Страница 56 из 60
Гидеону до смерти надоели тайны, вопросы и магия. Сейчас он шёл за местью. Впервые его ненависть обрела направление. Впервые за долгое время он желал ощутить в ладони тяжесть меча.
А мимо тек безмолвный мёртвый город. Виды его, нынешние и прошлые, тянули в мысли воспоминания, и Гидеон забылся в них.
Лиора невероятно любила этот город. Дочь губернатора, юная Дайана, была её лучшей подругой. И принцесса проводила в Веерене времени больше, чем в столице.
Чего они тут только не творили! Когда Гидеон приезжал сюда с деловыми визитами - встретить торговую делегацию с юга или обсудить с главами селений "посевные" планы - Лиора и Дайана устраивали грандиозные балы в его честь. Впрочем, балы они устраивали для себя. Так как празднества начинались поздно, Гидеон ограничивался визитом вежливости и уходил в свой дом спать. Лиора, конечно, обижалась, но долго дуться не могла - тут же находила очередной объект для воздыхания и забывала обо всем на свете до следующего утра.
Будучи натурой впечатлительной, Лиора влюблялась во всё, что хоть немного трогало душу и в любого, кто мог чем-нибудь удивить принцессу. Гидеон не влюблялся вовсе. Конечно, он любил мать и сестру, но то были узы кровные, и любовь такая являлась само собой разумеющейся. Женщины же в жизни принца появлялись и исчезали, не пробуждая в его душе ничего такого, что хотя бы отдаленно походило на чувства, воспеваемые поэтами. Вокруг него всегда находились самые разные дамы - знатные юные леди, чопорные и громкие, или, наоборот, чуткие и понимающие, суровые, смелые воительницы и мудрые, рассудительные служительницы Девы и Водолея. Гидеон не был обделен женским вниманием. Как раз наоборот - он находился в его центре. Молодой наследник престола, общительный, открытый, внимательный - чем не предел мечтаний для юных особ?
О чем мечтал сам Гидеон, будучи живым? Он не помнил, но, кажется, мечтам он не предавался вовсе. Он просто жил. Почти два года он пробыл матросом на флоте отца, ещё год провёл в походах как обычный воин. Так повелел король, но принц не жаловался. Он умел трудиться и заводить друзей всюду, не крича о своем статусе. А вот влюбляться Гидеон не умел. Да, он восхищался красотой, умом, силой некоторых дам, но лишь отмечал эти достоинства как отличительные качества отдельного человека. Может, в этом и была проблема - принца слишком рано научили оценивать полезность людей в собственной жизни, и он перестал смотреть на окружающих не через призму этих учений. А, может, он просто не встретил ту, которая дотянулась бы до его души, затмив разум.
Лиора, смеясь, говорила, что он так никогда никого и не полюбит по-настоящему, если не даст возможности сердцу взять верх над головой. Он и не полюбил. Теперь же было поздно. Сердце в его груди больше не билось.
В груди Лиоры тоже.
С этими мыслями Гидеон ступил на лестницу, ведущую во дворец. С одной стороны та была разрушена до основания, с другой ступени покрывали идущие от разлома трещины. Гидеон обернулся. Вся площадь перед дворцом была заполнена тенями Веерена.
- Что дальше? - тихо спросил его маг.
Гидеон смотрел на спутника, раздумывая лишь мгновение.
- Когда мор добрался до столицы, - начал он. - Ни короля, ни армии с нами не было. Людей должны были защитить четыре королевских мага. Но они бросили отмеченную Чёрной смертью столицу и бежали в Веерен. Город уже был закрыт. Никого не впускали и не выпускали. Тогда ещё никто не знал, что Чёрная смерть для большинства и не смерть вовсе. Но маги что-то поняли гораздо раньше.
- Ещё бы, - хмыкнул Фирмос.
- Их впустили. И Веерен скрылся под Саваном.
- Очаровательно. Они там? - Фирмос кивнул на двери, ведущие во дворец.
- Думаю, да.
- Четверо?
Гидеон кивнул.
- И ты думаешь, я с ними справлюсь?
- Нет. Я не считаю тебя сильным магом.
- А их считаешь?
- Возможно, - уклончиво ответил Гидеон. - Они сотворили это.
Скелет кивнул на Саван. Фирмос прищурился.
- Это - отнюдь не показатель их опытности и мощи. Скорее, наоборот. Грубая, непростительная...
