Школа

Дети заулыбались.

— Ну и, в-третьих… Если чем-то заниматься профессионально, это занимает много времени, а на саббак мне времени жалко.

— А на нас, значит, не жалко? — насмешливо спросил сверху знакомый голос. Арита.

Люк поднял голову, посмотрел прямо на нее.

— Нет, — сказал он очень серьезно. — На вас — совсем не жалко.

— От нас не будет толку, — Арита подалась вперед, свесившись с верхней кровати. — Нас отсюда через год выпрут на соцпособие, и что? Мы не станем вашими джедаями, мы не успеем.

— Значит, через год вы будете приходить заниматься индивидуально, — Люк пожал плечами. — Если захотите, конечно. Я договорюсь. Придумаем что-нибудь.

Стало тихо.

— Вы… сейчас серьезно? — спросила Арита.

— Важнее разумных, — сказал Люк, — нет ничего. Мы и Сила, в конце-концов, единственное, что есть в этом мире вечного. Так что да, я серьезно.

— Перебор философии, — заявил Дел после паузы. — У меня аж мозги закоротило.

Дети рассмеялись, и Люк вместе с ними.

«Правая рука» — Тир Алер — принес на всех — как ни странно, не пиво, которого ожидал Люк. Шипучку дико-голубого цвета в ярких бутылках с аляповатыми надписями. Деликатес из внешнего мира. Очень редкий, судя по уважению на детских лицах. Люк такое не любил, но не стал ломаться и бутылку взял. Казалось, что вокруг — праздник, хотя он не понимал причин. Он ведь только сказал очевидную банальность, неужели и этого хватило?

— Еще партию? — спросил Люк, попробовав шипучку. Приторно-сладкую, с травянистым привкусом. Первый глоток — неплохо, от второго слипаются челюсти. Зато спать совсем расхотелось. Вот оно что…

— Вся ночь впереди! — Дел отсалютовал ему бутылкой. — Сдавайте!

Когда Люк час спустя уломал старших попробовать поспать — без особых иллюзий, что его послушают, — и зашел проведать мелких — там тоже не спали.

Фигура отца мягко светилась в темноте. Он сидел на полу — а вокруг на кроватях теснились в одеялах дети и сверкали глазами, приоткрыв рты. Слушали.

— …И тогда Ритт пошел в атаку.

— Один? — ахнул кто-то.

— Конечно же нет. Кто помнит характеристику противника?

— Такой… как танк! Только живой!

— Почти живой, это… генномодифицированный. С броней.

— И плазмой!

— И грави… гравимешателями, вот.

— Компенсаторами. Правильно. Большой, бронированный дракон. А еще?

— Дроиды! — пропели дети и зашушукались, толкаясь локтями.

— Очень хорошо. Вопросы?

— А покажите дроида? — попросило несколько голосов в унисон.

— Бу. — Отец выбросил вперед руки — не человеческие, а металлические протезы, со всеми ясно видимыми искусственными мускулами. Дети восторженно взвизгнули.

— А еще про дроидов? — протянул кто-то. На него зашикали.

— Завтра на уроке. Еще вопросы есть?

— Нет!

— Итак, характеристика противника не позволяла пойти на него в одиночку. Поэтому…

Люк, замерев в дверях, слушал, как отец рассказывает про организацию атаки пехоты на превосходящего противника с преимуществом в воздухе, и не мог перестать улыбаться. Хотя, конечно, это была еще та сказочка на ночь. Наверное, не стоило бы такое рассказывать детям — но, судя по ощущениям в Силе, дети ни капли не боялись. Переживали за главного героя и отряд его, поддерживали, советовали шепотом и встретили убийство дракона тихим радостным воплем.

— А теперь всем отбой, — скомандовал отец, поднимаясь, и дети прыснули от него в стороны. — Кто завтра будет спать на уроке, не получит домашнего задания.

— У-у-у, — ответили дети, повозились еще с минуту и затихли. Отец прошел мимо Люка в коридор, Люк тихо закрыл дверь.

Шагов двадцать они молчали.

— И давно ты им… сказки рассказываешь? — спросил Люк.

— Месяц, — ответил отец. — Не одобряешь?

— Им такое не рано? Война же…

— Им на войне жить, — отец пожал плечами.

— Я надеюсь, что нет.

