Время бусово

— Может, у страха глаза велики? — высказали сомнение Рат и Мал, переглянувшись меж собой, а также младший брат Буса Володар, кото-рому еще и четырех десятков лет не исполнилось. — И врагов не так много…

Остальные, в том числе сын Боян, также одетый, как и многие из присутствующих, в воинскую справу, и супруга князя Эвлисия, не по-желавшая отсиживаться в такой момент в княжеской светелке, промол-чали, давая возможность князю высказаться без помех до конца.

Эвлисия, как любая женщина, тем более гречанка, любившая кра-сивые наряды и всевозможные украшения, часто носившая на голове золотую корону княгини, на сей раз была одета в темный шелковый плат, сливающийся со цветом ее волос, в шелковое же, довольно плот-ное и тяжелое, вишневого цвета платье, глухо застегнутое на мелкие крючки-застежки у самой шеи, а потому схожее по своему виду с дос-пехами воина. Что и говорить, умела супруга князя даже одеждой, этим казалось бы незамысловатым штрихом, подчеркнуть важность момента. Не в традициях русичей было перебивать своего князя. Если нужно, то князь и сам попросит довести до него свое мнение.

Бус сделал жест рукой, призывающий к тишине и вниманию:

— Сколько бы их ни было: сто или только двадцать пять тысяч, на-шей дружины все равно мало, всего лишь четыре с половиной тысячи. Пять сотен, хотим мы того или не хотим, но придется придерживать на восточном порубежье, чтобы гунны, воспользовавшись ситуацией, не ударили нам в спину. А ударить они ой! как могут!.. Давно ждут слу-чая… И вот случай представляется.

— Это точно, — не сдержался от тихой реплики бывший дядька Боя-на, а теперь один из русколанских сотников, Сколот. Но спохватился, что случайно перебил князя, и, досадуя на себя, прикрыл ладонью рот. Впрочем, на его реплику никто внимания и не обратил: слишком тихо была сказана.

— … Кроме этих пяти сотен нам надо иметь еще несколько сотен на тот случай, если вдруг в набег бросятся горцы. Зная готов, можно смело предполагать, что они любыми путями постараются подбить горские племена на набег на Русколань. Где посылами, где подкупами, где, воз-можно, угрозами. Вот те и обрадуются, рассчитывая на легкую поживу. Им и невдомек то, что если Русколань пошатнется, то следующими на-ступит быть черед им…

Бус обвел всех взглядом своих пронзительных глаз.

— Хочу также предупредить, что готы постараются вбить клин ме-жду русичами и аланами, между русичами и берендеями, внести смуту и раздор между нами. Имейте это ввиду и будьте начеку.

Присутствовавшие на княжеском совете воеводы и сотники из алан и берендеев, Ван и Асалак, Мирвол и Сварич, негодующе заерзали на лавках, всем своим видом показывая, что такого никогда не будет, что дружба русичей, алан и берендеев никогда не пошатнется, не даст тре-щины или слабины. Но Бус вновь предостерегающе поднял десницу, и они промолчали, оставив свои возражения при себе.

— Я не говорю о присутствующих, — все же уточнил Бус. — Тут на-род проверенный. Но могут ведь найтись и такие, которые поддадутся на лесть и уговоры, на лжу и кривду. Поэтому и прошу: будьте бдитель-ны и внимательны, не дайте врагу восторжествовать над нами, не дайте посеять семена розни между нами. Всех пособников готов, всех малове-ров, всех паникеров на суд и расправу, чтобы с корнем выжечь измену и предательство! Это, надеюсь, понятно?

Все, кроме Эвлисии, склонили головы в знак того, что приемлют слова князя, что вняли его предупреждению.

— Вот и получается, — продолжил между тем Бус, обведя взором присутствующих и видя их согласие с его словами, — что можно рассчи-тывать от силы на четыре тысячи воев. Где же взять остальных? — задал он риторический вопрос. И тут же ответил: — В дружинах дружествен-ных нам князей и володарей земель славянских, в поголовном ополче-нии всех наших родов и племен.

— А еще, — не удержался Злат, — в мужестве и храбрости наших во-ев, которые должны понимать, что только они смогут защитить Землю Русскую. — И обвел всех по примеру брата-князя пылающим взором.

