Аромат гибискуса

— Когда?

Я готова была мчаться сию же минуту, но Виктор не двигался с места. Его взгляд был прикован к танцорам. Не ко мне.

— Попробуйте ускользнуть с фуршета. Через десять минут после начала о вас позабудут. Я буду счастлив сопроводить сеньору к мужчине, укравшему её сердце.

Проклятье, неужели так заметно? Хотя после того, что я устроила примерно полчаса назад, о моих чувствах не узнал разве что слепо-глухо-немой дебил.

Спокойно досматривать шоу сил уже не было. Я с трудом сдерживала нетерпение, но, судя по взглядами соседей по ложе, получалось плохо.

Последние аккорды музыки прозвучали фанфарами. Оставалось пережить выход на поклон и немного банкета. И надеяться, что Артем, как главная звезда шоу, будет слишком занят, чтобы заметить мое отсутствие. В крайнем случае можно будет сказать, что устала и хочу домой. Мелькнула мысль оставить записку. Я уже собиралась вскочить в поисках бумаги и ручки, как зал заполнил чуть запыхавшийся, волнующийся голос:

— Я безмерно благодарен всем, кто нашел сегодня время прийти сюда. Наша группа безмерно тронута и польщена теплом ваших сердец. Но сегодня в этом зале присутствует человек, без которого это шоу не не могло состояться. На протяжении нескольких месяцев эта женщина была моей музой и ангелом-хранителем, вдохновителем и главной поддержкой. Увы, до этого дня я не имел возможности даже сказать ей простое «спасибо» и теперь счастлив, что могу это сделать. Ева! Эти аплодисменты — для тебя!

В зале раздались одиночные хлопки. Постепенно они крепли, захватывали ряд за рядом, накатывались волной и через минуту зал рукоплескал. Люди вставали, слышались приветственные крики а луч софита заметался по ложам, пока не выхватил из темноты одну. Ту, в которой сидела я.

Шок, растерянность… Крики усиливались, старички рядом тоже поднялись со своих мест, хлопая в ладоши. Пришлось вставать и подходить к перилам.

Так бывает во сне: бежишь изо всех сил, но не можешь тронуться с места. Воздух загустел и казалось, я плыву в тоще воды. Медленно, слишком медленно. А гул оваций так походил на шум прибоя.

Зато теперь Виктор смотрел прямо на меня. И Лючия. Она улыбалась и руки в белых перчатках мерно двигались, подчиняясь общему порыву.

А потом, словно в детской игре кто-то сказал: «Отомри». И все ожило. Люди кричали, рукоплескали, двигались, а Артем вывел труппу на поклон. Несколько минут передышки. И чтобы сбежать.

Написать записку не успела. Хотелось сбежать как можно скорее, а желание увидеть Виктора один на один становилось все сильнее. Терпеть сил не осталось и я буквально смела ждущего на лестнице Кайо:

— Скорее! Увези меня отсюда!

Машина мчалась по трассе на пределе дозволенной скорости, а мне казалось что ползем, как черепахи. А уж когда свернули на какую-то второстепенную дорогу и Кайо притормозил, чуть не взвыла от нетерпения. Но гнать по выбоинам мог только самоубийца.

— Не волнуйтесь так, сеньорита! Мы не опоздаем!

Неужели так заметно? Еще бы! Пальцы переплелись, спина напряжена, губы сжаты в тонкую линию… Никуда не годиться! Заставила себя расслабиться и прикрыла глаза. Вдох — выдох. Вдох — выдох.

Гимнастика помогла. К моменту, когда Кайо вырулил к плохо освещенной площадке, я почти успокоилась.

— Прошу!

Выезжая из дом я не прихватила верхнюю одежду — днем еще было тепло. Но теперь солнце скрылось и осенний холод тут же пробежал по спине ветром, заставил ежиться и искать тепла. Но в предвкушении встречи я не обратила на него внимания. Как и на темноту. И только, отойдя от машины на несколько шагов почуяла неладное: Виктор просто не мог назначить мне встречу в таком месте.

35

Сквозь потрескавшийся асфальт пробивалась трава, а кое-где кусты уже отвоевали себе место под солнцем. А дальше, куда не доставал свет одинокого фонаря, громоздились какие-то постройки.

— А где…

Договорить не успела. Хлопнула дверь, взревел двигатель и Кайо умчался, оставив меня в одиночестве.

Я ничего не понимала. Что за дурацкая шутка? Кому понадобилось завозить меня к черту на кулички? В приглашение Виктора уже не верилось, такого он сотворить не мог. Но тогда кто?

Страх смешивался с холодом, пробирая до костей.

Конечно, меня будут искать! Артем обязательно всполошиться, когда увидит пустую спальню. На банкете вряд ли, скорее всего, Кайо ему сообщит, что я захотела домой, и он поверит, ведь…

Стоп!

Страх постепенно сменялся ужасом. Ведь обманщика приставил ко мне именно Артем. Но зачем? Что ему нужно? В конце-концов, я ношу его ребенка! А может, в этом все и дело?

Руки сами обхватили живот. Малыш. Возможно, причина именно в нем. Зачем успешному танцору на пике славы бастард? Он будет как бельмо на глазу, только ленивый не ткнет. А так…

Нет, не может быть! Я гнала от себя бредовые мысли, но они возвращались.

— Прочь! — завизжала, срывая голос, словно они были живыми и могли испугаться моего крика. — Пошли прочь!

Собственный голос заглушил чужие шаги. О том, что я не одна поняла только, когда увидела какое-то движение. Повернулась и тут же упала, не успев даже закричать от резкой боли.

Задранные руки затекли. Попытки опустить привели к новой вспышке боли: кто-то крепко прикрутил их к чему-то жесткому. Как и ноги. Я стояла, вернее, полувисела, раскоряченная, как морская звезда. Но хуже всего была темнота. Плотная, вонючая. И абсолютная тишина. От отсутствия звуков по спине пробежал холодок. Голова болела и я вспомнила сильный удар. Неужели из-за него я ослепла и оглохла? Нет, не может быть. Этого просто не может быть! Не со мной!

И я забилась в путах, стараясь освободиться. Но стало только хуже: запястья и лодыжки словно проткнули раскаленными щипцами. И я обвисла на веревках: сил не осталось даже на то, чтобы упираться в пол ногами.

Слезы сами хлынули из глаз: больше всего я ненавидела собственное бессилие, а теперь… Но как ни старалась удержать в себе плачь, всхлипы рвались наружу.

Всхлипы? Я слышу?

Это уже показалось подарком судьбы. Значит, не все так плохо! И, чтобы убедить себя в этом, я крикнула. Для этого пришлось напрячься: воздуха едва хватало даже для покойного дыхания. Звук показался глухим.

Может, меня запихнули в гроб и похоронили живьем? Паника снова подняла голову. Пришлось прибегнуть к испытанному средству: просто спокойно подышать несколько минут. Вдох-выдох, вдох-выдох. Вот так. А теперь…

Новый звук заставил насторожиться. Мерные шаги эхом порождали эхо, как в огромном, абсолютно пустом помещении. Значит, не гроб. И на том спасибо.

— En vivo? — поинтересовался хрипловатый мужской голос. А чтобы не оставалось сомнения, у кого спрашивают, что-то жесткое больно ткнуло под ребра.

Я всхлипнула от боли. Голос что-то удовлетворенно пробормотал и шаги удалились, унося с собой эхо.

Из этой содержательной беседы я вынесла, что не похоронена, не одна и что убивать меня пока не планируют. Но от этого легче не стало. Вспомнились все страшилки из книг и кино. Иногда лучше сразу умереть. А я даже с собой покончить не смогу — руки привязаны. А уморить себя голодом времени не хватит.

Стоп! — оборвала себя зло. Наверное, удар по голове сильно повлиял на мозги. Я пока еще жива и на тот свет не собираюсь! Не знаю, кто меня предал, Артем или Виктор, но искать меня будут. Ведь не могли же эти двое сговориться? Или… могли?

Но тут возник второй вопрос: а зачем? Если с Артемом понятно, то Виктор вообще не укладывался в происходящее. Его со мной связывало лишь недолгое проживание в моей квартире. За это не убивают.

Но память услужливо подсунула, чем мы занимались на острове. Проклятье, это он так компромат уничтожает? Нет, вот это — точно бред. Пусть и сын миллионера, а убить всех, кого обслуживал в «Раю» без последствий не получиться. Судя по расценкам этой милой организации, отдыхали там далеко не бедные люди. А значит, и влиятельные.

Мысли путались. Голова болела все сильнее, и затекшие руки — ноги уже казались не такой уж большой бедой. А еще я догадалась, что мне на голову надели мешок, поэтому и дышать тяжело, и ничего не видно. Могла бы и раньше понять.