— Ты всерьез думаешь, что Республика принесет мир в галактику хотя бы на одно поколение?

— Иначе зачем тогда мы боролись с Империей, — сказал Люк.

Отец промолчал. Шел рядом, заложив руки за спину, и в синеватом ночном освещении казался не больше призраком, чем сам Люк.

Если бы, если бы, если бы…

— Мы же джедаи, — добавил Люк, когда не смог больше ждать ответа. — Если не верить, что мир возможен, то какой смысл в нашей работе? Какой вообще смысл?

Отец кивнул, все также молча. Люк закусил губу. Он был прав, ведь верно? Отец был джедаем, он должен был согласиться — но почему казалось, что еще немного и что-то между ними сломается?

— Слушай, а как ты им «дроида» показал? Ты так можешь в кого угодно?..

— Только в себя.

Люк сглотнул.

— В протезах, — отец смотрел на него с непонятной горчащей иронией, — нет никакой темной стороны. Не стоит так переживать. Ничего плохого я мелким не сделаю.

Люк мотнул головой и коснулся призрачного плеча.

— Я им завидую, — сказал он.

Отец усмехнулся.

— Тебе сказок не расскажешь.

— Ты знаешь, я не против. Даже если там не будет ни одного настоящего имени или обстоятельства. Совсем не против.

Неощутимая ладонь взлохматила ему волосы, и Люк улыбнулся.

— Посмотрим.

***

— У меня, господа, неприятная неожиданность, — сообщила директор неделю спустя. Когда все закончили обедать и только расселись с кружками кафа. — К нам едет комиссия.

Коллеги переглянулись и почему-то уставились на Люка.

— Это неожиданно? — спросил Люк. — И я тут ни при чем.

— К сожалению, скорее всего при чем, — директор вздохнула. — Проверка жилищных условий от самого министерства. Кто-то наверху о вас волнуется.

Да не может быть. Он, конечно, рассказывал Лее, как здесь живется, но она никогда бы не натравила на них министерство.

— И они особенно хотят поговорить именно с вами.

А. Понятно. Министерство, надо же…

— Это не министерство, — Люк поморщился. — Это мой… куратор интересуется. Может, и к лучшему.

Может, Мон денег даст.

Директор прищурилась и медленно кивнула.

— Постарайтесь произвести благоприятное впечатление.

Да уж. Генератор бы поменять — да и ремонта в детских спальнях давно не было…

— Приложу все усилия.

Комиссия явилась на следующий день, мужчина и женщина, люди. Улыбались, смотрели остро и въедливо. Люк провел их по приюту, от генератора («Какого, говорите, он года? Хмм…») до жилых помещений. И до классов.

Люк думал, что отец сегодня отменит уроки — однако тот, конечно же, и не подумал. Призрак, правда, выглядел, будто синяя голограмма бюджетного — или же военного — качества. Класс не обратил на них с комиссией никакого внимания. Проверяющие послушали пару минут, покачали головами и вышли.

— Дети учатся удаленно?

— К сожалению, лектор не может присутствовать лично.

— И поэтому дети смотрят записи. Совершенно неприемлемо.

Люк прикусил губу, промолчал и повел проверяющих к себе. Всю дорогу до зала они обсуждали нужды детей, и Люку все больше казалось, что настоящих детей — живых, не из пособия — они никогда не встречали. Особенно в критических количествах.

Еще пустой зал заставил их наконец-то замолчать и завертеть головами. Люк позволил себе гордо улыбнуться. Он ведь не сам все это строил.

Только вчера они закончили наконец-то последний, «черный», маршрут. Как же не гордиться такими учениками.

— Что это? — взмах руки женщины охватил все — и высоту потолка, и лабиринт из лестниц, труб и тросов, покрывающий стены.

— Тренажерный зал и полоса препятствий, — ответил Люк.

— На стенах?

— Так внизу места нет.

Ему казалось, что это очень логичный довод, но проверяющие покачали головами.

— Вы рассчитываете, что опасность на тренировках повысит их способности?

Люк вовремя вспомнил о нужде в финансировании и смиренно согласился.

— И что вы думаете о… человеческом материале? — спросил проверяющий, наклонившись к Люку поближе.

— Дети очень способные, — ответил Люк. Внутри него бурлили раздражение глупостью и неприязнь. Проверяющий отодвинулся. Почувствовал?