Янтарь на снегу

‒ Почему?

‒ Мне не хочется говорить об обстоятельствах, вынудивших меня покинуть двор, ‒ раздраженно отмахнулась от меня старушка.

‒ Нет, почему вы так хотите, чтобы я поехала туда? ‒ причину, из-за которой мне предстояло покинуть Обитель, не хотелось упоминать совсем.

Вайдела загадочно улыбнулась и посмотрела на меня.

‒ Кто знает, раз вы названы Оракулом, как одна из возможных жен короля, тогда почему бы вам, в самом деле, ею не стать.

Если внимательно читать летописания, а не пялится на миниатюры и гравюрки, можно почерпнуть для себя много интересного. Например, то, как жрецы и духовники пытались повлиять на политику путем воздействия на правителей, делая их своими марионетками. На маститую интриганку вайдела Беата была похоже не более, чем дворовой воробей на грозного кречета. Не для нас, провинциальных послушниц, эта столичная кутерьма. Да и что-то мне слабо представлялось, что молодой король очаруется моей кудрявой рыжей гривой, россыпью коварных канапух на носу и скудностью моей телесной конституции. А еще полным отсутствием намека на грудь. Нет, таковая, конечно же, имелась в наличии, но была плачевно мала в объеме.

‒ Не-ет, ‒ задумчиво протянула я, представляя, как королевское величество брезгливо кривит губки при виде меня. ‒ Король скорее примет меня за прислугу, не то что женится на мне!

‒ На вашем месте я бы не загадывала, ‒ кажется вайдела Беата и в правду перечитала в юности рыцарских романов, иначе так не думала бы, рассматривая ситуацию с реальной точки зрения.

‒ Вы себя не любите, Гинтаре, ‒ заметила жрица и положила ладонь на мои сцепленные пальцы. ‒ А это плохо. Конечно, во многом виновато окружение, в котором вы росли, но это не меняет того факта, что вам нужно оценить себя немного, с другой стороны.

Мне кажется или я перестала понимать ее слова?

‒ Во-первых ‒ ваше имя назвал Оракул, ‒ продолжающая вещать жрица не обращала никакого внимания на мой озадаченный вид. ‒ А это уже знак того, что вы достойны стать избранницей короля!

Подозреваю, что у Оракула серьезные проблемы с представлением и воображением.

‒ Во-вторых! ‒ старушка перешла на более торжественный тон, только что указательный палец вверх не подняла для пущей торжественности. ‒ Вы происходите из весьма уважаемого Дома.

Которому я как кость в горле и жирная клякса в родовой книге.

‒ В-третьих ‒ у вас есть Дар! ‒ У вайделы раскраснелись щеки и заблестели глаза. ‒ При том, что магия постепенно покидает наш мир! А избранница с Даром для правителя ‒ это, как минимум, рождение магически одаренного наследника.

Тут с Даром была проблема: магия из мира стала уходить с приходом эльфов. К нашему времени практически живого Дара ни у кого не осталось, а, чтобы получить способности ‒ необходимо было отдать Богу, которому служишь, нечто очень ценное. Я ничего не отдавала Живе ‒ крылась ли причина этого в моем детстве, или Боги решили помочь своим заблудшим детям. Не знаю. Но подозреваю, что в этом ибыл расчет того самого Оракула, если он не самозванец. Думаю, он все предусмотрел, и я не единственная магически одаренная невеста. А то, что посохом махать умею, так об этом лучше помалкивать, не то меня еще при дворе бояться начнут…

А вот это уже мысль! Ну, чтобы боялись. Так я натура вполне себе безобидная.

‒ Вайдела Беата, вы так и не ответили на мой вопрос, ‒ жрица молчала и смотрела на меня внимательно. ‒ Почему вы хотите, чтобы я туда вернулась?

Старушка вздохнула и ответила:

‒ Думаю, вам все объяснит вайдил Фьёрн, а я умолкаю! ‒ вайдела снова стала самой собой: строгой, с прямой, будто струна спиной и поджатыми губами, как ни странно, такой она мне нравилась куда больше. ‒ В конце концов, приказы короля не обсуждаются.

С этими словами она встала и вышла из кельи. Ну и какой толк в таких разговорах: осталось больше вопросов, чем ответов. Мучайся от этой недосказанности, как на углях в пыточной у дознавателей.

‒ Людвика! ‒ неожиданно раздался возмущенный возглас вайделы за дверью. ‒ Опять подслушиваете?

‒ Что вы! ‒ тон Люди не оставлял сомнений в том, что она добросовестно подслушивала уже давно. ‒ Я только пришла, воды принесла, вот, как и велели.

Угу, и слышала минимум пару последних фраз, максимум – большую половину разговора.

‒ Немедленно отправляйтесь в свою келью!

‒ Да-да, но у меня еще и поручение для Илзе от вайдила.

Н-да. Недаром говорят: горбатого могила исправит. Только подозреваю, что Люде и могила нипочем, вскоре в мою келью вплыла и сама она ‒ растрепанная, глаза блестят, на щеках румянец.

Не-ет. За сегодняшний день как-то многовато получается взволнованных дам с горящими взорами. Неужели какая-то группа всадников способна переменить душевное состояние целой Обители всего за полчаса. Мне даже обидно стало. Я так любила и ценила тихую спокойную жизнь монастыря, приветливое обращение людей, что сам факт скорого возвращения к мирской жизни у меня вызывал шок. А тут даже вайдела Беата ‒ строгая поборница благоразумия и терпеливости ‒ чуть ли не с радостью меня отправляет ко двору. Еще и эти ее обоснования того, что я достойна стать женою короля. Не тут то было! Не первый день по свету ходим. Может, я и сопливая еще по годам, только кое-что увидеть краем глаза и услышать краем уха успела, спасибо родной тетушке. Если бы не эта благородная и великодушная женщина, жила бы я сейчас в солнечном осознании того, что я достойна любви и почитания. Умная женщина жёстко развеяла все мои детские грезы и помогла вовремя повзрослеть. Неоценимый подарок.