Страница 25 из 60
Но принц так и не стал королем. Префекор пылился в Риеннаре, хотя, как думал Гидеон, костяной меч неплохо бы смотрелся в руках скелета. Но мечи тяжелы и в дальнем бою бесполезны, а Гидеон предпочитал избегать ближних столкновений. Всё-таки он был скелетом, без плоти и крови, и привык использовать легкость своего обреченного тела, не рискуя превратиться в игрушку для противника. Будь он человеком, вряд ли мамаша змееныша смогла бы оторвать его от земли и трясти, как куклу. Эта мысль разозлила Гидеона, и к селению он двинулся в дурном настроении. Конечно, там он не найдет лук, но, возможно, раздобудет материал для самодельщины.
От раздумий его отвлек нарастающий шум. К нему кто-то летел, хлопая крыльями. Гидеон, инстинктивно присев, вскинул голову, да только и успел, что разглядеть темное, похожее на получеловека-полуптицу, чудище с огромными крыльями, покрытыми то ли чешуей, то ли короткими перьями.
- Что там? - завозился змееныш.
- Вот поэтому мне нужен лук, - ответил Гидеон, выпрямившись. Тварь двигалась стремительно - за считанные мгновения она превратилась в черный штрих на сером полотне. - А нам с ним по пути... Пойдем, посмотрим, куда оно торопится. Никак в Золотое Яблоко снова пришли меченые, перебудили бедных жителей, и те покидали их в яму. А гниющее мясо привлекает падальщиков.
- Зачем в яму?
- Чтоб умерли с голоду.
- Жители - чудовища?
Гидеон раздосадовано клацнул зубами.
- Увидишь. Прекрати елозить, иначе поедешь на плечах.
Змееныш послушно затих, а Гидеон ускорил шаг. На горизонте уже зубились остатками крыш дома Золотого Яблока. У местных была уйма времени все починить, жаль, только материалов не имелось. Деревья сгнили, поля высохли. Запад умер вместе с его обитателями. И ничего здесь не осталось от некогда цветущего края - ни плодородной земли, ни чистой воды, ни добрых людей.
Всё пожрала магия.
В деревне пробудились многие. По привычке, скелеты толпились возле говорильного столба, довольно толстого и высокого, выложенного из искусно вытесанного дикого камня. Чем был выше столб, тем богаче считалась деревня. Золотое Яблоко оттого и называлось золотым, что в свое время жители сего селения слыли зажиточными садовникам, а их угодья тянулись едва ли не до берегов Аноро.
Яблочные сады... Гидеон покрутил головой, стараясь отогнать наваждение. Ему будто бы вспомнился вкус местных, медовых яблок.
- Обман, - вслух произнес он, и некоторые скелеты обернулись на голос. Одежды ни на ком не осталось, но женщины с привычной их племени изворотливостью нашли выход из положения, используя для украшения своих черепов красную и желтую краску.
- И чего об этом думать? - поинтересовался скелет, расхаживавший у столба. - Вон, даже Ноора прилетел, - он махнул рукой вверх. На столбе, крутя башкой, сидел получеловек-полуптица. Человеческого, как и в случае с матерью змееныша, у сего создания осталось мало - разве что голова, шея да торс. Руки были длинными и тонкими, узловатые пальцы украшали янтарного цвета когти, а по бокам туловища, до оперенного черного зада, тянулись плотные, длинные крылья. Полузверь, поняв, что говорят о нем, вытянулся, опуская голову, и растопырил крылья, показав птичьи задние ноги. Раззявил пасть и тут же сомкнул её, уронив слюни на череп прохаживающегося под столбом скелета.
- Ага, - скелет кивнул. - Ноора голоден.
Существо осмыслено склонило голову в ответ, моргнув черными, как отравленные воды Запада, глазами.
- И кем вы собрались его кормить? - громко спросил Гидеон. Теперь все скелеты, толпящиеся у столба, повернулись к нему. - Не припомню я этой твари.
- А я не припомню тебя, - низким, мужским голосом отозвалась тварь.
- Это Гидеон, - тихо ответил глава деревни, тот самый, что разглагольствовал под столбом. - Наш принц.
Сие признание прозвучало как приговор.
- Теперь понятно, чего он при барахле, - отозвался зверь.
- Принц вернулся, - защелкали селяне, расступаясь.
Змееныш совсем притих. Гидеон двинулся вперед, к столбу. Крылатое, отвратительно слепленное существо внимательно следило за ним.
