Страница 34 из 40
— Желаю сеньорите хорошо отдохнуть, — Кайо проводил меня до лестницы. — Но если захотите покинуть праздник раньше, ей стоит только позвать!
— И как?
— Да хотя бы так. — он щелкнул пальцами. Получилось очень… горячо.
— Или так… — поднятые к виску ладони сомкнулись с громким хлопком.
Кайо словно танцевал. В каждом жесте, в каждом повороте головы — страсть. Желание. Безумство.
Очень похоже на Виктора.
Неожиданная догадка заставила развернуться и вглядеться в черты лица. Кайо действительно был на него похож! По сердцу словно ножом полоснули. Я уже в каждом испанце Виктора узнаю!
На входе показала пригласительный капельдинеру — назвать этого импозантного мужчину в смокинге билитером язык не поворачивался. Он легким поклоном пригласил меня внутрь. А я растерялась — куда идти?
Попыталась выяснить это на своем калечном английском, но все только плечами пожимали. Русская речь в этом хаосе показалась музыкой.
— Госпожа Ева Небо? — прозвучало почти без акцента.
Ко мне подошла стройная девушка в униформе.
— Господин Савицкий. — Фамилию тоже произнесла без запинки. — попросил проводить вас в ложу.
Артема я расцеловать была готова! Как в воду глядел, что заблужусь!
— Вы хорошо гооврите по русски, — не удержалась о комплимента.
Девушка улыбнулась:
— Моя мама — русская. Прошу, сюда!
За дверью обнаружился балкончик с рядом мягких стульев. Круглые спинки, красная бархатная оббивка, позолота… Отсюда открывался потрясающий вид на сцену, а подойдя к перилам, можно было увидеть партер. Тоже… не бедный.
Это как Артем умудрился выбить для шоу такое место? Восхищение смешалось с гордостью за него и от осознания, что я тоже капельку причастна к этому успеху, в груди разлилось тепло.
Постепенно ложа заполнялась. Рядом со мной оказалась пожилая пара, очень приятная внешне. Они мило улыбались и заглядывали в програмку, а потом что-то спросили у меня. По испански. Пришлось покачать головой и ответить по-русски, что не понимаю. Стало неловко, они так явственно расстроились. Но приветливо улыбаться не перестали.
Наконец, свет в зале приглушили. Я еще успела заметить, что не осталось ни одного пустого места. И в последний момент занавеска в ложе напротив чуть шевельнулась, привлекая внимание. И, пока не стало совсем темно, я увидела Виктора. Он оглядел зал и зацепил меня взглядом. Сердце замерло и ухнуло вниз, когда Виктор отвернулся к своей спутнице, подвигая ей кресло. На губах расцветала улыбка, но как же больно было оттого, что предназначалась она не мне! В этой битве победа осталась за Лючией.
Зазвучала знакомая мелодия. Мне не нужно было смотреть на сцену, я знала каждый жест, каждое па. И продолжала наблюдать за Виктором.
Он даже не повернулся к сцене. Наклонился к Лючии и что-то шептал ей на ушко, что-то приятное, раз он то и дело растягивала губы в улыбке.
К концу первой части я поняла: если не поговорю с Виктором — сойду с ума. Просить его остаться не планировала, ни к чему это. Но хотя бы узнать, почему уехал так внезапно? Ни записки, ни письма. Что я сделала не так? Чем провинилась? Ведь это так больно — возвращаться в разом опустевшую квартиру.
Полчаса антракта. Я проскользнула прямо перед пожилой парой, на миг нарушив их благодушное настроение. Нужно застать Виктора у входа, тогда он не отвертится от разговора.
Но путь преградили мужчины в черных костюмах. Вначале я приняла их за зрителей, но потом поняла свою ошибку. Зрители не мешают другим зрителям передвигаться по театру, не хватают за руки, не отталкивают с дороги.
Телохранители сработали четко. Подойти к двери ложи я не смогла и, увидев выходящую пару, простонала в отчаянии:
— Виктор!
Он даже головы не повернул. А вот его спутница мазнула по мне взглядом и отвернулась. Словно каждый день к её мужчине прорываются чужие женщины.
