг с другом за место на лавочке, Бог Шарфиков всерьёз боялся, что они друг друга убьют.
Так вот, в тот майский вечер семья Кирилленко тоже вышла на продышку и как раз хотела её закончить, как вдруг во двор дома номер двадцать пять по улице Василия Перова вошла целая процессия из трёх полицейских и Виктора, во главе которой шёл Александр Власов. Власов указал на Кирилленко, и полицейские направились к семейству. Баба Ксефа сразу почувствовала что-то неладное. Полицейские подошли к сборищу клана скандалистов и доложили примерно следующее: семья Кирилленко обвиняется в причинении вреда имуществу Александра Власова. Баба Ксефа рассмеялась в лицо участковому и сказала, что доказать это нельзя.
Полицейский указал на Виктора и сообщил, что тот является свидетелем и легко укажет на тех, кто рисовал граффити и бил окна. Баба Ксефа вновь расхохоталась. По её мнению, Виктор был самым смехотворным свидетелем обвинения за всю историю полиции. Никто не поверит ему, потому что Виктор – бездомный. Один из полицейских резонно заметил, что у судьи и впрямь могут возникнуть сомнения насчёт такого свидетеля. Участковый согласился. Баба Ксефа уже была уверена в своей победе, как вдруг подошедший к ней Власов сообщил очень интересную вещь. Оказывается, после дурно пахнущего бомжа, которого, скорее всего, подослали Кирилленко, Александр решил, что с него хватит и установил небольшую камеру, которую не так просто заметить. Пока он говорил всё это, баба Ксефа менялась в лице, а остальные Кирилленко в страхе застывали, понимая, что их ждёт заслуженное наказание.
Когда семья уходила со двора в сопровождении трёх полицейских, Власов и Виктор, довольные своим аутодафе, подошли к Богу Шарфиков, который только и сделал, что похлопал им двоим. Виктор смущённо поправил очки с зелёными стёклами, а Александр предложил пойти и выпить за победу. Бог Шарфиков согласился, но, извинившись, сказал, что алкоголь пить не будет. Из-за стены донеслось громогласное высказывание бабы Ксефы, сопряженное с отменной бранью на непонятном языке, из которой выделилось слово “капости”.
Власов, Виктор и Бог Шарфиков рассмеялись, а маленький Дима вдруг громко и отчётливо произнёс:
–Капости!
Двор замолчал, и все, кто там был, взглянули на мальчика. Арсений поспешил увести брата со двора и сообщить родителям, что Он наконец заговорил. Чуть позже, когда уже почти совсем стемнело, Бог Шарфиков, выйдя из паба, где остались Виктор и Александр Власов, взглянул на окна и рассмеялся. Сев на среднюю лавочку, он прошептал:
–Вот почему так бывает – самые изощренные гады, которые подсылают бомжей и выбивают стёкла в итоге ловятся на самом банальном и простом, и для победы оказывается необходимо лишь сделать один-единственный шаг? Почему так бывает? Разве глупа семья Кирилленко хоть в чём-нибудь, кроме тупой злобы на мир?
–Глупы, – отозвался кто-то со скамейки Валентины. Бог Шарфиков вздрогнул и посмотрел туда. На лавке сидел Артём. Мальчик улыбнулся и продолжил. – Конечно, они глупы. Продумывают всякие мелочи, забыв о банальных мерах предосторожности. Да попасться на таком может только полный идиот! А знаешь, в чём ещё они глупы? – Бог Шарфиков помотал головой.– Они переехали сюда и считают, что могут тут хоть что-то изменить. Я живу в этом дворе двенадцать лет и могу точно сказать, от нас здесь ничего не зависит. Чего бы мы ни хотели изменить, если дом этого хочет, то оно и останется. Да, чёрт подери, Кирилленко глупы уже просто потому, что переехали сюда! Ты согласен?– Бог Шарфиков посмотрел на Артёма и сказал: