Дженнет

Девушка растерялась. Она не знала, что делать.

«Есть!»

Внутренний голос походил на тихий вкрадчивый шепот.

«Есть. Ты просто не туда смотришь! Надо уметь видеть…»

Дженнет выпрямилась. Слезы застилали глаза, все предметы казались размытыми, тени дробились, двоились, разбегались по стенам, принимая порой причудливые очертания…

Девушка нетерпеливо смахнула с ресниц слезы. Ей показалось или нет, но стены напротив не существовало! Были только тени, которые словно висели в воздухе, создавая иллюзию запотевшего стекла, на которое они и якобы ложились. Осторожно, затаив дыхание, Дженнет сделала шаг, протягивая руку.

— Стой! Это может быть опасно!

Шипящий голос королевы только придал решимости. Лгала Мэбилон или нет — не важно. Она вмешалась не просто так.

Едва пальцы Дженнет коснулись того, что могло бы быть стеной, как та осыпалась россыпью разноцветных искорок. На лету они превращались в мотыльков и накинулись на возмутительницу спокойствия, хлопая крылышками. Крохотные бабочки лезли в глаза, рот и нос, щекотали уши, цеплялись за волосы, проваливались в вырез платья, царапая крохотными лапками и усиками. Дженнет закрыла голову руками, сгибаясь и пытаясь увернуться от сонма насекомых. Где-то рядом сквозь шелест их крылышек слышался хохот королевы фей.

— Прочь! — Дженнет отмахнулась, как мошкару, разгоняя стаю. — Пошли прочь!

Кинулась бежать вслепую, не разбирая дороги, и едва успела остановиться, выскочив на свет. Яркий до боли, он резанул по глазам, выжигая слезы, заставляя зажмуриться. Девушка попятилась, закрывая лицо, и тут же ощутила прикосновение чьих-то рук. Отпрянула, вырываясь из одних объятий, чтобы тут же попасть в другие. Эти прикосновения были неприятны — как будто огромное насекомое щекочет колючими лапками. Дженнет закричала, стала яростно отбиваться…

Кто-то громко позвал по имени. Издалека. Голос знакомый, но он тонет в хоре других голосов, шепота, шорохов, криков и смеха. Кажется, тут полным-полно народа, и все тянутся, чтобы дотронуться, дергают за волосы и платье.

С трудом стряхнув с себя чужие руки-лапы, Дженнет потерла слезящиеся от яркого света глаза, оглянулась по сторонам, но никого не увидела. Пусто!

— Его здесь нет… Слышишь, Мэбилон? Его здесь нет!

Она кричала это темным стенам, пустому потолку, уходящим вдаль коридорам, и голос ее уносился вдаль, отражаясь от стен:

— Нет…нет…нет…

Это коротенькое слово болью отозвалось в душе девушки, и она, не выдержав, расплакалась.

— Угадала.

Королева фэйри стояла перед нею. Ее наряд сменил цвет — малахитово-зеленая с черными разводами ткань тяжелыми складками спадала с плеч. Лишь скрещенные на груди руки были полностью обнажены — все остальное, от шеи до пят, было скрыто от нескромных взоров.

— Ты угадала, смертная, — лиловые глаза смотрели в упор, холодно и пристально. — Не ожидала я, что ты умеешь видеть. Что ж, смотри!

Легкий кивок — и все переменилось. Они стояли в пещере, озаренной призрачным зеленоватым светом. Светились концентрические узоры на потолке, озаряя мрачные стены из дикого камня и ряд неглубоких ниш. Присмотревшись, Дженнет заметила, что внутри каждой ниши установлен невысокий помост, на котором стоит раскрытый гроб. Затаив дыхание, девушка прошла вдоль стены, заглядывая во все ниши подряд.

То, что она увидела, заставило ее сердце сжаться. В каждом из гробов лежал… Роланд. В богатых одеждах, расшитых золотом, с серебряным венцом на темных волосах, со сложенными на груди руками. Ровно полторы дюжины совершенно одинаковых мужчин в совершенно одинаковых нишах.

— Что это? — прошептала девушка.

— Твое испытание, — пожала плечами Мэбилон. — Здесь, в этих усыпальницах, лежат все короли за многие века. Все те, кто приходил из Фейритона со мною власть и славу разделить. Они навечно здесь, лишь иногда их можно лицезреть — когда пора приходит для нового владыки рядом лечь. Они мертвы. Жив лишь один из них. Сумеешь отличить, сумеешь угадать — бери его себе!

