Страница 45 из 53
Она сдернула простыню так быстро, что я даже пискнуть не успела. Радовало одно, она подумала, что это женские дела. Но когда из проема ванной показалась здоровенная мужская фигура, с полотенцем на бедрах, улыбка слетела с губ служанки и она побелела словно полотно. Отложила простынь и опустив глаза, быстро забубнила:
— Извините, я видимо не вовремя.
Такого стремительного бегства я еще не видела, но кинулась следом, ругая про себя Эдавиана. Ну кто его просил высовываться?
Схватилась за плечо девушки уже в коридоре, останавливая торопливый шаг, и посмотрела нее с напряжением.
— Прошу тебя, не говори никому, — прошептала тихо.
— Леди, я не сплетница, оттого и работаю здесь, а не в ночлежке на окраине города.
Служанка посмотрела на меня строго, подумала, и поджав губы, добавила:
— Многие в господина влюблены, но вы ведь умная и знаете весь расклад- он не женится на вас, нет в вас благородных кровей…Уж простите за правду. Сглупили вы, отдавая свою честь не тому человеку.
Девушка отвернулась и зашагала по коридору не оборачиваясь, а я готова была разрыдаться. Даже служанки понимали, что нет у безродной девки будущего с принцем. И бессмысленно перед ним хвостом крутить. Я могла быть с принцем только в одной роли, роли подстилки. Хотя кто сказал, что и в этом случае буду нужна ему? Навряд ли Эдавиан чувствовал ко мне, тоже что и я к нему, а значит сегодняшняя близость была единственной.
Не буду опускаться ниже чем есть и оставлю королевскую особу в покое, позволяя ему быть с равной себе. Уйду в тень, потому то так будет правильно.
Словно выпив ведро тины, тухлой, противной и вязкой, вошла в комнату пасмурная как осенний день и сразу пошла к принцу, сидевшему на кровати.
— Эдавиан, поиграли и хватит. Иди к себе, — сказала, смотря себе под ноги.
— Это кто здесь играл? — вдруг заскрежетал принц и я все же глянула на него исподлобья. Выглядел он угрожающе и настороженный взгляд не обещал ничего хорошего.
— Мы заигрались. Я заигралась. Все слишком далеко зашло. Я твой лекарь, и то что случилось, лишь мимолетный порыв. Нужно забыть это и идти дальше, каждому своей дорогой.
Эдавиан сжал челюсть и прожег меня взглядом.
— Не нравлюсь тебе? — спросил настолько зло, что я даже назад попятилась, — Не пришелся по вкусу поэтому уже жалеешь о случившимся? Правильно, найдешь себе ухажера получше, без неприятных воспоминаний за плечами.
Эдавиан резко поднялся с кровати и устремился на выход, с бешенной силой толкнув входную дверь, что та врезалась в стену, оставляя после себя вмятину от торчащей ручки.
Глава 17
Я провел предрассветный час на полигоне, срывая зло на бедном бревенчатом чучеле, служившим мне соперником в отсутствии оных. Бил руками и ногами по деревянным палкам, не чувствуя боли, но зато глубоко ощущая кипевшую лаву, что возникла после горьких слов ящерки. Она меня послала. Лесом. Конечно, имела полное право, но все же я не мог поверить, что она поступит так, когда между нами уже искрилось пространство.
Остановился, потер лицо руками, следом зарываясь в волосы. Что-то болезненное ползало внутри сердца, и я не знал как унять нараставшую боль. Я чувствовал что в этот момент во мне происходило нечто важное, и я знал- все безвозвратно поменялось. Отчетливо понял одну истину, которую давно топил на дне подсознания.
Я любил.
Ударил кулаком по каменной основе чучела, пытаясь через боль привести себя в чувства и начать мыслить здраво. Но так сделалось еще хуже, потому что осознал, что такая скотина, которой я был последние три года, не заслуживает ничего светлого в жизни. От понимания это факта моментально разозлился и вновь со всей силы ударил по камню.
Кажется, треснули костяшки пальцев, но было плевать- боль в сердце казалась гораздо сильнее.