Чародел не успел договорить. Двери дворца с грохотом распахнулись. Одна из створок сорвалась с петель и, пролетев над головами путников, разлетелась в щепы, рухнув на мостовую.
- Добро пожаловать, королевский чародел Фирмос, великий маг Востока! - громовым раскатом грянул над площадью зычный голос. - Добро пожаловать, Гидеон, принц Риеннарский, некоронованный король Запада! Мы заждались вас!
Фирмос сморгнул и, отведя взгляд от двери, вскинул брови и озадаченно посмотрел на Гидеона.
- Выходит, ты - король Запада?
- Если быть точным - принц. Это что-то меняет сейчас?
- Все! - Фирмос отвесил скелету низкий поклон. - Теперь я обязан обращаться к вам соответственно титулу, Ваше Высочество.
Гидеону некуда было спешить. Он неторопливо поднялся по лестнице, заглянул в дверной проем, оглядел приёмный зал - огромное пустое пространство, где два века назад губернатор встречал дорогих гостей. Пол был выложен каменной плиткой - писк тогдашней моды. Покрытие вышло скользким - Гидеон как-то раз очень не по-королевски проехался на нем. После казуса с принцем плитку стали чем-то натирать. Рисунок поблек, зато гости перестали падать. Теперь же под ногами лежал ковер из мелких черепков, смешанных с пылью и, кое-где, с костями. Гидеон обернулся и сделал Фирмосу знак идти за ним.
Они свернули направо, прошли мимо центральной лестницы, ведущей на второй этаж, и оказались в гостиной. Здесь сохранилась даже мебель. Гидеон шёл мимо истлевших декораций величия своего времени и видел все таким, каким оно было тогда, в пору живых. Тоска добавляла ярости в чашу собственного бессилия. Буря, что выла в душе Гидеона, набирала обороты. Давно он не чувствовал себя настолько живым.
Из-за колченогого, почерневшего кресла поднялась тень и застыла перед путниками, преграждая дорогу. Гидеон остановился и огляделся. Неупокоенная душа скользнула в сторону, и принц увидел впечатанные в пол кости. Часть из них рассыпалась, но Гидеон безошибочно различил руку и потемневший браслет на ней. Принц присел и, осторожно подняв сгнившую кисть, снял украшение - подарок Лиоры своей подруге. Гидеон потер звенья. Золото оставалось золотом даже на костях своих владельцев.
Где-то вдалеке раздался приглушенный голос. Гидеон резко вскинул голову. Фирмос стоял рядом с ним, неподвижный, будто изваяние.
- Держись за мной, - произнёс принц, поднимаясь.
- Ваше Высочество, спешу напомнить, что нас будут атаковать маги. Ваше бессмертие вас не защитить.
Гидеон не придал значения насмешке в голосе чародела.
- Зато даст тебе время.
Фирмос не успел поспорить. Из дверей, ведущих в следующий зал, разметав створки на щепы, вылетело то ли чёрное щупальце, то ли лассо и, оплетя ноги Гидеона, дернуло его за собой. От удара об пол принц едва не потерял челюсть. Мир перевернулся, ребра скелета снесли остатки двери в косяке, и он, как и положено груде костей, гремя и скрепя, влетел в темный тронный зал. Щупальце или плеть отпустило его и, изогнувшись, растаяло в воздухе.
Гидеон, поправив челюсть, поднялся. Прямо перед ним, на троне, который когда-то занимал исключительно король, будучи с визитом в Веерене, окруженное голубоватым магическим щитом, восседало трехглавое чудовище - очередное исковерканное магией человеческое существо. Толстые руки с уродливыми кистями лежали на подлокотниках, две ноги с несколькими ступнями подпирали приступку. Обрюзгшее, поплывшее, как огарок свечи, тело едва умещалось на троне. Из одежды на уроде осталась только тряпка, прикрывающее причинное место. Две головы являли собой маленькие, безликие обрубки - гладкие и розовые. Третья же была вполне себе человеческой, нетронутой уродствами и оттого ясно узнаваемой.
- Здравствуй, Элдер, - произнёс Гидеон, выпрямляясь и поправляя лук за спиной. - Ты сильно раздался с нашей последней встречи. Сожрал весь Веерен?
На двух соседних тронах, расположенных по бокам от главного, которые обычно занимали принц и губернатор города, теперь разместились король Востока и воин Скорпиона. Оба сидели неподвижно, водрузив руки на подлокотники и смотря точно перед собой.