Фрилавщик

   – Нет, мы не только играли и фильм смотрели, еще целовались.

   – И что?

   – И то, что мне понравился поцелуй с Ником больше, чем с Сережей. – выговорилась вроде стало лучше.

   – Дак может тогда с Ником замутишь?

   – О чем ты! Ник фрилавщик. Я его с блондинкой из школы застала. Он не сможет оставить свои жизненные принципы.

   – Это да... Ну, а вдруг ты та самая, которая сможет его изменить.

   – Ерунда это. Мы же в реальности, а не в сказке, где красавица делает из чудовища нормального парня.

   – Но Серж то далеко не хороший.

   – Он мне в начале показался хорошим парнем, а потом я поняла, что тараканов в его голове не меньше, чем у Ника, а то и больше.

   – Ты не боишься делиться со мной всем этим? Вдруг я пойду расскажу всем остальным?

   – Нет, ты единственная тут девушка, кому я могу доверять.

   Ксюша широко улыбается, потом подскакивает и обнимает меня.

   – Ксюш, расскажи, как Сережа руку сломал?

   – Он не сам сломал, ему ее сломали.

   – Он подрался с кем – то.

   – Подрался? – у меня в голове не укладывается. Я так плохо разбираюсь в людях.

   Наступил день возвращения Сережи. Я не знаю, как буду смотреть ему в глаза. За то, что не разу не появилась, за то, что чувствую, что – то к Нику.

   После школы пошла на качели. Мне здесь лучше думается. И тут я могла, хоть – как – то оттянуть неприятный разговор.

   Мою шею обвила чья – то рука. Привет, Бемби.

   – Привет Сереж.

   Он обошел меня, его левая рука в гипсе.

   – Ну, теперь объясни, почему меня навестили все, кроме моей девушки.

   – Извини, Сереж, но я не могу быть твоей девушкой. – достаю из кармана цепочку. -Вот, возьми.

   – Ты из – за этого? Тебе кто – то рассказал, где я ее взял?

   – Сереж я не знаю, где ты ее взял, но ты сам говорил, что у твоей мамы проблемы с алкоголем. И первое, что делают такие люди продают золото.

   – Хорошо, я соврал тебе. Это не мамина цепочка. Я ее нашел.

   – Ты не крал ее?

   – Нет! – он разозлился. – Это мы выяснили, теперь скажи. Почему ты не можешь, быть моей девушкой.

   Опускаю глаза, крепко сжимаю в руке цепочку от качелей.

   – Я ходила в кино и в боулинг с Ником. – почти шепотом говорю.

   – И? У вас, что – то было?

   – Да, мы целовались.

   – Ты уходишь от меня к Нику?

   – Я ни к кому не ухожу. Я буду сама по себе. Это моя ошибка, что согласилась с тобой встречаться.

   – Мы можем остаться друзьями, просто общаться. – облегченно вздыхаю, я не хотела его тереть. Как друг он был хороший. Сказала и стало легче.

   – Хорошо. Сережа, а Оля к тебе приходила?

   – Ко мне все приходили и Оля тоже.

   – А у вас с ней что – то было?

   – С чего ты взяла?

   – Она мне сказала.

   – Это все вранье!

   – Мы теперь просто друзья, ты можешь мне сказать.

   – У. нас. Ничего. Не было! Мы это выяснили?

   – Да.

   – Хорошо иди сюда, я соскучился по своей… подруге.

   Он обнимает меня зарывается в мои волосы.

   – Я скучал по тебе, очень.

   – Сереж, ты понимаешь, что мы друзья?

   – Да, Бэмби, это дружеские объятья. Друзья ведь могут обниматься?

   – Да, наверное.

   Мы гуляли по парку. Ели жутко вредный, но не менее вкусные гамбургеры из KFS. Сережа хотел заплатить за меня. Я ему сказала, что мы не пара, я сама могу расплатиться.

   Он обнимал меня, с теми же благовидными, дружескими намереньями. Он много шутил, и я искренне смеялась. Мне с ним было хорошо. С Ником все кончилось, не успев начаться, а он рядом, и я серьезно начинала раздумывать, а не поспешила ли я с расставаниями.

   Ник, наверное, сейчас развлекается с очередной девушкой. Эта мысль больно кольнула.

   На следующий день в детском доме опять был днем дурдома. Все бегали кто куда, коллективное помешательство какое – то. Кто искал телефон, кто любимые джинсы.

   – Ксюш, а что случилось? Очередные благодетели?

   – Нет, слава богу. Мы все идем закупать зимние вещи. Вчера воспитатели сняли с наших сберегательных книжек деньги. Сегодня массовый забег по рынку. Нас повезут на автобусе.

   – Бедный рынок. Такая толпа бешенных детей. – искренне посочувствовала продавцам.

   – Не так все плохо. Вчера малыши ходили, сегодня мы.

   Ехали на желтом автобусе, с надписью: “Дети”. Приехали в торговый центр. Городок у нас маленький, и бутики соседствуют с вещами из конфиската.

   Естественно, мы пошли туда, где подешевле. Ник пошел в бутик. Я быстро выбрала, что мне было нужно, отпросилась у Марины Николаевны попить кофе.

   В кафе небольшие пластмассовые столики и такие же стулья, со стеклянными сенами. Медленно попиваю кофе, наблюдаю, как наши снуют в павильоне напротив.

   – Ника! Помоги мне. – Никита хватает меня за руку.

   – С чем помочь то?

   – Оцени шмотки.

   И вот я уже сижу на белом кожаном диване, листаю новые глянцевые журналы. Продавец принесла мне кофе не такой, как тот, что я пила в кафе, а настоящий. От него шел такой будоражащий запах. Растворимый кофе, по сравнению с этим даже не пыль с Бразильских дорого. Вот она красивая жизнь! Но я себя здесь не уютно чувствовала. Я не рождена для такой жизни.

   Кофе допит, а Ник не спешит устраивать мне дефиле. Решила посмотреть какие здесь вещи.

   Мое внимание привлекло белое шелковое платье, с одним голым плечом. У него был такой приятный на ощупь материал. И главное, оно очень подходило для моего танцевального номера. Смотрелось просто и дорого.

   – Тебе нравиться платье? – Ник возник за спиной неожиданно, опалил мою шею горячим дыханием, по моему телу пошли электрические импульсы.

   – Как оно может не нравиться?

   – Примерь.

   – У меня нет таких денег.

   – За примерку деньги не возьмут.

   Действительно, что я теряю, когда еще мне представиться такая возможность.