Качели судьбы

Посол Дракатии Рэйд Ластел с трудом сдерживал себя, он видел кровь, струящуюся по груди синеволосого дракатона, ногам и ступням. На полу образовалась лужа, в которой отражалось мерцание факелов. От вида этого красного месива у него закружилась голова…

…Ночь. Два человека тяжело пыхтят, несут какой-то завернутый, продолговатый куль. Сзади идет чернокожий гигант с лопатой.

— Ужасно, кошмар, сдох, сдох… — задыхаясь, бормочет Гарри. — Эти дикие дракатоны всех тут поубивают теперь, даже разбираться не будут.

Лица дракатонов, наблюдающих за происходящим, бледнели, зеленели, глаза расширялись.

— А все Даммар, урод, и Булка этот…Зажарили живьем, клементином забили, даже Айрин не смогла помочь, бедняга…

— Милард Гарри, где могилу будем копать? — Прогудел странным голосом чернокожий,

Гарри медленно выпрямился. У него дрожали щеки и кровянисто слезились припухшие заплаканные глаза.

— Подальше в лес отойдем Саблот, подальше…

Вдруг нестерпимый обжигающий свет возник перед глазами дракатонов. Зед посерел и обмяк в кресле.

— Все, готов.

Глава 3

Конец мая 2405 года

«Какая же все-таки у него сильная регенерация!» — Размышляла Айрин, шагая от ближайшего ручья, где она только что постирала свою и дракатона рубашки. — «Два дня и уже ходит!»

Айрин и сама не замечала, что вся ее жизнь, все мысли и планы крутились вокруг ее хрупкого пациента:

«Надо купить ему одежды и сапоги»

Айрин только недавно сообразила, что в суматохе сборов и переживаний они совсем не позаботились во что одеть умирающего дракатона. Или она не думала тогда, потому что знала, что мутанту жить осталось только несколько дней. Но теперь, Гарри не ехал и не ехал, Эссейл начал выздоравливать, вставать и Айрин со смущением обнаружила, что у него нет даже нормальных штанов! На нем были те оборванные обноски, в которых она увидела его в той ужасной пыточной. Николя с ворчанием одолжил бедному студенту свою черную рубашку. Ботинок у дракатона не было.

Так, планируя покупки в городе, к которому они должны были подойти уже завтра, Айрин дошла до костра,

— Подожди, — остановил ее Заррот. — Есть разговор.

Айрин удивленно посмотрела на друга. Никогда не видела она его таким серьезным.

— Итак, ты и мутант? Да?

— Что, прости?

— Брось, подружка, все видят какими глазами ты смотришь на зверя, а он на тебя. — Приподняв одну бровь, Заррот взглянул на нее. — Айрин, если бы тебе хотелось просто перепихнуться с ним, я бы ничего не сказал, я и сам не против таких вот диковинных зверюшек для свежести впечатлений, но… — Заррот значительно помолчал, — но когда вы, два придурка, так смотрите друг на друга, это страшно!

— Спасибо, Заррот, я пожалуй пойду…

— Нет, дослушай меня. Мы все за тебя волнуемся. Вспомни, ты невеста императора и девственность эта твоя! Ну хочешь поиграться, играй, ну переспи ты с этим уродом! Хочешь, я взломаю тебя для него! Я думаю, что справлюсь с твоей печатью. Айрин, ты просто не понимаешь, дело ведь не просто в одной этой сине-чешуйчатой птахе, правда, — уговаривал ее Заррот, — просто пришло твое время покончить с этим девичеством, твое тело требует там мужчину! Это нормально, а этот на тебя слюни пускает и смотрит, не отрываясь, как на божество, вот ты и загорелась. Поскорее бы уже Гарри приехал! Уж он то разберется с твоей проблемой.

Айрин покачала головой. Ей стало тошно.

— Пойми, глупое ты создание, у тебя инстинкты! Когда женщина остается вдвоем с мужчиной, у нее возникает естественное желание принадлежать, у него — овладеть ее телом, — покашляв, проговорил наконец Заррот. — Заметь, мужчиной я не называю это жалкое чешуйчатое создание. Я призываю тебя быть честной, открытой. Загляните в глубь себя, и ты увидишь, что это не сладенькая физиономия мутанта прельщает тебя, а среди предрассудков и лжи в тебе горит естественное желание здоровой чувственности. Тебе нужен мужчина, внутри тебя! А не этот синий красавчик!