Стал стыдно дол чертиков. Хотелось провалиться сквозь покрытый ковровой дорожкой пол. Но еще я понимала: не получиться объясниться — сойду с ума. Виктор так и останется наваждением, призраком, преследующим всю оставшуюся жизнь.
— Ева!
Жесткий голос Артема немного привел в чувство. Сильные пальцы клещами сомкнулись на запястье:
— Идем. Хочу показать тебе кое-что.
И только тогда Виктор обернулся. Артем ответил тем же. Казалось, еще миг, и послышится лязг стали, так остры оказались из взгляды.
34
А потом оба улыбнулись и поклонились друг другу. Один — с величием короля. Другой — с грацией большой и очень опасной кошки.
Стало страшно. И я покорно пошла следом за Артемом.
В гримерке было тесно из-за костюмов и цветов. Он сгреб букеты с одного из кресел и толкнул меня в его объятия:
— Ты что творишь?
Взгляды метали молнии, а меня мучил один вопрос: когда он успел переодеться? Ведь после выступления одежда должна была промокнуть насквозь! Вон, с волос почти течет.
— Высуши волосы — простынешь. — не сдержала привычную заботу.
— Я спрашиваю, что ты творишь!
Артем возвышался надо мной, как ангел возмездия. Черная рубашка — апаш, облегающие черные брюки, идеально начищенные ботинки. В принципе все, кроме них — его концертный костюм для второй части. Рубашку он потом сбросит, купаясь в «водопаде». А…
— Ева!
Крик заставил вздрогнуть.
— Господи. Ева! — Артем сделал шаг ко мне и опустился на корточки, заглядывая в лицо снизу-вверх. — Ну ты хоть понимаешь, как это все выглядело со стороны?
Отвечать не хотелось. Потому что он прав. Во всем прав! Такой жалкой я себя еще не чувствовала.
— Обещай! — мои руки оказались в его. слишком горячих, слишком сильных. — Обещай, что без меня не будешь искать с ним встречи.
— Не могу, — горло перехватывало, но лгать Артему я не могла. — Мне нужно с ним поговорить!
— Тогда просто подожди. У нас есть… — быстрый взгляд на часы, — еще 10 минут. Я что-нибудь придумаю!
И Артем достал телефон. Поморщился, глядя на пропущенные звонки и набрал номер.
— Алесандро, это Артем. Ты говорил, что собираешься на встречу с представителем какой-то парфюмерной компании? А с какой? Да? Не с Виктором?
Я насторожилась.
— Нет. просто его хочет увидеть один человек. Да, очень надо. Очень! — Артем подчеркнул важность голосом. — Буду признателен. Спасибо!
— У тебя связи по всему миру? — только и нашлась, что с казать.
— Наверное, так и есть, — Артем отложил телефон. — С Сашкой мы с малых лет дружим, только его родители в Испанию в детстве увезли. Он учредитель благотворительного фонда, и как раз на днях встречается с твоим… Виктором.
Имя он не произнес — выплюнул, словно оно обжигало язык.
Где-то вдалеке раздался звонок. В в гримерку тут же постучали и кто-то певуче произнес:
— Господин Савицкий, скоро ваш выход!
Артем одним движением оказался возле двери. За ней стояла уже знакомая мне девушка.
— Спасибо. Но я вынужден попросить вас о еще одном одолжении. Не проводите ли вы мою гостю на её место?
— С удовольствием! Сеньора?
Портить Артему выступление не стоило и я покорно пошла за провожатой.
Семейная пара уже сидела на своих местах. Опускаясь на стул, я с трудом сдерживалась: совсем скоро я увижу Виктора! Ликование охватило такое, словно в душе феерверк запустили.
Музыка, льющаяся со сцены гармонировала с настроением! Я следила за полетом танцоров и в который раз восхищалась талантом Артема. Он умел зажечь зал. Увлекал его восторженным вихрем, заставлял взорваться шквалом аплодисментов или замереть, как море в безветренный день. Невольно я поддалась общему настроению и скользнувший в ложу Кайо вызвал мимолетное радражение.
Но он склонился к моему уху и тихо прошептал:
— Сеньориту кое-кто хочет видеть. Кто-то очень для неё важный.
Сердце сбилось с ритма, зафальшивило, заставило задохнуться.
— И кто? — спросила одними губами.
— Тот, к кому сеньорита рвалась сегодня.