Страница 7 из 11
– Если что, я из-за тебя последний уровень слил, – сказал парень, продолжая удерживать меня. – И если это твое дело того не стоит…
Глава третья
Глава третья
– Поздравляю с первым местом по физике! – торжественно сказала я.
Решила начать издалека. Никита удивленно на меня уставился. Я даже забыла, когда в последний раз смотрела в его серые, как туманное утро, глаза.
– Спасибо, конечно, но олимпиада была еще в феврале, – ответил Яровой.
– Лучше поздно, чем никогда, – пробормотала я. – Может, ты меня отпустишь? Я больше не падаю.
Со стороны вообще могло показаться, что мы сидим с Никитой в обнимку. Еще кто из учителей увидит. Это Соболь может лобызаться в школьном коридоре с Кузей, я себе таких вольностей не позволяю.
Яровой усмехнулся и убрал руки. Снова достал из кармана телефон. Музыка из трагичной сменилась на бодрую.
Я молча наблюдала, как Никита загрузил игру. По школьному двору, поднимая столбом пыль, загулял ветер. Тогда одноклассник натянул на голову черный капюшон.
– А еще ваша баскетбольная команда здорово на областных соревнованиях выступила. Какие вы молодцы!
– Вера, что тебе от меня надо? – не отрываясь от телефона, спросил Никита. Не с раздражением, а какой-то взрослой усталостью, будто я была несмышленым ребенком, который день и ночь допекал его, такого взросленького.
– Поедешь в летнюю школу? – спросила я. – Тут список сейчас составляю… Если ты поедешь, Даня Третьяков – тоже.
Никита снова усмехнулся и ничего не ответил. Сколько лет терпеть не могу в нем эту привычку. Он может запросто проигнорировать неудобный ему вопрос, оставив собеседника без ответа. Просто сделать вид, что ему это неинтересно и все. Порой с ним совершенно невозможно нормально разговаривать!
– Что скажешь? – спросила я после некоторой паузы. От меня тоже просто так не отделаться. Отец вечно твердит, что нет на этом свете никого упрямее меня.
– Нет.
– Ты даже не подумал! Подумай?
– Хорошо, подумаю, – согласился Никита.
Я выдохнула с облегчением. Но Яровой тут же произнес:
– Подумал.
– Уже? И как?
– Нет.
– Ты невозможный человек! – взорвалась я, поспешно слезая с перил. Хотела добавить: «Вот поэтому я с тобой уже два года не общаюсь!» Но промолчала. Ни к чему бередить прошлые обиды, буду выше этого.
– Почему я вообще должен ехать в этот лагерь? – спросил Никита. Видимо, в игре был какой-то ответственный момент, потому как парень снова нахмурился и даже нижнюю губу закусил.
– Потому что Лидия Андреевна туда отправляет самых достойных учащихся. А ты – достойный, – пришлось признать мне. – Но все-таки придурок.
– Достойный придурок? – хрипловатым смехом рассмеялся Никита. – Спасибо, Верона, я польщен.
Внезапно парень убрал телефон в карман и тоже спрыгнул с перил.
– Опять проиграл из-за тебя. Ходишь, отвлекаешь тут…
Мы оба спустились с крыльца и отправились в сторону ворот. Стоило ли говорить, что мы жили с Никитой в одном дворе? Поверить не могу, столько времени я и Яровой не возвращались домой вместе. Из-за этого дурацкого лагеря мне пришлось поступиться своими принципами и первой с ним заговорить.
– Вообще ты зря отказываешься, – начала я, поглядывая на Никиту снизу вверх. Кажется, за то время, что мы не общались, он стал еще выше. Теперь я едва доставала ему до плеча. – Лагерь расположен на территории старого красивого пансионата, на берегу большого озера.
– Вера, я похож на пенсионерку, которая жаждет отдыхать в пансионате?
– Совсем непохож, – сказала я.
– Тогда чего ты ко мне привязалась?
– Просто мне Лидия Андреевна поручила составить список, – упрямо повторила я.
– Что ты все носишься со своей общественной деятельностью? Неужели тебе это все действительно интересно?
