Семья

Комлинк тренькнул.

«Принято, — писал Рекс. Похоже, на другой стороне они сейчас сидели так же, как и он — сжимая комлинк, ожидая сообщение. — Vode an. Aruetyc talyc runi’la trattok’o».

«И все предатели будут повержены». Энакин усмехнулся. Настрой людей ему нравился.

«Vode an», — ответил он.

Мы все — братья. Мы выдержим вместе.

Лег на диван, уставился в потолок. В детской нужно будет нарисовать солнце. И звезды — тоже, как же без звезд…

Не думать, не планировать сейчас, просто ждать. Он закрыл глаза. Спи, приказал себе. Спи.

Вызов разбудил его мгновенно. Энакин сел на диване, посмотрел на комлинк. Видеозвонок. «Вас вызывает идентификатор «Пасынок Солнц», принять?». Конечно принять, неужели?..

— Всего я от тебя ждал, — заявил Китсер с экрана, — но лорд ситхов?

— Так получилось, — хмыкнул Энакин. Китсер совершенно не изменился со времени их последней встречи, когда Энакин в увольнительной вырвался на Татуин, и они все время провели за планированием.

— Это разумеется. Молодец, что выжил. Как там наши договоренности?

— Все в силе.

Китсер хохотнул.

— Толстосумы таки решили, что бабла на армию им жалко?

— А были другие варианты?

— И то верно. Когда?

— Девяносто пять процентов на сразу после подписания мирного договора. Остальные пять на последующие двое-трое суток.

— Понял… Как много?

— Только мои. С техникой, конечно. Остальные вряд ли вырвутся.

— Сурово. Но твои лучшие, так что я не в обиде. Мы тут мониторим сеть, мир вроде подпишут вот-вот.

— Ближайшие дня два, — сказал Энакин. Бейл не стал бы проговариваться, будь у него больше времени. Если сказал, зная, кому выдает информацию на самом деле — значит, вариантов уже не осталось.

— Ну что ж, — улыбка Китсера больше подошла бы Темным лордам древности. — Значит, начинаем немедленно. Нам как раз дня два-три потребуется, чтобы все хорошо почистить.

— Не вздумай дать себя убить.

— У вас на меня планы, милорд? — Китсер смеялся. Он будто помолодел с сурового и мудрого вождя сопротивления до своего настоящего возраста. Энакин его понимал. То, о чем они так долго мечтали и так долго готовили, наконец-то выходило на стадию реализации. Еще немного — и мир изменится.

— А то как же, — ответил Энакин и отрубил связь.

«В ближайшие дни на Татуине вспыхнет восстание рабов, — написал он легиону. — Глава восстания с кодовым именем «Пасынок Солнц» предложит вам убежище в обмен на защиту планеты от хаттов. Все согласовано. Условия и координаты для связи ниже. Vode an».

Энакин провел ладонями по лицу и выдохнул. Все.

До рассвета оставалось полчаса. Ложиться снова не имело смысла, так что он оделся, сделал себе каф и вернулся к разобранному дроиду. Нужно успокоиться и доделать помощника для Падме.

Теперь события вне его контроля. Большего он сделать не может.

…Сила, только бы все выжили.

========== 11 ==========

Когда Энакин закричал во время ритуала, Оби-Ван выпал из общего транса. Он, невеликий менталист, всего лишь поддерживал более умелых, но смотреть на это… на то, как сияющие крючья раздирают тело Энакина и вытягивают Тьму — а та разливается, будто кровь, — и слышать, как Энакин кричит, было невыносимо.

Он сбежал.

Он сбежал из палаты, его вырвало прямо на пол коридора, и он не смог вернуться.

Его никто не осудил, даже не посмотрел косо, а Йода посоветовал уйти на неделю в затвор — очистить сознание, послушать Силу. Отрешиться и отпустить предателя-ученика.

Энакина больше не должно было существовать для Оби-Вана. Это было бы правильно, но если бы все было так просто!

В затвор он все же ушел. Закрылся в специальных покоях Храма, у него был выход в маленький сад и у него была келья, куда три раза в день дроиды доставляли еду, и все время мира, чтобы слушать Силу.

Он слушал. Он рухнул в медитацию как в спасение. О Сила, дай мне спокойствие и уверенность в том, что все идет как должно! Дай мне уверенность в том, что мы правы!

