Страница 16 из 139
‒ Приказ? ‒ глупо переспросила я. ‒ О чем?
‒ О том, что я обязан освободить тебя от опеки Обители, ‒ грустно ответил вайдил. ‒ И передать под опеку твоего ближайшего родственника ‒ лорда Браггитаса.
Жрец вздохнул и подошел к окну. Вайдела Беата все это время тихонько сидела в кресле у того самого окна печально глядя то на меня, то на вайдила.
‒ Видите ли, дитя мое, ‒ наконец и она решила заговорить. ‒ Мы не имеем права теперь вас здесь удерживать. Это будет расценено, как прямое неподчинение его величеству.
Час от часу не легче.
‒ А если у меня самой нет никакого желания ехать в Дейделис? ‒ еще с надеждой в голосе переспросила я.
‒ Моя дорогая девочка, ‒ снисходительно усмехнулась вайдела Беата. ‒ Если бы с нашими желаниями считались в этом мире, то, поверь мне, трон занимала бы совсем другая фигура…
На этих словах женщина смущенно запнулась и покраснела, а я ничего не поняла.
‒ Дело в том, что ты, дитя мое, не вступила в пору совершеннолетия, ‒ снова вступил в разговор вайдил. ‒ И будь тут воля только твоей семьи, я бы с легкостью проигнорировал их указы. Если бы действия происходили от лица Министерства расследований и дознания, я бы и здесь не сомневаясь, не стал бы ничего исполнять, в случае чего надавил бы на верховное жречество. Но приказ пришел за подписью короля и… лорда Вардаса.
Как все хитро складывается. До моего дня рождения осталось всего пара каких-то месяцев, и спохватись Оракул чуточку позже – я стала бы вполне совершеннолетней девицей, и находилась бы в полном служении Пречистой Живе.
‒ Ты знаешь, кто это? ‒ вопрос жреца выдернул меня из задумчивости, тем временем вайдил присел в кресло напротив и склонился ко мне.
‒ Канцлер, к-кажется, ‒ неуверенно прошептала я.
‒ Вот именно, канцлер, ‒ старик как-то сник. ‒ Видишь ли, Гинтаре, у лорда Вардаса есть ко мне старый и очень серьезный счет. Я вообще удивлен, что он до сих пор, обладая такой властью, мне его не предъявил.
«Счёт-то, небось, пылью порос?» Чуть было не вырвалось у меня.
‒ Это может говорить о его некотором… благородстве, ‒ задумчиво изрек жрец, поглаживая длинную седую бороду. ‒ Но теперь я понимаю, почему он этого не сделал.
Количество неизвестных в этой истории росло с каждым словом. Я вопросительно посмотрела на жреца, а он отвечать не спешил.
‒ Почему? ‒ не выдержала я.
‒ Потому что он выбрал другой метод воздействия, ‒ вайдил даже руками развел от досады. ‒ Отдав приказ мне, таким образом, он связал меня по рукам и ногам.
До меня начало доходить.
Канцлер ‒ второе лицо в государстве и, как гласят исторические летописи, хранитель королевской печати. Неподчинение ему расценивается, как неподчинение королю, заведомо государственная измена. Нет, вайдила Фьёрна не казнят, но лишат жреческого сана и прихода. Обитель в этом случае либо ликвидируют, распределив девушек по другим приходам, либо пришлют нового жреца, а новая метла всегда по-новому метет. И кто сказал, что она будет добротно мести. Бывший герой Латгелии нам всем здесь получше родного батюшки будет, как для меня, он самый и есть, хоть и горюет вайдела Беата, что всех он нас разбаловал своим попустительством. Его любили и уважали даже деревенские жители, а мы сироты в нем вообще души не чаяли. Уйдет вайдил ‒ кто защитит и позаботится о нас. Вайдела Беата? Это да, но она женщина маленькая и хрупкая, как оранжерейный цветок, такую даже местным любителям дорожных грабежей ничего не стоит переломить пополам и выбросить. Другое дело вайдил Фьёрн, один взгляд которого даже главу местной службы дознания в ступор вгоняет.
Нет, если я совсем заупрямлюсь, то жрец, понятное дело, в обиду меня не даст. Только что-то мне подсказывало, канцлер этот ‒ своего пруда рыбина. Не иначе как всех молодых да зубастых вокруг себя извел, так принялся и за старых. Тогда конечно, это канцлеру и надо, он сердешный только этого и ждет. Ну ничего, пускай ждет, а я как раз подоспею на смотр коров… Тьфу ты ‒ невест! А там уж я на месте оценю эту рыбу, убереги его пречистая Жива!
‒ Я все понимаю, отче, ‒ обратилась я к вайдилу. ‒ Простите непослушание, просто мне, правда, не очень хочется находиться хоть на локоть ближе к семье моей матери, чем это есть сейчас… но все обязательно будет хорошо!
Наверное, я говорила это с таким несчастным видом, что старый жрец склонился ко мне, взял мои руки в свои и заговорил:
‒ Послушай, Гинтаре, ‒ ласково произнес он. ‒ При дворе твоя жизнь может сложиться по-другому ‒ это ведь смотр невест для короля. И даже если ты не покоришь его пылкое сердце, есть шанс покорить чьё-то еще.
И он перечитал баллад по молодости, грустно подумалось мне. Будь у меня стилет поострее, я непременно поразила бы одно сердце, это точно. Но, храни меня Жива, я тут же отогнала от себя черные мысли.
‒ Я хочу, чтобы ты знала, ‒ продолжал жрец. ‒ Здесь твой дом, был им, есть и будет. И ты всегда, ни смотря, ни на что, сможешь сюда вернуться.
‒ Спасибо, ‒ у меня даже нос зачесался от переизбытка чувств.