Я молча проводила взглядом проплывающий мимо нас переполненный троллейбус. Глубоко вдохнула свежий майский ветер. Что ответить Никите? Не признаешься же, что для меня то, что остальные считают скукой и несусветной глупостью – действительно важно. Мне не хотелось расстраивать нашу директрису. Это странно, когда чужая женщина искренне волнуется за тебя и радуется твоим успехам больше, чем родная мама. Странно, но все-таки приятно.
– Да, мне это интересно, – вспыхнув, наконец ответила я. – И вообще, список уже утвержден, и ты в нем, Яровой, есть! Так что если какие-то проблемы, сам иди к Лидии Андреевне и из него выписывайся, ясно?
– Ты серьезно? – Никита даже на несколько секунд остановился.
– Еще как серьезно, – буркнула я.
До двора мы добрались, не проронив ни слова. Я шла быстрым шагом, чтобы оторваться от одноклассника, но тот, будто нарочно, подстраивался под мой темп.
Когда свернула к своему подъезду, Яровой выкрикнул:
– Верона, ты не могла так со мной поступить! За что?
Я развернулась и лишь развела руками.
– Думал, мы с тобой друзья навек, – продолжил Никита. Стянул с головы капюшон, и ветер снова принялся трепать его русые волосы. Руки засунуты в карманы, насмешливый взгляд… Друзья навек? Это он издевается, наверное. Нет давно никакой дружбы. Взяла и утонула в глубокой мутной луже… – Раньше ты меня выручала. Надеялся, все осталось по-прежнему.
– Меня по-прежнему от тебя тошнит, – сказала я.
Никита, как обычно, проигнорировал то, что ему не нравилось. Помахал мне рукой на прощание и послал воздушный поцелуй. Я в ответ лишь покачала головой и молча зашла в подъезд.
***
Из-за нашей ссоры в столовой обед у Третьяковых сегодня отпадал, поэтому, разувшись, первым делом пришлось тащиться на кухню и исследовать наш полупустой холодильник. Ветчина, сыр, маслины… На столе – початая бутылка вина. Отец вчера поздно вернулся от неизвестной Кати, разговор с которой я подслушала, и принес с собой красное вино. Интересно. Еще утром я, как ревнивая жена, исследовала брошенную на стул мужскую рубашку. От нее пахло сладкими пионами, и почему-то в ту секунду я решила, что отныне ненавижу эти цветы.
А хлеба нет. Придется все равно идти в магазин. Софья Николаевна укатила на дачу и приедет только на следующей неделе. Поэтому пока буду перебиваться бутербродами с чаем.
Вернувшись из магазина, взялась за «готовку». Нарезала хлеб, ветчину. Распечатала плитку молочного шоколада. В квартире было так тихо, что я снова вернулась мыслями к вчерашнему звонку Соболь. Сегодня на уроках Оксана делала вид, будто ничего не произошло. Может, потому что Марк не обращал на меня внимания? Зато на большой перемене Василевский охотно болтал со Смирновой и Симоновой, и Оксана тот час же переключила свое внимание на них. Сумасшедшая. Чую, в лагере я с ними не заскучаю.
Жуя на ходу приготовленный бутерброд, я отправилась в свою комнату за ноутбук. Стряхнув с клавиатуры крошки, включила его, зашла в ВК и с удивлением обнаружила сообщение от Рудневой. Поссорившись с нами еще в восьмом классе, она так мне ни разу и не писала. Мы и в гимназии-то с ней лишь изредка здоровались в коридоре. А вот Ирка вообще включила полный игнор.
«Привет! Классуха сказала, что меня в какой-то список записали? Ты за это ответственная?»
Отлично. Еще одна решила съехать с темы. Я, уже решив, что больше не буду составлять никаких списков, собиралась написать, чтобы Руднева не беспокоилась. Насильно никого везти не будут. Но не успела напечатать ответ, как Ди прислала следующее сообщение:
«Скажи, плиз, кто еще поедет? Для меня это очень важно!»
Рассказать ей про Ирку? Тогда пропадет хоть призрачная надежда на то, что Диана тоже будет в моем списке. Третьякова ж ей в волосы вцепится в случае чего. Тогда я написала:
«Из нашего класса точно едут Соболь и Василевский»
«Тогда я тоже еду!» – тут же настрочила Руднева.