Страница 24 из 48
Он швырнул похожую на светящееся яйцо резалировую капсулу вниз и отошел, прижался к двери, закрыл ладонями уши. Грохот все равно словно взорвался у него в голове, отдался в руках, заставил остро вспомнить тяжкую вибрацию лопнувшего ледяного пласта… Риэ мотнул головой и подполз к краю, глянул вниз. Там что-то горело, едкий дым, освещенный заревом, полз по стене. Белых точек стало меньше, но оставшиеся продолжали подъем. Риэ поспешно схватил следующую батарею…
Они кончились неожиданно быстро, некоторые не взорвались вовсе. Очередной раз глянув вниз, Риэ увидел лишь темноту. Сквозь шум в ушах не проникали звуки, но ладони ощущали движение воздуха, едва уловимое, неравномерное, принадлежавшее не пожару внизу, а живым существам. Глупо думать, что он один мог уничтожить весь отряд Оимо.
В горле было сухо, от дыма щипало глаза. Риэ сидел у края, напряженно вслушиваясь. Он опасался подниматься на ноги, казалось, что твердо стоять он не сможет, оступится и рухнет в пропасть, туда, где уже потухали последние очаги пламени. Когда паури доберутся до маленького пятачка на шестом ярусе, он не сможет противопоставить им ничего… Если бы рядом был Даро, то обязательно сказал бы что-нибудь по-дурацки пафосное, и Риэ бы отвлекся, пошутил. Ощутил рядом плечо, на которое можно опереться и хоть немного отдохнуть. Но Даро уже далеко. Хорошо, что так. Хорошо бы им удалось выбраться на берег. Выбраться из этого кошмара вообще…
Тихий, но резкий скрежет заставил напрячься, Риэ выдохнул и осознал, что стоит на ногах в боевой стойке, держа в руках рукоять меча. Только дышит слишком громко, и тьма перед глазами плывет куда-то в сторону и вниз. Пять оборотов уроков боевых искусств дали свои плоды. Учитель твердил: Риэ не хватает рефлексов бойца, тех, что воспитывают с рождения, которые спасают жизнь, когда у тела не остается ничего, кроме них. Видел бы он Риэ сейчас… Зунн ухмыльнулся, потом отмел посторонние мысли и расслабился, растворяясь в пространстве, как его учили. Воин должен быть частью мира, течь вместе с ним. Враг же создает лишние колебания, которые следует устранить и вновь вернуться в первозданный покой.
Скрежет приближался невероятно быстро, Риэ понял, что это никак не может быть обычный воин паури. Не успел он додумать мысль, как на стену перед ним приземлился боевой робот. Безлицая голова — точь в точь как у его собратьев, используемых в системе Пяти планет, но на этом сходство оканчивалось. Тварь не была гуманоидной, скорее походила на насекомое. Броня отливала багряным, а не нейтральным белым, руки напоминали когти с острым локтем-клинком. В свете выпущенного лезвия Риэ металл лицевой пластины робота шел волнами мелких отражений. Миг — и тварь прыгнула к нему. Риэ, не долго думая, врезал ей ногой по лицу, заставив потерять равновесие и упасть, однако робот вонзил когти передних и задних, вывернутых назад, конечностей в стену и затормозил, вспоров металл длинным искрящими бороздами.
Прыжок — и алое лезвие едва не отрубило Риэ руку, пройдя по касательной вдоль линии светового меча. Тварь нападала молча и очень быстро, Риэ отбивался и уворачивался, как мог, но на узком балконе возможности для маневра оставалось немного. Два взмаха когтистых лап — и Риэ не смог больше дышать и двигать правой рукой, пальцы сжимали меч, но он уже не ощущал их. Рывок — и вот он висит над провалом, алая гладкая пластина приближается, словно пытаясь всмотреться в противника… Блеск острых лезвий и чьи-то крики…
Риэ понял, что падает и обрадовался: он умрет быстро. Интересно, как об этом скажут дедушке?.. Потом последовал внезапный рывок вверх.
— Риэ!
Зажегся свет, в грудь уперся край балкона. Кто-то тащил его… Риэ заполз на выступ, вдохнул изуверски-горячий воздух, увидел как красная тварь занесла лапы над Кэри, и рванулся к ним. Робот обернул лицо к новой помехе в невозможном для живого существа движении, Риэ понял, что оказался слишком близко и сейчас одна из острых лап воткнется ему в живот… Но было уже без разницы. Световое лезвие вошло в стык пластин между шеей и телом робота, вспыхнули контакты, и боевая машина со скрипом начала заваливаться назад. Риэ осознал: он еще жив, а потом увидел то, что не позволило твари нанести смертельный удар. Увидел Кэри. Алое лезвие прошило малька насквозь, а в обратном движении зацепилось когтем за плечо из металлических волокон, что теперь блестели в скудном свете паутиной. Они упали вместе, и Риэ лишь чудом не последовал за ними. Еще один вдох принес такую боль, что впору пожалеть, что не умер сразу. Перед глазами потемнело окончательно.