- С вестями, Ваше Высочество? - ещё тише спросил глава. Гидеон помнил его полноватым, плечистым стариком, вечно окруженным вопящей оравой розовощеких внуков. Никто из его семьи не погиб. Даже старший сын вернулся с битвы у Аноро. Пусть скелетом, но живым.
Гидеон отрицательно покачал головой.
- Тогда чего тебе нужно? - устало спросил глава Золотого Яблока. - Ничего-то не меняется. Мы спим, дома гниют, Арика летает, меченые шастают. Вот и сейчас приперлись по-тихому.
- Не меченные они, - из-за столба выглянул призрак девочки. - Они с Востока.
- Ну да какая разница, - скелет махнул рукой. - В яму их, и хватит. Расходитесь! Спать!
- Значит, ничего? - послышался голос из толпы. - Совсем ничего?
- Опять ничего.
- Так и останемся тут... Уж померли бы лучше...
Гидеон ссутулился. Он не хотел оборачиваться. Селяне защелкали, затрещали, издавая звуки, мало походившие на человеческую речь.
- Один точно маг... Да-да, - девочка затрясла прозрачной головой. - Маг!
- Ну, какой он маг? - старик снова махнул рукой. - Ничего он не сделал. Шарлатан.
- А другой не иначе вельможа, весь такой важный, да-да, со львом на накидке.
- А это что? - Гидеон вскинул голову и указал на полуптицу.
- Ноора, мой друг, - пояснила девочка.
- Нашла лет двадцать назад выродка за воротами, вот и возится с ним, - ответил старик. Шум позади Гидеона то нарастал, то сходил на нет. - А он меченых подъедает. Кто в яме сгнивает. Он...
Староста застыл, не договорив. Скелеты на площади замолчали. Гидеон, щелкнув зубами, хотел было обернуться, но тоже замер.
- Ну, всё, - протянула девочка, дергая деда за руку. - Отвалились.
- Покажешь меченых? - выродок повис на столбе, оттопырив птичий зад. - Есть хочу.
- Они живые. И противные, да-да.
- Живые? - в голосе птицелюда прозвучало разочарование. - Живых я не ем. Они говорят. Этот, правда, принц?
Девочка равнодушно посмотрела на Гидеона.
- Да, - сухо ответила она. - Но тем, кто ничего не делает, правитель не нужен. Потому что он тоже ничего не делает. Ой, а это змея?
- Где? - встрепенулся выродок.
- Вон! На нем!
Фшух - и получеловек, вытянув крылья вдоль туловища, упал вниз. Выпростав руки, он хотел сцапать змееныша, выбравшегося из укрытия, но тот, завизжав, нырнул под защиту костей Гидеона, и когти выродка, пропоров бордово-грязный наряд, сцепились на ребрах принца. Птицелюд, недовольно заворчав, принялся трясти скелета, пытаясь вытряхнуть змееныша из укрытия. Но тот держался крепко.
- Ноора, хватит! - прикрикнула девочка, и выродок в мгновение ока бросил игрушку. - Змея, наверное, уползла.
- Она там, - уверенно ответил птицелюд и, сев на землю, грустно добавил. - А я голоден. Очень.
- У чужаков есть лошади, да-да.
- Лошади? - выродок встрепенулся. - Кто это?
Девочка развела руки.
- Такие большие звери на четырех ногах.
- Их можно есть?
- Да-да.
- Покажи, - решился птицелюд, поднимая крылья и вставая на четвереньки. - Я слишком голоден, чтобы быть добрым.
Гидеону показалось, что он вздрогнул. Но разбудило его не это. Под правой лопаткой разливалась боль. Самая настоящая тупая боль. Он резко сел, схватился за плечо и замер. Боли не было, как и дрожи. Ему всего лишь приснился сон.
- Он хотел меня съесть! - заверещал змееныш, выкатываясь откуда-то сбоку. - Чудовище хотело меня съесть! А ты...
- Помолчи, - зло оборвал его Гидеон. Боль должна была вернуться. Хоть отголосок, хоть болезненный толчок.
Ничего.
- Он тебя тряс, - прошипел змееныш. - Сильно.
- Не имеет значения, - отстраненно ответил принц.
- Чего?
Гидеон поднялся. Оглядел площадь, полную застывших скелетов, и двинулся прочь.
Он давно опоздал.
Его народ мертв.