Выдохся из сил и пошел в свою комнату, завалившись в кровать на несколько часов. Нужен был сон. Пусть не долгий, но опустошающий перегруженную голову. И я спал, радуясь после, что все это время меня окружала лишь черная пустота.
Проснулся резко, будто от шороха, но в комнате никого не обнаружил. Хотел снова лечь спать, но воспоминания хлынули новой волной, больше не отпуская из мучительного плена.
Залез в ванную с бокалом вина и расслабленно откинулся спиной на покатый бортик. Оставалось еще несколько часов до приема, и я мог побыть с собой наедине, придаваясь тяжелым думам. Конечно, в голове так и не стихли образы сегодняшней ночи, ко при этом колоколом звенел единственный вопрос: как после всего, что случилось ночью мне отпустить Софию? Я принял все свои чувства к ней, принял и смирился, что она полностью заняла мое сердце, и что ни одной женщине мира отныне там места нет.
Я любил и упивался этим чувством, но горький осадок понимания того, что ничему большему между нами не бывать, травил душу, и мне хотелось выть от отчаяния.
Сцепил зубы, запрещая себе думать о будущем, закрыл глаза и попытался побороть всколыхнувшуюся в груди злость. Бокал лопнул в моей руке неожиданно, врезаясь в ладонь острыми краями, а я лишь улыбнулся тому, что первая мысль, скользнувшая в голове, была о Софии. Я подумал- она придет и залечит. Вот насколько я стал зависим от нее.
Вино и кровь с руки окрасили воду в неприятный цвет, и мне пришлось вылезти из ванной, так и не успев толком отлежаться. Одной рукой я натянул штаны и подумал, что не плохо бы найти того парнишку лекаря, чтобы он занялся раной. Обращаться к Софии за помощью я запретил себе категорически. Если нужно ее отпустить, то лучше начать готовиться к расставанию сейчас, потому что потом будет тяжелее.
Я уже знал, что поступлю по совести и поставлю счастье ящерки выше своего чувства, позволяя ей упорхнуть с любым понравившимся лордом. Но все же когда недотепа-лекарь касался моей руки, вытаскивая из одной ладони осколки, а на другую накладывая утягивающую повязку, меня передергивало от неприязни и я был на грани от того, чтобы не выкрасть Софию и не сбежать с ней, позволяя только ей залечивать мои раны.
Но похоже мне придется привыкнуть к тонким холодны пальцам на своей коже, накладывающим слой вонючей мази на поврежденное место. Другого выбора у меня нет.
Я привел себя в порядок и, наконец, решил, что пришло время поговорить с отцом о новой информации, полученной от пленного. Ничто не помогало выкинуть из головы ненужные мысли, как занятие любимым делом- вытравлением мран. Занялся государственными делами, провозившись почти до самого вечера.
***
Я не могла спать и просто лежала, бессмысленно уперевшись взглядом в потолок. Чувствовала себя опустошенной и даже раздавленной. Казалось, появись в комнате мраны, а я даже краем глаза по ним не скользну, настолько мне было плевать на все вокруг.
Положила ладони на низ живота и слезы покатились из глаз к вискам. Он был во мне, нежный и требовательный одновременно, и я чувствовала себя счастливой, потому что отдавалась любимому мужчине.
Я прогнала его. Прогнала потому что испугалась разбить свое сердце. Видела как вожделенно смотрит на меня Эдавиан и жутко боялась оказаться в положении его любовницы Тины, с которой у них из общего была только постель.
Хотя признаться, на данный момент я и этому была рада, но знала, потом мне будет больно, смотреть в глаза цвета лета и не видеть в них тех же чувств, что ощущала сама. Это тяжелее всего разочароваться в человеке, в своих надеждах, в несбывшихся мечтах.
Страдала лежа в кровати, где-то надуманно, где-то вполне оправданно, но жалеть себя перестать не могла, слишком яркими были эмоции, яркая печаль и яркий страх, затмили все остальные чувства.
Оказывается, я все же уснула, потому что молоденькая служанка, несколько младше меня самой, уже минут десять безрезультатно пыталась до меня достучаться.
— Леди Кируа, госпожа София, — трындела она над моей головой, — Пора вставать.
— Который час? — тут же спросила я, тяжело сев и зажав руками виски- в голове нещадно пульсировало.