— Нет, спасибо, все нормально. Спасибо за заботу. Но это моя проблема. И да, ты прав, спасибо, ты открыл мне глаза. Эссейл мне действительно очень нравится. И да, пора уже кончать с этим девичеством…

— А я хочу, чтобы мы по возможности избегали ошибок. Договорились?

Лицо ее было похудевшим, отчего большие синие глаза были больше и строже. Айрин покачала головой.

— Неважно… Гм!.. Как бы то ни было, я всегда считал тебя толковой девушкой, с головой на плечах, а теперь я вижу, что у тебя соображения не больше, чем у юных дурочек, которых я покрываю каждый день, которые говорят прежде, чем действовать, а действуют, не подумав предварительно.

— Знаешь, что я сегодня делаю? Живу. Снова живу. Я живу! Снова дышу! Я снова очутилась на земле. У меня снова появились руки. И глаза, и губы… Ну ладно, тебе не понять, да и мне тоже, мне надо идти…

Айрин хотелось наконец-то избавиться от этого гнетущего пустословия Заррота, она страдала от необычного допроса, который учинял ей старый друг, ей уже поскорее хотелось к Эссейлу, окунуться в его пылающие обожанием глаза:

— Нет, пойдем со мной, посиди с нами;

— Заррот отстань, меня Эссейл ждет…

— Не ждет. Поверь, ему сейчас очень, очень хорошо, он там с Лиззи.

— Что?

— Лиззи решила проверить чего ты в нем такого хорошего нашла. — Мужчина снова взял ее за руку, — если надо, я тебя понесу, не прерывай их, парень там сейчас на десятом небе от счастья.

Айрин молчала, почему-то испуганная и очень взволнованная. Лиззи там сейчас целовала его губы все более и более долгими поцелуями, он стонал наверное от наслаждения. Стал целовать в ответ… Она крепче зажмурилась, показалось, что остановилось сердце — так ей было стыдно и противно. Почему то она решила, что он может принадлежать только ей. Как же она ошибалась. Шокированная Айрин дала себя увести.

Почему то ей стало очень больно. Все вокруг стало каким-то зыбким, как при головокружении. Он там сейчас… Как же ей больно. Почему то в голове стучала, билась мысль: — «он мой, только мой!» Конечно он не откажет Лиззи и они там сейчас… — «я никак не могу собрать своих мыслей: они все время разбредаются, не могу же я так просто сидеть, но и туда тоже нельзя идти, когда они там сейчас…»

Тогда Айрин попыталась найти оправдание своей не слишком разумной реакции, — «он мужчина, с логичными и вполне ожидаемыми желаниями и нуждами», — и не смогла. Однако, прекрасно понимая, что она не имела права злиться, ты все равно злилась, не в силах с собой справиться. «Ненавижу!» — кричала она мысленно, не вполне ясно понимая, кого она так ненавидит. Она встала, пошатываясь на неожиданно ослабших ногах,

— Ты куда?

— Пойду погуляю, — «пока они там…»

Вдруг она остро почувствовала резкую боль, на нее навалилось понимание острой необходимости, ей надо туда, срочно, СРОЧНО!

Айрин побежала.

Он проснулся неожиданно, как зверь, почувствовав присутствие чужого около него. Тяжелый запах цветочного парфюма и человеческого пота обволакивал его, в голове застучало.

Женщина залезла на него и лизала ему грудь, теребя его брюки в попытке снять.

— Хороший мой, звереныш мой, иди ко мне, сладенький… — Жарко шептала женщина. Снизу поднималась тошнота, он перехватил руки, тянущиеся в брюки:

— Уходи, — глухо прошептал он, — не трогай меня, — «меня сейчас вытошнит…»

— А ротиком? — Лиззи нарочито медленно облизнула губы, — тебе понравится…

— Уйди… — от его хриплого шепота она завелась еще сильнее, сейчас он поломается и будет ее, вон, глаза как горят, как будто лава переливается в них.

«А он очень даже ничего и тело красивое, такое золотисто-смуглое. Мясом чуть обрастет и будет настоящим красавчиком»

— Люби меня… Умоляю, люби меня, — проговорила она отчаянным голосом, — в тебе все мое спасение. — Мне тяжело… Мне страшно… Мне страшно одной… Люби, люби меня… — страстно шептала она ему в ухо. Его руки все еще были слишком слабыми, чтобы оторвать неожиданно сильную женщину,