— Верно! Правильно! — Вскочили с мест бояре и старшие дружин-ники князя Буса. — К братьям за помощью, а затем все вместе на врага!

— Верно глаголите, мужи, — согласилась со всеми княгиня Эвлисия, решив, что пора и ей принять участие в обсуждении, и добавила, как бы делясь с присутствующими своими мыслями и размышлениями: — Еще бы неплохо было послать посольства в Пантикапей к царю Савромату и в Византий, к Римскому императору. Не лишней была бы помощь от них…

— Попробуем, — без особого восторга от супружеской затеи ото-звался Бус, — только думаю, что все это напрасно. Сколько раз уже за-сылали… — произнес он с сожалением.

— Попытка — не пытка, — улыбнулась печально, одними уголками губ Эвлисия. Она тоже понимала, что надеяться на римские когорты и тумены Боспора вряд ли приходится. — Кроме того, как говорит народ-ная мудрость, под лежачий камень вода не течет…

О многом еще говорили в тот день в княжеском дворце русколан-ского князя. О том, что надо подготовить к обороне крепости и города, о том, что необходимо держать в них постоянные гарнизоны, обеспечив продовольствием и фуражом, о том, чтобы обеспечить в них запасы во-ды на случай длительной осады.

— … А еще необходимо призвать кузнецов и поручить им день и ночь ковать оружие и брони.

— … А еще оружейникам поручить заготовку стрел и копий.

— … А пастухам-табунщикам приказать пригнать конские табуны под стены крепости, чтобы враг не завладел ими.

Многое «еще», необходимое и безотложное, на которое ранее и внимания не обращали за малозначительностью и обыденностью, вспомнили княжеские советники. И все оказалось необходимо делать немедленно, безотлагательно, в сей момент.

Бус понимал, что с такой горой дел ему одному не справиться, по-этому, не мешкая, из своих братьев и ближайших родственников, из старшей дружины, из бояр назначил ответственных за тот или иной уча-сток деятельности.

— Смотрите, — предупредил он соратников, — спрошу строго, по за-кону военного времени. Ибо глупость или же нерадивость одного может повлечь смерть многих и беду неминучую! А потому, смотрите! В та-ком деле и повинную главу меч сечет!

Старшая дружина, восседавшая за княжеским столом, восприняла эти грозные слова князя как должное. Знали, что на период военных действий власть князя уже ничем не ограничена: он единолично вправе принимать любые меры и решения, в том числе и решение о казни лю-бого русича, независимо от того, рядовой ли он воин или же родной брат князя. Такова была древняя традиция, таков был закон войны и выживания. И тут уж никакое вече князю не указ.

— Будем смотреть, княже…

— Я на вас надеюсь!

На следующий день конные вестники, названные на совете у князя, наделенные правами послов князя Русколани, снабженные короткими посланиями князя на кусках пергамента, скрепленные его подписью и княжеской печатью, о двуконь скакали в земли славян. Скакали, чтобы сообщить страшную весть, если там, куда скакали, еще о ней не знали, и кликнуть клич на сбор воев под руку князя Буса. Скакали во все сторо-ны света. К братьям-славянам и аланам, к берендеям и горским племе-нам, к боспорцам и ромеям, чтобы заручиться поддержкой или же про-стым невмешательством, чтобы не иметь борьбы на несколько сторон. Скакали простые воины и родичи князя, безусые юнцы и мужи, убелен-ные сединами.

БОЯН

С небольшим отрядом конников, возглавляемым Сколотом, держа путь на Курск, Рыльск, а оттуда и на Словенск, скакал княжич Боян. Скакал чуть ли не той же самой дорогой, которой когда-то прошел по этим землям и градам его отец Бус. Почему выбор князя пал на сына Бояна и на сотника Сколота? А потому, что оба были ближе по крови к северянам и ильменским словенам. Сколот, как никак, а сын бывшего курского воеводы. Боян же — сын курянки Радославы. Кроме того, в Словенске в настоящее время княжил князь Словен, сын Боревоя, кото-рый, как помнил Бус, в свои юные годы был неравнодушен к красоте Радославы, и в память о ней, мог быть более сговорчивым с ее сыном Бояном.