Дженнет покачала головой, осматриваясь. Полторы дюжины совершенно одинаковых мужчин. Семнадцати из них чарами королевы фей придан облик ее жениха, и лишь один из них — Роланд Бартон. Но как его узнать?

Мэбилон не торопила. Сложив руки на груди, она стояла в сторонке. Айфе помалкивала.

Дженнет подошла к ближайшему гробу, осторожно заглянула внутрь. Всмотрелась в знакомые черты. Уже протянула руку, чтобы дотронуться до волос, но остановилась. Нет, она не может заставить себя прикоснуться к этому… телу. От него веет могильным холодом. Роланд или нет, но этот человек был мертв уже давно.

— Забыла я предупредить, — донесся мягкий голос королевы, — что через несколько минут начнется церемония прощания. Сюда придут, и все гробы закроют. Коль не успеешь, и его постигнет участь погребенным стать. Ты слышишь музыку? Нет? Значит, время есть пока.

Дженнет запаниковала. Тишина пещеры, еще минуту назад казавшаяся обыкновенной, вдруг стала зловещей. Сколько у нее времени? Час? Несколько минут? Роланд! Где ты? Дай хоть какой-нибудь знак!

«Смотри и увидишь! Мертвым все равно. А вот живым…»

Что королева-колдунья хотела этим сказать? Задумавшись, Дженнет пошла дальше, заглядывая в каждую нишу. Ей было жутко видеть одинаковые неподвижные лица, одинаково сложенные на груди руки, одинаковые перстни на одинаковых пальцах. Все было одинаковым, вплоть до складок пышных одежд и прядей волос. Не было ни одной зацепки! А ведь когда-то ей казалось, что своего жениха она может узнать из сотни! А вот теперь их не сотня, а намного меньше, но Дженнет все равно не знает, как отличить «своего» Роланда от его иллюзорных копий!

От бессилия слезы наворачивались на глаза. В ушах звенело, и казалось, будто музыка уже звучит.

Но ведь это правда! Музыка действительно звучала, правда, пока еще вдалеке. Церемония только начиналась, но улыбка королевы ясно давала понять, что осталось не более пары минут. Сейчас сюда придут. Гробы накроют крышками. Мертвым все равно, но один из них — ее живой Роланд. Что же выходит? Ради того, чтобы не отдавать его сопернице, Мэбилон захочет похоронить его… живым? Не это ли означал тот сон о похоронах в Бартон-холле?

— Господи, только не это!

Сорвавшиеся с уст слова сотворили чудо. Музыка неожиданно смолкла, и тишина упала так внезапно, что Дженнет показалось… да, показалось, что в одной из ниш…Не помня себя, Дженнет поспешила туда.

Роланд лежал на ложе, вытянувшись, запрокинув голову и прижав руки к груди. Точно такой же, как остальные, но в то же время отличный. Эта морщинка меж бровей. Эти скрюченные пальцы… Этот приоткрытый рот и запрокинутая голова, словно он замер на вдохе…

И губы. Они были теплыми под тоненькой корочкой льда.

Силы оставили девушку. Она упала на колени, склонилась — и ее остановил голос Мэбилон:

— А ничего спросить не хочешь?

Дженнет развернулась к сопернице:

— Что тебе еще от меня надо?

— Ну, хотя бы узнать, в чем состоит второе испытание…

— Второе? — растерялась девушка.

— Да, — лиловые глаза улыбались. — Мало тебе его найти. Мало его разбудить. Надо еще и суметь удержать!

Дженнет провела пальцами по его щеке, стирая иней. Провела ладонью по волосам. Мужчина был бледен, словно какая-то сила выпила из него все жизненные соки. Так и тянуло поцеловать эти чуть приоткрытые губы, но не сейчас, когда ей в затылок дышит королева!

И все-таки она решилась. Придвинулась, задержала дыхание, волнуясь. Коснулась губами губ, отогревая.

Тихий вздох был подобен грому с ясного неба. Губы дрогнули, отвечая, и Дженнет припала к груди жениха, смеясь и плача одновременно.

— Роланд, Роланд, — повторяла она, гладя его по волосам, — ты жив, ты вернулся…

Он открыл глаза. Холодные, спокойные. Взгляды их встретились, но ни тени мысли не промелькнуло в его глазах.

— Вы к-кто? — выдохнул мужчина. — Что вы здесь делаете?

Всего ожидала Дженнет — она представляла, что в ее руках Роланд обратится в змею, жабу, огромного скользкого червя или какое-нибудь неизвестное чудовище, но только не это. Увидеть в любимых глазах отчуждение, презрение, возмущение и холод!