Сила не дала ему успокоения. Он наверняка что-то делал не так. Он наверняка все в жизни делал не так, если его падаван, найдя в одиннадцать лет голокрон Ревана — Сила, он даже не помнил ту миссию! Их было так много… — решил, что голокронный ситх лучше годится ему в учителя. А он сам ничего не заметил! Хотя нет… Энакин стал спокойнее, у него поднялась успеваемость, и Оби-Ван решил, что наставничество у него наконец-то начало получаться.

Сила, Сила, почему… Почему Энакин так поступил? Почему, чего ему не хватало?!

Это уже не должно тебя волновать, Оби-Ван. Ситх покаран, и все идет как должно. Вот только вышло так, что ситх был покаран за спасение сотен разумных и убийство предателя. Энакин сражался за Республику, и его называли тем, без кого победа пришла бы куда позже, если пришла бы вовсе. Энакина сравнивали с лордами-джедаями до Руусана. Он оказался лордом ситхов — Сила, но как ты допустила это, как? — и теперь выходило, что вклад его даже упоминать было нельзя. Оби-Вану это казалось чем угодно — только не справедливостью. Как подобное лицемерие может быть по воле Силы?

Никак, казалось отвечала ему Сила. И вместо спокойствия в медитации он видел детство Энакина, их миссии, всю их жизнь — как ему тогда думалось, общую. Всматривался в мальчика и юношу, искал уродство Темной стороны — и не находил. Нечего было замечать — но так не могло быть. Ведь не могло же?

Зато ту самую миссию он вспомнил. Одну из первых, на которую он взял Энакина. Спокойную и простую — требовалось всего лишь проинспектировать коллекцию древностей странно умершего археолога и выяснить, не нашел ли он какой сильно голодный артефакт.

Энакин тогда был молчалив, разговаривал всегда вежливо и всегда по делу, учился то прекрасно, то ужасно, и Оби-Ван готов был уже лезть на стену, потому что не понимал, где ошибается. Конфликтов с Энакином ни у кого не было, это он держал на контроле, с базовыми знаниями и отставанием по программе они справились героическими усилиями…

Вот в тот период героических усилий, когда Оби-Ван ночами составлял учебные планы, объяснял и натаскивал, и пытался понять, как объяснять очевидные вещи, они и были по-настоящему близки. Были не мастером и падаваном, а командой в бою против невежества. А потом… Потом должно было стать легче, прийти к норме, как у всех мастеров с обычными падаванами — а вместо этого все испортилось, и, как он сейчас понимал, непоправимо.

Известие о миссии Энакин принял с умеренным интересом, но коллекция древностей его очень заинтересовала. И именно он нашел тот артефакт, выпивший жизнь археолога в обмен на неестественно четкое мышление, работоспособность и огромную память.

Кажется, археолог перед смертью дописал чрезвычайно важную для области книгу, и Оби-Ван пришел к выводу, что на смерть он пошел сознательно, лишь бы сделать работу на том уровне, что прославит его — хотелось бы сказать, на века, но если быть реалистом — лет на десять. Стоит ли такая слава такой цены — Энакин, помнится, решил, что не стоит. Назвал археолога придурком, Оби-Ван настаивал на том, что того можно понять…

В том собрании Эни и нашел голокрон. Старый. И по виду джедайский. И ведь Оби-Ван сам отнес его Джокасте, и Джокаста его проверила, и разрешила Энакину им пользоваться…

«Его сделал маньяк от техники, — сказала тогда Джокаста. — Там сплошные дроиды, корабли и физика с математикой. Мальчику будет полезно, а вреда не будет».

…И вот этим «маньяком от техники» был, оказывается, Реван. Кто бы знал тогда… И ведь Сила даже не намекнула, что голокрон опасен, что Энакину его нельзя, напротив, тогда казалось, что все правильно… Когда он передал Энакину голокрон, Сила радовалась!

Неужели это была Темная сторона, а не…

На этой мысли Оби-Вана выбросило из медитации так резко, будто его ударили. Он охнул — посмотрел на темнеющий сад. Сад, казалось, смотрел на него. Осуждающе.

— Извините, — сказал Оби-Ван, чувствуя себя очень глупо. Но следующий вдох дался куда легче.