— Очнись, мальчик… не умирай.
Риэ хотел возмутиться, что уже давно не мальчик, но потребность в очередном мучительном вдохе отмела все мысли. И кто это так жалко стонет, словно лорни[1] прищемили хвост? Риэ открыл глаза.
— Больно?
Глупый вопрос. Перед лицом возникла голова Нумиша, потом чьи-то руки потянулись к груди, где было средоточие огненного царства Элай… Риэ дернулся и зашипел, от этого стало еще хуже, хотя казалось, что хуже — невозможно.
— Нет, не бойся, я…
— Оставь его. Ты ничем не поможешь сейчас!
— Если бы ему воды…
— Замолчи, дурак!
— Воды… — сухие губы еле смогли выговорить это.
— Ну вот, — с яростью бросил кто-то в темноте. — Язык бы тебе вырвать, Нумиш!
Осознание, что воды нет и не будет, почему-то переполнило чашу. Риэ закрыл глаза, ощущая как по вискам текут горячие капли, как он помимо воли теряет необходимую влагу. А потом раздался оглушительный шум и вокруг стало так светло, что не спасли и закрытые веки. Риэ увидел, как перекошенная створка двери прогибается под чьим-то напором, увидел белую металлическую руку, отбрасывающую ее в сторону. Увидел ярко горящее золото доспехов гвардии Повелителя Пяти Планет. И Айро Энсо, похожего и непохожего на Вэлиана. Он одним прыжком оказался возле брата, подхватил его на руки и вылетел вон, как яростный дух из старых сказок…
Потом Риэ увидел Даро. Его глаза, которые, как всегда, от тревоги казались еще больше обычного.
— Потерпи, я подниму тебя… Риэ, держись, ладно? Тут недалеко… Тут корабль…
Риэ уткнулся ему в сгиб локтя и закусил губы до боли. Эта боль ничего не значила по сравнению с той, что с каждым вдохом и выдохом забирала с собой жизнь.
— Да будет твой суд надо мной справедлив, — с трудом прошептал Риэ.
— Как и твой надо мной, — спустя мгновение ответил Даро. [2] — Ты спас меня наверху.
— Я не… подведу тебя, спасенный брат… — Риэ каждый слог давался мучительно больно, но говорить жестами он не мог вовсе. — А если так случится… пусть не дрогнет твоя… карающая рука.
Пальцы жестко схватили Риэ за подбородок и повернули лицом к Даро.
— Моя карающая рука сейчас даст тебе по морде, если не прекратишь болтать! — рявкнул он. — Ритуальные речи — это мой конек! — губы у него задрожали, улыбка вышла жалкой. — Истечешь кровью — что я Камоиру скажу?
__________________
[1] Лорни — Домашнее животное, сухопутное, длинношерстное, млекопитающее.
[2] Если тот, кто спас жизнь, в будущем решит, что это было ошибкой, он имеет право приказать спасенному умереть. И если тот не выполнит приказа, то собственный род выгонит его, и после смерти опозоренный навечно останется за Краем. Если двое спасли друг друга, то каждый следит за тем, чтобы другой не запятнал себя делом, которое смывает лишь смерть. Они становятся близки, как кровные братья.
(инфо из романа «Абсолютный Разум».)
========== 8. Ультиматум ==========
Комментарий к 8. Ультиматум
Перемена ветра в истории иллюстрирована сей музыкальной композицией: Synapse Trailer Music — Farewell https://www.youtube.com/watch?v=GPesnGBMty0
Даро подолгу сидел у капсулы с оэри[1]. Сквозь зеленоватые волны раствора лицо Риэ казалось мертвым, хотя датчики показывали, что тело друга постепенно восстанавливается, а раны стягивались и понемногу переставали выглядеть такими жуткими, как в самом начале. Но все равно Даро периодически погружал руку в оэри и дотрагивался до запястья Риэ. Просто чтобы убедиться в том, что под кожей бьется пульс. Его собственные раны заживали быстро и хорошо. Ладонь болела гораздо сильнее бока, Даро каждое утро мазал ее анальгетиком, но к вечеру боль возвращалась. А ведь еще предстояло восстановить чипы граждан системы — пока что всем было не до таких мелочей. Благо, для этого резать ладонь не нужно, лишь вытерпеть укол.